Адское пламя
Шрифт:
— Что мне нравится в нашей работе — так это каждый день узнавать всякую всячину, которая тебе никогда в жизни больше не понадобится.
— Мы можем получить эти записи? — спросила Кейт.
— Я пошлю Рэнди, он принесет вам копию.
Она сняла трубку телефона и сказала своему помощнику:
— Милый, сделай одолжение, сбегай в администрацию. — Затем объяснила, что ей от него нужно, и повернулась к нам: — Можно узнать, зачем вам понадобились списки пассажиров?
— Мы не имеем права разглашать
— Даже Джейку, Харриет и Рэнди, — добавил я.
Бетти кивнула с отсутствующим видом, явно составляя в уме список тех, кому расскажет о визите людей из ФБР.
Через несколько минут появился Рэнди и протянул Бетти несколько листов бумаги, которые та передала Кейт. Мы тут же стали их просматривать. За эти дни в аэропорту зарегистрировали пару дюжин частных самолетов, но информация в распечатке ограничивалась лишь их маркой, моделью и бортовым номером.
Я спросил:
— Вы не знаете, можно где-нибудь выяснить, кому принадлежат эти самолеты?
— Нет, но вы сами это увидите по их бортовым номерам.
— Правильно. А как узнать, кто был на борту?
— Никак. Когда имеешь дело с частной авиацией, пассажиры не регистрируются. Эти рейсы потому и называются частными.
— Точно. Боже, храни Америку.
А между тем Усама бен Ладен может оказаться на борту частного самолета и никто об этом не узнает. А сегодня, через год после событий 11 сентября, никакой системы безопасности для частных рейсов по-прежнему не существует, тогда как на коммерческих рейсах всех пассажиров, включая младенцев, экипажи и щуплых старушек, проверяют металлодетекторами и обыскивают даже на коротких рейсах местного сообщения. Вот вам и безопасность.
Кейт собрала распечатки и убрала их в свой портфель.
А я задал Бетти стандартный вопрос:
— Вы не замечали в этот уик-энд что-нибудь необычное?
Она развернулась ко мне на своем стуле и уточнила:
— Какого рода?
И почему они всегда это переспрашивают?
— Необычное, — повторил я. — Такое, какого обычно не бывает.
— Нет, не припомню такого, — покачала она головой.
— Может, прилетело больше людей, чем в другие дни?
— Ну да, на праздничный уик-энд всегда прилетает больше народу. Зимой и летом, как правило, большой наплыв. Осенью приезжают любители желтых листьев. Потом начинается охотничий сезон, за ним уик-энд на День благодарения, Рождество, лыжный сезон и…
Я остановил ее, пока она не добралась до Дня сурка, и спросил:
— Может, кто-то среди пассажиров выглядел необычно?
— Нет. Только вот…
— Что?
— Из Вашингтона прилетел один крупняга.
— Заблудился?
Она посмотрела на Кейт, словно говоря: «Да кто он такой, этот засранец,
Кейт перехватила мяч:
— Кто это был?
— Не помню. Какой-то министр, кажется. Его фамилия должна быть в списках пассажиров.
— На чем он прилетел?
— На нашем самолете. Из Бостона. Кажется, в субботу. Да, в субботу. Одиннадцатичасовым рейсом. Наш охранник его узнал.
— Он взял напрокат машину? — спросила Кейт.
— Нет. Я вспомнила — его встретил парень из клуба «Кастер-Хилл», это частный клуб милях в тридцати отсюда. Этим рейсом прилетели еще трое — вроде как все вместе.
— А откуда вам известно, — осведомился я, — что парень, встретивший министра, из этого клуба?
— Водитель был в униформе клуба «Кастер-Хилл». Они сюда то и дело приезжают, чтобы забрать прибывающих пассажиров. Эти четверо забрали свой багаж и пошли наружу, где их ждала машина из клуба.
Я кивнул. В маленьких городках очень немногое проходит незамеченным.
— Эта машина из клуба «Кастер-Хилл» забирала пассажиров, прибывших другими рейсами?
— Не знаю. Может, когда я уже сменилась с дежурства.
— А кого-нибудь сюда привозила, кто потом улетел?
— Не знаю. У меня не всегда есть возможность смотреть, что происходит снаружи.
— Хорошо. — Мне не хотелось показывать свой интерес к клубу «Кастер-Хилл», так что я сменил тему, используя нашу легенду прикрытия: — Нам нужно узнать, не заметили ли вы или еще кто-нибудь человека, который выглядит… как бы это сформулировать, чтобы не прослыть отъявленным расистом?.. Человека, который выглядит так, будто происходит из страны, находящейся там, где водится много верблюдов?
Она кивнула в знак того, что отлично меня поняла, и, секунду подумав, ответила:
— Нет. Думаю, такой человек здесь бы не затерялся.
Ну еще бы!
— Можете оказать нам любезность и поспрашивать остальных?
Она с энтузиазмом согласилась:
— Конечно, могу. А потом позвонить вам?
— Я сам вам позвоню или заеду.
— О'кей, я поспрашиваю. — Она встала, не сводя с нас глаз. — А что случилось? Или, может, должно случиться?
Я подошел к Бетти поближе и тихо сказал:
— Это имеет отношение к зимним Олимпийским играм в Лейк-Плэсиде. Только никому ни слова!
Бетти секунду обдумывала услышанное.
— Зимняя Олимпиада была в восьмидесятом году.
Я обернулся к Кейт и воскликнул:
— Черт возьми! Опять мы опоздали! — И спросил у Бетти: — А разве здесь что-то случилось?
Кейт бросила на меня уничтожающий взгляд и сказала Бетти:
— Детектив Кори таким образом дает вам понять, что мы не имеем права обсуждать свое задание с посторонними. Но нам может понадобиться ваша помощь.