Адские врата
Шрифт:
Пожилой, по виду едва ли не в два раза старше того, кто был в кардинальском пурпуре, человек сделал несколько шагов вперед, склонился к протянутой ему руке, запечатлел поцелуй. Это был поцелуй вассала…
– Я рад, что вы прибыли столь рано, синьор Мануэль… – сказал Пьетро Антонио Салези ди Марентини, барон Салези, граф ди Марентини.
– Для меня милость находиться в одном помещении со Святым Отцом, – сказал Мануэль Альварадо.
– Вы знаете, кто будет представлять другую сторону встречи? – осведомился Папа.
– Полагаю,
– Да. И мне хотелось бы, чтобы вас не сводило с истинного пути то, что у этого человека есть государство, а у вас его нет. Вера – вот тот цемент, что скрепляет людскую пыль в народы. Вера – вот тот фундамент, на котором зиждется здание непобедимой Империи. Вера – вот та клятва, которую должен принести в душе каждый солдат, чтобы стать непобедимым.
– Истинно так.
Папа поднял палец, говоря, что еще не закончил.
– Целые народы погрязли в грехе, разврате, бесплодном преклонении золотому тельцу. Европа погибла, Россия в будущем разделит ее участь. В ваших же руках – целый континент. Мы не должны нести веру тем, кто отринул Бога в душе, мы должны нести ее как огонь тем, кто выходит из тьмы неверия. Ваш континент заключает в себе будущее мира.
– Осмелюсь спросить, Святой Отец, а как же…
Папа искривил в улыбке тонкие губы.
– Господь услышал наши молитвы. Тот, кто препятствовал нам, препятствовал естественному ходу истории и возвышению имени Его – покинул сию юдоль скорби. И с его кончиной вопрос возврата денег, которые он украл у нас всех, становится вполне решаемым…
– Слава Богу… – с чувством произнес наркомафиози. Его можно было понять – из-за действий барона Полетти и его людей в Риме и Ватикане счет Альварадо в банке Ватикана на двадцать миллиардов долларов оказался обесцененным. Теперь появилась возможность реально получить эти деньги…
– …Сила церкви – в ее единстве…
Кардинал Алессандро Антонио да Скалья, тайный магистр ордена Тамплиеров, давний германский агент смотрел на Папу с любовью и почитанием во взгляде – хотя в сердце его бушевала ненависть. Только что… сладостными словами ему был предъявлен настоящий ультиматум. Либо он принимает его – либо не принимает. Мануэль Альварадо сидит рядом на тот самый случай, а за ним – все силы Ада, начиная со служителей культа Санта-Муэрте.
Он проиграл. У него больше нет козырей, его единственный козырь отобрали русские в том вертолетном налете. У него больше нет сына Полетти, монастырь разгромлен и преданнейшие из преданных – теперь у Христа. И контакт с немцами тоже потерян – Коперник предал его. Орден Тамплиеров получил такой удар, какой он не получал со времен Французской революции, когда уничтожено было много тайных членов Братии.
И он сам никогда не станет Папой. Потому что он много старше теперешнего Папы, и он просто не доживет до того момента, как тот умрет и появится возможность претендовать на папский престол. А сделать то же самое, что с Иоанном Павлом I,
Если тебя заставили поклониться – поклонись очень и очень низко. И помни об этом до того самого дня, пока не представится возможность отомстить…
Сто сорок второй магистр ордена Тамплиеров, Государственный секретарь Ватикана, агент британской разведки, кардинал Алессандро Антонио да Скалья привстал, чтобы поцеловать протянутую руку Папы. Фронда в Ватикане была подавлена. Непокорные приведены к повиновению без единой капли крови, пролитой внутри церкви.
Теперь предстояло пожать плоды.
Альварадо озабоченно посмотрел на часы.
– Он опаздывает.
Папа улыбнулся.
– Он придет…
– …Вера – вот тот цемент, что скрепляет людскую пыль в народы. Вера – вот тот фундамент, на котором зиждется здание непобедимой Империи…
Диктатор, пошевелился в кресле. Только бы не спугнуть… только бы не показать, насколько ему интересно все это. Иначе эта старая крыса поймет, что можно давить, и мгновенно воспользуется ситуацией…
– …Вера – вот та клятва, которую должен принести в душе каждый солдат, чтобы стать непобедимым…
Диктатор сонными, полуприкрытыми глазами смотрел на сидящего напротив за небольшим столиком работы Челлини человеком. Они вообще были в чем-то похожи. Оба – грузные, солидные, несущие на своих плечах тяжкий груз прожитых лет. Один родился в семье известного прокурора, другой – в семье известного на всю Мексику предпринимателя. Оба считали возможным решать судьбы народов и государств и делали это. Прямо сейчас…
– Осмелюсь напомнить вам… дражайший синьор Альварадо, что в вашей стране уже более тридцати лет не прекращается война. Североамериканцы потеряли в вашей стране более двадцати тысяч солдат только убитыми, потери международного континента приближаются к трем тысячам. По сути, вы предлагаете мне сделать ставку, поставить на кон собственную страну. И ради чего? Ради территории, где закона не существует. Вы понимаете, что Италия в случае подписания предлагаемого вами соглашения принимает на себя ответственность за происходящее в Мексике перед концертом Великих Держав, в том числе перед САСШ и Священной Римской империей? Какие гарантии вы нам можете дать?
Альварадо поднял глаза к небу.
– Волю Господа…
Кантарелла только зло усмехнулся.
– Синьор, мы находимся там, где это не пустые слова…
– Хорошо… Давайте еще раз.
– Охотно. Глава Мексиканского переходного правительства обращается к вам, синьор, с просьбой о вассалитете. Есть какие-либо юридические препятствия к этому?
– Теперь нет.
Теперь усмехнулся Альварадо.
– Да, у вас же нет больше депутатов… Далее – Италия оговаривает разделение юрисдикции… все это техническая сторона дела, синьор.