Адвокат вольного города 7
Шрифт:
Вообще-то магический взор показывал, что больше ничего тут ценного нет, однако… Надо будет тут всё сто раз осмотреть.
Массивные шикарные дубовые двери смотрелись тут совершенно чужеродно, будто их откуда-то украли и поставили здесь. А может так и было.
Я постучал по воротам ещё раз.
— Кто там?
— Мне нужен барон! — громко заявил я.
Ворота открыла недружелюбная черноволосая тётка такого габарита, что дверной проём она заполняла полностью. К этому она добавила
— Здравствуйте, мне дали Ваш адрес на Чёрном рынке. И мы к барону Андрзеджу.
Тётка оценивающе осмотрела нас с головы до ног. Увиденное её не очень-то впечатлило.
— Не понимаю, о чём Вы, — у неё из-под ног вынырнул остроглазый пацанёнок и с любопытством посмотрел на меня и на Джо. Джо всё ещё был одет в национальный татарский костюм и показал пацану язык.
— Уходите, вам тут не рады, — оскорблённо громыхнула тётка.
— Ну, раз Вам не нужны деньги, я обращусь к барону Никола.
— Эй, гадчё, стой, подожди!
Она повернулась и бросила несколько фраз за спину. Кричала, само собой, на цыганском. Цыгане вообще чуть что, общались на своём, причём в их случае они это делали явно, чтобы объегорить присутствующего «не-цыгана» и эта их наивная подлость самую малость раздражала.
— Проходите.
Цыганский барон к настоящим баронам не имел отношения, не имел предка-покровителя и дворянином не являлся. Само собой, цыган это мало волновало.
В мире магии, Изнанки и монстров, цыгане тоже привлекали к своей деятельности магию, артефакты, зелья и прочие примочки. Правда, по факту они всё так же торговали английским порошком, гадали и разводили на деньги, тырили детей, когда придётся и, хотя далеко не все цыгане нарушали закон, они имели к этому настолько большую склонность, что любой полицейский испытывал к ним стойкое подозрение «по умолчанию».
Барон, а звали его Андрзедж, был самым богатым из лидеров цыган вольного города Кустовой и связан непосредственно с карманниками, поэтому пошёл я к нему.
— Бахталэс! Приветствую! Что привело честных путников к честному бизнесмену?
Андрзедж как будто напоказ заседал в беседке, под открытым небом, был небрежно одет в тёплые и дорогие вещи, подобранные без всякой системы, поверх которых в три слоя накинуты золотые цепи на шее.
— Андрзедж! — обратился я к нему.
— Можно просто Андрей. И на «ты». Мы же друзья, а вы — гости!
Мы с Джо уселись на сиденья беседки напротив цыганского барона.
— Андрей. Я Аркадий, а это Джо.
— Прям так и Джо? — ухмыльнувшись парочкой золотых зубов, с юмором спросил цыган.
— Оригинальное его имя мы не в состоянии повторить адекватно.
— Ну, хорошо, пусть будет Джо.
Андрзедж варил себе кофе на открытом огне, и неторопливо налил и нам по крошечной чашечке ароматного напитка. Джо осторожно понюхал свой кофе, но пить не стал. Мне тем более было не до пития.
— Так что же вас ко мне привело, таких хороших и разных?
— Я адвокат.
Цыган кивнул.
— И
— Надо же, я тоже! — опять с юморком улыбнулся цыган.
— Да, наслышан, потому мы и пришли.
— Всё слушаю, слушаю, жду, когда скажешь… Любопытство совсем меня съедает.
— Андрей. Сообщаю тебе, как барону, что мы тут имели небольшой конфликт с цыганами в землях Вьюрковского.
— Это влахи или ловари. Наши ромалы в деревни не суются, так что, чтобы у вас там не случилось, я к этому отношения не имею и мои люди тоже. Мы ромалы! Понятно, что для русских, для гадчё, мы все на одно лицо, но это не так.
Выражение его лица, постоянно такое расслабленное и беспечно-весёлое, на пару мгновений сделалось жёстким и разгневанным.
— Не ваши, так не ваши. Тогда этот вопрос снимается, как не имеющий отношение…
— И всё? Не будешь звать полицию? Вешать всех собак на бедного ромалэ?
— Нет. Я спросил, ты ответил. Я адвокат, а не полиция.
— Хорошо, — непринуждённо улыбнулся цыган.
— Тогда другой вопрос. У меня клиент ищет редкий макр.
— Ну, где я и где макры? — пожал плечами цыган. — Я сигаретами торгую, простой, почти не вредный для здоровья товар. Помогает от депрессии, сглаза и туберкулёза. Покупаю официально, продаю официально. Мелкий бизнес.
Громадина дома в два этажа и богатство территории с его словами не сочеталось ну никак.
— Редкий макр, — непреклонно продолжил я, не привыкший давать сбить себя с намеченной мысли. — Называется «молния и радуга», длинный и ценимый коллекционерами кристалл.
— Никогда про такие не слышал.
— Андрей… Андрзедж. Я ещё раз подчеркиваю, что не полиция и с ней… Не сказать, чтобы дел не имею, но у нас разные точки зрения. Я не говорил, что хожу тут как наивный дурачок, ищу украденный у клиента макр и обнаружив его у цыган, собрался жалобно блеять, требуя его обратно.
— А разве не так? — вновь продемонстрировал золотые зубы цыганский барон. То ли просто человек весёлый, то ли любит своим зубным золотом светить по делу и без дела.
— Нет, не так. К тому же у моего клиента ничего не украдено. У него всё хорошо… Пока что. И я не спрашиваю откуда у тебя макр, тот или иной. И даже если он, внезапно, украденный, ты мне такого не говоришь, а я не спрашиваю. Называется это принцип «не отвечай, не спрашивай».
Цыган ненадолго задумался, кофе его слегка парило и пахло чуточку странно.
— А есть удостоверение адвоката?
Я показал, он сделался серьёзным и даже каким-то усталым.
— Ладно, допустим, что так.
— Давай попробуем, ромалэ? Разузнаешь про такой макр?
— Дээээээ…
Он замахал руками куда-то в сторону дома. Оттуда, как мне кажется, матерясь на цыганском, выглянула та крупная тётка. Он что-то решительно сказал ей, она возмущённо возразила, он раздражённо прикрикнул. Спустя какое-то время, недовольно зыркая, она притащила и грохнула о стол массивной металлической коробкой с надписью «абрикосовых сыновей пастила», украшенной какими-то блёсточками и наклейками.