Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми
Шрифт:
Планируя очередной выход в ночь, я не мог отделаться от терзавших сомнений, а что, если «сигнальщики» засекли мою группу при выполнении задания? Выпустили? Не ударили из засады? – Оставили на потом, куда, мол, денемся? А «засветиться» могли, где угодно: у того же боевого охранения, на Чёрной горе, при возвращении на базу. Противнику ясно, что рано или поздно мы появимся на их территории для добывания интересующей нас информации. Соответственно, сюрприз в виде засады или даже – засад – был обеспечен сполна! Таким образом, размышлял я, нужны были новые, нестандартные решения на разведку, которые бы исключали случайные риски при действии
В ожидании начальника разведки дивизии майора Скрынникова я грелся у «полариса», обдумывая выход ночью к кишлачному массиву за Чёрной горой. Мои размышления исходили из возможных умозаключений командира мятежников, получившего информацию об отметившейся в его тылу разведке «шурави». С этой позиции и выстраивал ответные действия «духовского» командира в отношении перехвата разведывательной группы русских.
«Мятежники» – это большей частью подразделения регулярной афганской армии, перешедшие в лагерь оппозиции. Их командиры, имея военное образование выпускников военных училищ европейских стран, в том числе и Советского Союза, мыслили грамотно. Варианты выхода русских разведчиков в их тылы просчитывались легко, и они понимали, что «шурави», изучив господствующий над местностью хребет, «засекли» передачу световой информации из кишлаков – к горному массиву и обратно.
Вне сомнения, русские заинтересуются активной деятельностью отрядов оппозиции в кишлаках и горах, примут меры по наращиванию усилий для получения информации с привлечением авиации. Правда, в данной ситуации она малоэффективна, боевики скрыты в пещерах, что исключает их обнаружение с воздуха. Несколько самолётовылетов покажут бесперспективность воздушной разведки, после чего русским ничего не останется, как задействовать войсковую разведку. Ею уже обследован горный хребет и она, вне сомнения, на этом не остановится и углубится дальше.
Что за этим следует? В кишлаки русские не полезут – опасно, тем более – они не знают местных условий, а устроить засады в пределах интересующего их района – привлекательно. Остаётся просчитать возможные маршруты выхода русских групп к кишлакам и организовать их перехват с нескольких направлений сразу.
Есть и «зацепка»! Русская разведка «привязывает» действия к охранению, на вооружении которого боевая техника, пулемёты, оборудованный опорный пункт. Значит, охранение «шурави» – под визуальный контроль! Бачата и местное население справятся. Само охранение русских разведку не высылает – наблюдает за местностью, обороняя собственные позиции. Выводы: русские ведут разведку силами специальных операций. В тёмное время суток они скрытно прибывают на заставу и уходят к кишлакам. Открытые участки местности преодолевают в ночное время или непогоду, минимизируя риски оказаться замеченными. Из логики рассуждений условного командира мятежников можно было выделить ещё с десяток факторов, не вызывающих оптимизма, я уж не говорю – куража. Анализ ситуации с позиции противника не в нашу пользу!
Стоп, карту! Каким бы образом размышлял командир мятежников в отношении устройства засад против наших разведывательных групп? Вне сомнения, выяснением возможных маршрутов выдвижения в тылы кишлаков, что является главной составляющей в организации операции по их перехвату! Маршрутов немного – открытое пространство. Русские могут использовать мандех, пересекающий плато предгорья с запада на восток, – скрытно и не оставляя следов.
«Да-а-а, незавидна наша роль», – поймал себя на мысли, вжившись в образ душманского командира. Боевое охранение надо забыть, оно под контролем противника! Нужен поиск нестандартного решения на разведку, тем более – с захватом «языка»! Подход к нему должен выстраиваться методом от противного. По меньшей мере, он должен иметь «изюминку»! Противник не должен ожидать от разведки русских каких-либо действий с проникновением в кишлачную зону. А мы же в это время и должны работать на его территории. «Только неординарные решения на разведку, – сделал я вывод, – могут служить успехом в достижении поставленных целей! Да и чего скрывать? Целее будем!»
Отдыхая после ночи с восхождением в мороз и шквалистый ветер на Чёрную гору, думалось, что исследование кишлаков отнимет меньше физических сил, но – как бы ни так! Тело ломало от чрезмерной нагрузки и психоэмоционального напряжения. Тем не менее, очередной выход на боевое задание я готовил тщательно. Поработал с разведчиками над «домашними заготовками» ухода от противника при форс-мажорных обстоятельствах, захватом «языка», прикрытием выхода из боя. Проверил оружие, боеприпасы, экипировку, неудобную в горах, другие вопросы, наработанные в лесах Белоруссии.
Начальник разведки дивизии майор Скрынников, как обычно, информировал нас, офицеров-разведчиков, о данных агентурной разведки – нашей, афганской, – заслушивал командиров разведгрупп, ставил задачи. Мне предстояло доложить ему о подробностях восхождения на Чёрную гору и решение на разведку в предстоящую ночь. После чего, заручившись его «добром», уйти на очередное боевое задание, исчезнув с группой в предгорьях Хингиля.
Скрынников был не в духе. Скользнув колючим взглядом по нашим лицам, Михаил Фёдорович, не торопясь, обрисовал обстановку:
– В Кабуле, товарищи, назревают события… Как бы это выразиться? Серьёзные! На нас с вами, разведчиков, ложится ответственность, которую сложно понять, оценить и разобраться в процессах, которые происходят в стране…
Преамбула начальника не вызвала каких-либо эмоций у офицеров. Поэтому мы молча, внимали начальнику. Тем не менее, командир дивизионных разведчиков старший лейтенант Иван Комар уточнил:
– Подробней можно, товарищ майор?
Вздохнув, Скрынников опустил голову:
– Можно, хлопцы, теперь всё можно! Начну с главного! Агентурная разведка подтвердила ваши данные о подготовке в Кабуле вооружённых выступлений оппозиции! Вы это хотели услышать, Иван Геннадьевич?
– Так точно! – невозмутимо подтвердил командир.
– Действительно, в столицу просачиваются мятежные отряды, принадлежащие различным партиям, хозяевам, но с общей целью – свержением правительства Кармаля. Вами фиксируется в горах «светомузыка»? Верно, Марченко?
– Так точно! – вскочил я. – В кишлаках тоже!..
– Сиди уж, – отмахнулся Михаил Фёдорович. – Говорю, как есть – дивизия готовится к войне! Ограниченный контингент втягивается в боевые действия с мятежниками… И на ум приходят мысли: правильно ли мы, разведчики, понимаем задачи, поставленные генералом Рябченко? А?