Адвокат дьяволов
Шрифт:
— Вначале тянул, тянул, а сейчас не желает и разговаривать: дескать, он сам все сделал и я тут ни при чем. Хотя клиент был мой, и схему придумал я…
Сумма, о которой велась речь, была не такой уж и большой, а для Марика вообще пустяковой, — 10 тысяч долларов. Но, выслушав адвоката, он вызвался ему помочь, тем более что должник, как оказалось, завтра с утра должен был участвовать в одном с ним судебном процессе.
— Да не надо, — отнекивался адвокат, — сам разберусь.
Но куда там! Марка Захаровича было не переубедить:
— Леша, я просто с ним поговорю. —
«Ну, ладно, время позднее, Марик пьян, завтра и не вспомнит», — подумал адвокат, наполняя вином опустевший бокал Мильготина.
Он и впрямь не хотел вмешательства Марика в свои дела, потому что именно завтра с его должником перед началом судебного заседания должны были встретиться и «просто поговорить» люди, способные, как считал Алексей Николаевич, быть убедительными и решить данную проблему.
С Мариком они расстались глубоко за полночь.
В 9 утра, чуть отдохнув и приведя себя в порядок, Алексей Николаевич приехал на Таганку и нетерпеливо поджидал у здания суда тех, кто должны были объяснить его коллеге (до того, как тот успеет войти в суд), что такое хорошо и что такое плохо.
Вскоре они появились на черном «мерседесе-гелендвагене», минут двадцать постояли вместе с адвокатом, но потом вдруг захотели «отлить» и пошли в ближайшие дворы в поисках, где это можно сделать. Еще было прохладно, но весна чувствовалась уже во всем: приветливо светило солнышко, набухали на деревьях почки, весело чирикали воробьи. И этим парням было так хорошо, что когда они вернулись, то с недоумением услышали от адвоката, что они «мудаки», которые «не могли потерпеть» и в итоге «прозевали человека», уже вошедшего в суд.
— Алексей Николаевич, ну, извини. Мы не думали, что так получится, — начали оправдываться парни. — Хочешь, завтра приедем?…
— А надо было думать! Ладно, валите отсюда, — прогнал их раздосадованный адвокат.
И только они отъехали, как возле него остановился еще один мерс, из которого в сопровождении двух братков с бульдожьими мордами вышел Марк Захарович. Одет он был в светло-бежевое кашемировое пальто, на его шее из-под расстегнутого воротника белой сорочки блестела золотая цепь, а глаза, уставшие от бессонной ночи, прикрывали большие солнцезащитные очки в позолоченной оправе. Такие же очки-капли были и у его спутников.
— Привет, Леша! Он уже здесь? — с ходу поинтересовался Марик. — Пойдем!
— Постой, Марк Захарович, погоди! — попытался остановить его опешивший адвокат. — Он уже в суде! Ты же не собираешься там с ним разговаривать?!
— А чего такого? — невозмутимо ответил Марик и двинулся к входу в здание суда. — Сейчас спокойненько поговорим, и все.
Марик и два его «бульдога» стали подниматься по лестнице на второй этаж старого двухэтажного здания суда, в то время как Алексей Николаевич обреченно плелся за ними.
— Ну, где он? — прохрипел Марик, распахнув дверь зала судебных заседаний.
Большой зал был пуст. Кроме двух каких-то теток (не то свидетелей, не то родственников подсудимых,
— Вот он! — указал рукой на своего должника Алексей Николаевич, тут же, правда, спохватившись, что, видимо, ему не стоило произносить это так громко.
Марик и его люди решительно направились к тому, на кого указал адвокат. Возникнув перед ним живой стеной, они закрыли его от присутствующих, и Алексей Николаевич уже не мог от двери хорошо видеть, что происходило дальше, и слышать все, о чем они там говорили. Он только слышал хриплый баритон Марика, различал отдельные его слова и слова адвоката: «Возвращать будешь?», «Что вам надо?», «Ты мне ответь», «Кто вы такие?», «Самый хитрый?», «Я вас не знаю!», «Крысеныш!», «По какому праву?», «Заткнись и слушай»…
Дальше случилось то, чего Алексей Николаевич больше всего и опасался: началась драка.
Марик схватил «крысеныша» за шиворот и встряхнул. Тот попытался освободиться и, махнув рукой, нечаянно сбил очки с носа одного из «бульдогов». «Бульдог», рассвирепев, треснул обидчика в ухо. Марик и второй «бульдог» начали колошматить адвоката так, что тот свалился с лавки под стол и уже оттуда отвечал нападавшим короткими ударами. Марик и его «бульдоги» стали, матерясь, отодвигать стол. Адвокат из-под стола вылезать не хотел и принялся звать на помощь. На его крик из кабинета выскочила судья, тут же появилась и испуганная секретарь. Судья, секретарь и обе тетки дружно заголосили. Судья закричала, обращаясь непонятно к кому: «Где милиция?» (В те годы службы судебных приставов еще не существовало и порядок в судах обеспечивали девочки-секретари и милиционеры-конвоиры.) Потом, вспомнив, наверное, что подсудимых еще не доставили, а значит, и никаких конвоиров в суде нет, судья закричала, обращаясь все к тому же неизвестному: «Вызывайте патрульных по ноль-два!»
В этот момент Марик и его люди оставили, наконец, в покое засевшего под столом «крысеныша» и двинулись к выходу. Их никто не пытался задерживать. По лестнице они спустились не прибавляя шага и вышли на улицу. Марик обнял вышедшего следом за ними Алексея Николаевича, дружески пожал ему руку, сел в машину и с сознанием выполненного долга уехал.
Через пару минут к зданию суда подкатил милицейский «москвич» с нарядом патрульно-постовой службы. Тут же выскочил из суда и тот, с кем только что весьма своеобразно «поговорил» Марик.
— Держите его, держите! — тыча пальцем в сторону все еще находившегося здесь же Алексея Николаевича, закричал адвокат. — Это он привел бандитов, которые меня только что избили и требовали денег!
Патрульные с сомнением посмотрели на прилично одетого и спокойно стоящего в сторонке Алексея Николаевича.
— Он спятил, — ответил тот, предъявив милиционерам свое адвокатское удостоверение. — Пришли какие-то люди, спросили, где найти этого человека. Я показал. Видимо, его знакомые или клиенты. Обманул их, наверное, вот ему и надавали…