Адские врата
Шрифт:
Дорога шла понизу, и снизу же от нас был дом барона Полетти. Дом горел уже неслабо, у входа я видел языки открытого пламени, со стороны террасы валил дым.
Немец достал гранату и сноровисто установил ее на тропе, аккуратно привалив подходящим камнем. Только тронь ногой камень – взрыв…
– Зачем я тебе нужен? – спросил я немца.
– l’onore, – ответил пожилой немец-убийца, – ты сын капитана флота Владимира Воронцова, русского?
Если сказать, что я был поражен, – это значит ничего не сказать.
– Откуда вы знаете?
– Ты похож на своего отца. Такие же глаза,
– Вы знали моего отца?
– Да, знал. Но никогда не скажу об этом.
Внизу появился итальянец, вероятно – первый из многих. Германцы среагировали мгновенно – открыли огонь.
– Уходим! – крикнул Хайслер. – Иди за нами, русский! Тогда останешься жив!
Мы пробирались по тропе, она шла по правому гребню долины, в то время как итальянцы были слева. Деревья не давали им прицельно обстреливать нас, но они преследовали нас, и по тому гребню, и за спиной. Никто из нас не знал, сколько итальянцев осталось в живых после боя в доме. Никак не больше половины, при штурме требуется создавать трехкратное превосходство сил, а германцы по выучке ничуть не уступали…
Пули щелкали по камням, били по деревьям, злобные вестники смерти, стремясь в своем коротком, в единый миг полете найти смысл собственного существования. Который может быть только один – отнять чью-то жизнь…
Когда мы были уже у цели, у выхода из долины-ловушки – позади громыхнул взрыв, судя по звуку, посыпались камни. Это мы оставили преследователям небольшой сюрприз. Я подсказал – оставить рядом с гранатой на тропе еще пару – повыше нее.
– Обвал! – крикнул один из немцев.
– Бегом! – заорал Хайслер.
И мы побежали…
Утро 10 июля 2014 года
Римская республика
Болонья
Внезапно у доктора Ирлмайера возникло мерзкое ощущение, что все идет наперекосяк и ничего хорошего впереди не ждет.
Группа, которая отправилась в Швейцарию вместе с русским, пропала со связи. Данные спутниковой разведки показали, что в районе долины, принадлежащей барону Карло Полетти, имеются признаки серьезного боя. Больше ничего узнать не удалось: начальник Сокола, доктор Грегор Кнехт, генеральный директор SND в коротком телефонном разговоре заявил, что произошедшее далеко выходит за рамки их договоренностей о сотрудничестве и взаимной помощи, что Конфедерация не будет терпеть подобного, после чего положил трубку. До сих пор не было известно, жив ли барон и жив ли русский разведчик. Бесследно пропал Хайслер, который должен был выполнить приказ и доложить.
Хайслера не было, но вернулся, так и не найдя следа выжившего британца, Секеш. Ирлмайеру ничего не оставалось, как взять на встречу его – хотя он смотрелся куда более «колоритно», чем Хайслер. И это было плохо.
Вечером, не выдержав взвинченного темпа устроенной им самим игры в одиночку на нескольких досках против нескольких противников, Ирлмайер сделал то, что не делал уже несколько
Вчера же пришло срочное сообщение от агента Гондольера – то есть архиепископа Коперника. Срочное – оно было направлено не обычным каналом, а через сеть «Киберграмм», напрямую Ирлмайеру. В нем агент сообщал, что задание выполнено – то есть он знает номера счетов, используемые для «парковки» отмытых денег, и суммы на них. Ирлмайер сам дал ему такое задание для того, чтобы продолжить разговор с очаровательной баронессой Полетти. Поэтому же он приказал убить и барона Полетти: он был уже не нужен, более того – опасен. Баронесса вступит в права наследования, тут даже швейцарские гномы ничего не смогут сделать; он назовет ей счета, суммы и получит семьдесят пять процентов от этого. А барон опасен… он точно так же может за день угнать деньги еще куда-то, обнулить счета, распределить их по анштальтам и оффшорам, какие потом не найдешь. Железо надо было ковать, пока оно горячо.
С баронессой Полетти связываться смысла не было, пока не было номеров счетов. Ирлмайер до сих пор не знал, что она была уже мертва и он – проиграл. Потому он должен был встретиться с агентом Гондольер и снять информацию лично. Почему лично? А вы доверили бы кому-то снять информацию, которая может привести к десятку-другому миллиардов рейхсмарок?
Но он все же почувствовал опасность и решил, что без сопровождения не поедет. Тем более в место, указанное Гондольером, – а он не мог передать данные в другом месте, не опасаясь быть выслеженным. В таких случаях куратор всегда идет на уступки, ему важно сохранить агента – и Ирлмайер был не исключением.
Еще вчера, услышав, куда они едут, Секеш помрачнел как туча, но не сказал ни единого слова – как истинный немец он не считал возможным оспаривать приказы командования. Вечером Ирлмайеру было плевать на недовольную рожу Секеша, но он не спал всю ночь, и утром гробовое молчание в машине вывело из себя даже его. Ирлмайер не выдержал.
– Черт возьми, Секеш, что с вами? – спросил он. – Вам что, не нравятся мои приказы?
– Все в порядке, герр генерал-лейтенант, – ответил Секеш, расположившийся на сиденье «Хорьха» справа – впереди, там, где обычно сидит начальник охраны.
– Тогда в чем дело? Почему у всех лица, как на похоронах?
Секеш помолчал. Потом кратко сказал:
– Болонья – плохое место, герр генерал. Очень плохое.
– Чем же оно плохое?
– Здесь пролилось много крови. Едва ли не больше, чем в Риме…
– Черт, теперь это такой же город, как и любой другой. Просто будьте повнимательнее, и все.
– Так точно.
Ирлмайер достал трубку спутниковой связи, включил шифровальную программу, набрал номер информационного центра.