Адский поезд для Красного Ангела
Шрифт:
Едва створка в двери «Pleasure&Pain» скрипнула, я просунул руку в окошко и ухватил затылок Кожаной Морды, а другой рукой уткнул ему в правую ноздрю свой «глок». Теперь, без маски, это было ничем не примечательное лицо из толпы, с удивленным взглядом.
— Схитришь, урод, — и я разнесу тебе мозги! Открываешь и даже не моргаешь!
Он повиновался. И когда щелкнула задвижка, я резко пнул ногой дверь, которая сначала ударила его по носу, а потом в лоб.
Кошка, расставляющая бутылки на стеллажах за барной
— Что тебе от нас надо, цыпленочек? Знаешь, мы еще не открылись.
— Заткнись!
Я схватил Кожаную Морду за горловину свитера и прижал его физиономию к столешнице:
— Кто послал этих типов?
— Пошел ты!
Я за волосы приподнял его голову и дважды ударил ею об оцинкованную стойку. Надбровные дуги лопнули, как перезрелые фрукты.
— Мне повторить?
Кошка попыталась разбить о мой череп бутылку, но она еще не успела занести руку, как от моего выстрела литровая бутылка разлетелась вдребезги. Когда я направил дуло ей в лоб, она затряслась. Я швырнул ксерокопию фотографии на стойку, чтобы она оказалась перед растерянными и уже совершенно не такими хитрыми глазами Кожаной Морды.
— Даю тебе десять секунд на то, чтобы вспомнить, кто это. Потом застрелю твою шлюху!
— Ты этого не сделаешь! Ты этого не сделаешь!
Удар рукояткой пистолета выбил ему два зуба.
— Черт, да ты псих! — взвыла девица.
— Пять секунд!
— Оставь его в покое! Оставь моего мужика, козел!
— Три секунды…
— Ну ладно, — сдалась она. В ее голосе слышалась ярость.
— Заткнись! Говорю тебе, он этого не сделает! — промычала груда мяса, сплевывая сгустки крови.
Она прокудахтала:
— Я не знаю, как этого типа зовут, но он таскается сюда почти каждый вечер. А теперь ты уйдешь, ОК?
— Во сколько?
— Да не знаю я, черт! Около одиннадцати!
Я сильнее сжал горло Кожаной Морды. Он дышал шумно, как бык. Держа его под прицелом моего ключа иммобилизации, я приказал:
— А теперь рассказывай о BDSM4Y…
Его рожа цвета прокисшего молока стала мертвенно-бледной. Надев на него наручники, я оттащил жирную тушу в угол. Падая, он стукнулся головой о стену.
— Сукин сын! — рявкнул он.
— Говори! — набросился я на Мисс Латекс.
— Не знаю…
Я двинулся к Кожаной Морде:
— Продолжим игру?
— Это правда! Их никто не знает! Они не существуют!
— Однако те типы, что напали на моего друга, были вполне реальны!
— Мы тут ни при чем! — промямлил он. — Нам проблемы не нужны. С этими психами, как говорится, меньше знаешь, лучше спишь…
— Он не врет, — поддакнула Кошка. — Не стоит соваться в их дела. Они могущественны, одновременно нигде и везде… О них никто совершенно ничего не знает… У нас тут бизнес. Так что не впутывай нас в это дерьмо!
— Раздевайся! И ты тоже! — приказал
— Как, ты полагаешь, мне удастся это сделать в наручниках, умник?
Я освободил ему руки. Они повиновались, получив к тому же удовольствие от процесса. Кошка испытала массу трудностей, пытаясь вылезти из своей второй шкуры. Хуже, чем меняющая кожу змея. Два обнаженных тела представляли на обозрение самые разные татуировки, но никаких следов BDSM4Y.
— Ладно. Одевайтесь!
Я обратился к Кожаной Морде:
— Скажи-ка, это ты тогда ночью гнался за мной и Фрипетом?
— Точно! Но не стоило так паниковать! Мы просто хотели тебя напугать! Мы здесь чужаков не любим, особенно тех, кто сует нос не в свои дела.
— Верни документы.
— Какие документы?
Я пригрозил ему пистолетом. Он взвыл, закрыв лицо обеими руками:
— Клянусь! У меня нет твоих бумаг! — Он клубком свернулся на полу. — Ну нет их у меня!
— Вставай… Ладно…
Мне показалось, что он говорит искренне. В конце концов, эти двое всего лишь продавцы сексуальных услуг. Из чистого любопытства я спросил:
— К чему вам все это? Этот бар? Эти гнусные задние комнаты?
Девушка положила влажное полотенце на лоб своего партнера.
— Да ради бабок, парень! Ты не можешь себе представить, какую капусту мы тут стрижем со всех этих психов! У нас своя игра, вот и все, но дело только в бабках. Они просто с катушек слетают, когда приходят сюда, все — и господа и рабы. Так в чем проблема?
— Похоже, мне придется заглянуть сюда нынче вечером. Главное, никакой шумихи. Надеюсь, наш общий друг будет здесь, потому что в противном случае, боюсь, я рассержусь!
— Лучше бы ты решал свои дела на улице! — заметила женщина. — Нечего сюда входить, нам проблемы не нужны. Прячься поблизости, делай, что тебе надо, но сюда не входи. ОК, мы будем молчать. Этот тип придет сегодня вечером. У тебя есть его фотка, валишь его у входа, но чтобы у нас никакого бардака. Такая сделка тебе подходит?
— Похоже, все по-честному… Не вставляйте мне палки в колеса… Или я вернусь, и дело может кончиться очень плохо для вас… — И я исчез, хлопнув дверью.
Я воспользовался обеденным временем, чтобы, усевшись в старое кожаное кресло, томящееся в углу кабинета, проглотить многоэтажный сандвич. Это кресло я купил у старьевщика, и его ветхое состояние вызвало в мой адрес град упреков Сюзанны, воспротивившейся тому, чтобы я украсил гостиную этим продавленным чужими задами уродом. Так оно оказалось здесь, у меня, в таком же старом здании, как минувший век. Я уже подготовился воспарить в голубые выси сна, но тут приковылял Кромбе на костылях.
— Ну что, приноравливаешься? — поинтересовался я, кивком указав на них.