Адвокат Мироздания. Начало
Шрифт:
Эдик и Настя нисколько не изменились. Сева был этому несказанно рад. Он не представлял себе Эдика серьёзным и рассудительным. Вообще, по всем законам жанра Эдик и должен быть таковым – не унывающим, остроумным, веселым и жизнерадостным. А вот Настя стала ещё краше и частенько, когда о чем-нибудь задумывалась, крутила в пальцах рук ту злополучную пулю, пойманную Севой на лету в бывшем мире её составляющей – Светы.
Сева вздохнул и улыбнулся.
– Не могу я сидеть, сложа руки, - сказал он. – Натура у меня такая.
– Займись домашними делами, - Женя
– Уже, - вздохнул Сева.
– Что уже?
– Вынес.
Женя подошла и взглянула на мусорное ведро. Ведро стояло пустым и чистым, а вместо мусора в нем торчала белая орхидея на длинном стебельке. Женя вытащила цветок и поставила его в высокую вазу.
– Опять эти твои штучки, - сказала ворчливо. – Совсем обленился…
Она села ему на колени и обняла за шею.
– Скоро Отец придет Андрюшку навестить.
Сева подобрался.
– Здорово! Я в магазин…
Женя недоуменно уставилась ему прямо в лицо.
– Не пойму я тебя, Адвокат, - сказала она. – Мусор выносишь, не сходя с места, а за бутылкой в магазин бегаешь?
– Ну, иногда надо размяться. А то с такой жизнью я скоро стану толстым, вконец обленюсь, и ты меня разлюбишь.
– А-а, - улыбнулась Женя и встала. – Тогда беги, конечно…
Сева удивленно поднял брови.
– То есть, ты допускаешь такую мысль?
– Конечно… - ответила Женя все с той же улыбкой, повернулась и, что-то насвистывая, вышла из комнаты.
Сева вздохнул и улыбнулся сам. Конечно, Женя иронизировала, потому что прекрасно знала, что Сева не растолстеет никогда. А если бы даже такое и случилось – навряд ли она куда-нибудь делась от него. Сева чувствовал насколько сильна её любовь и, поэтому, не особо волновался.
Андрюшке исполнился уже год. Как ни странно, но от Севы он унаследовал только глаза – не по-детски большие и голубые. Правда, когда он злился, по любому своему младенческому поводу, эти глаза становились бездонными, темными и глубокими. Это сильно пугало Женю. Да и Сева признавался себе, что от сына можно ждать чего угодно. Однажды ночью он даже взлетел к потолку. Сева случайно это заметил – встал, чтобы пройти в туалет, а прямо перед глазами висит Андрюшка, улыбается во сне и светится сквозь пеленки. Сева тогда здорово “струхнул”, но Жене ничего не стал рассказывать. Просто поймал его на лету, уложил в кроватку и прижал одеялом. Андрюшка так и не проснулся до утра. А в остальном – это был обыкновенный рыжеволосый ребенок, со всеми отсюда “вытекающими”…
Сева встал и пошел в прихожую одеваться. Хотя слово “одеваться” нынешним летом не котировалось. Жара стояла такая, что люди боялись появляться на улице днем. Сева однажды даже хотел поговорить с Вселенной по этому поводу, чтобы она несколько снизила интенсивность солнечного излучения, но был, мягко говоря, жестоко проигнорирован посылом мысленных образов, которые означали, что Солнце нифига не будет ничего менять, а если он хочет прохлады, то пускай наколдует себе большой холодильник и живет в нём.
Так что Сева просто снял домашние тапочки,
– Здравствуй Андрюша, - на скамейке у подъезда сидела соседка Лиза. – Тьфу, то есть,… извини… Сева, - поправилась она и улыбнулась. – Вот знаю ведь, что тебя Севой зовут, а почему-то хочется назвать тебя Андреем…
Сева рассмеялся.
– Привет Лиза. Как мать?
– Ничего, потихоньку. Ты это… Передавай огромный привет Насте от меня, если увидишь. Вишь, какую она из меня барышню состряпала!?
Лиза встала и крутанулась вокруг себя. Сева улыбнулся. Выглядела она действительно неплохо. Год занятий фитнесом и Настин салон красоты сделали своё дело. Лиза заметно постройнела и летний сарафан в цветочек очень подходил к её фигуре. Она стала похожа на этакую “деревенскую деваху” и каждый раз красовалась перед Севой, когда видела его, что очень раздражало Женю.
– Вот как будто я во сне видела тебя, и там ты был Андреем, - Лиза улыбнулась. – Жаль, что ты занят – я бы за тобой приударила.
– Но-но, мадемуазель, - наигранно строго сказал Сева. – Не приспичило приличной девушке так говорить с женатыми мужчинами. Разве у тебя поклонников нет?
– Е-есть, - улыбаясь, протянула Лиза. – Вот сижу, жду одного из них. Славный молодой человек.
– Вот и ладненько. Матери привет передавай, - Сева помахал ей рукой и двинулся в сторону магазина, по пути рассуждая, что перерождение Вселенной не для всех людей прошло незамеченным. Такие отдельные личности, как Лиза и её мать всё-таки иногда ощущали некий дискомфорт от навязчивого чувства двойственности… или тройственности?…
“А и фиг с ними… Пускай думают, что это - “де жа вю”…
Сева зашел в универсам, взял бутылку водки и сигареты. Дед Пахом не пил ничего из спиртного кроме водки и самогона. А так как в универсаме самогон не продавали отродясь, Сева и не преминул “затариться” литровой бутылкой “белой”. Опять же – он мог никуда и не ходить, а просто мысленно воспроизвести любой напиток, но ему хотелось хоть ненадолго почувствовать себя обыкновенным человеком. Он очень редко пользовался своими способностями, считая, что в обиходе лучше обходиться без них, на что Эдик постоянно крутил пальцем у виска и говорил, что если бы он так мог, как Сева,… и начинал перечислять, загибая пальцы, всё, о чем он мечтает. В основном - это были, конечно, весьма скабрезные мысли, но довольно весёлые и Сева не ругал его поэтому, зная, что Эдик только балаболит впустую.
Сева встал в очередь в кассу. Перед ним было два человека – один расплатился и уже уходил, а вот с впереди стоящим пожилым человеком перед Севой возникла некая заминка. Сева прислушался.
– Дочка, - говорил пожилой. – Я ж ведь тебе сто давал, а не пятьдесят. Мало сдачи-то…
– Какие сто, старый? – грубила ему дородная кассирша. – Ты полтинник мне всунул.
– Э-эх, - старик тяжко вздохнул. – Такая, с виду, умница, а обманываешь… Нехорошо.
– Да у тебя склероз, дед, - оскалилась кассирша.