Афганский рубеж
Шрифт:
Он тоже давно не спит, но работать некому. На базе сейчас лётчиков выше третьего класса он, я, и… достаточно. Так ему в кадрах сказали в штабе округа, когда формировали новую бригаду в округе и забрали у нас опытных офицеров.
Чулки от химкостюма свернули в пакет и передали техникам, чтоб бросили рядом с ящиками с запасным имуществом. Заняли места в кабинах – я в задней, а лётчик-оператор в передней. Машины аэродромного пускового агрегата (АПА) на месте.
Выполняю проверку систем.
Кулак поднял вверх, означающий готовность к запуску вспомогательной силовой установки.
– 103й, готов, – доложил мой ведомый.
– 102й, готов, – за ним повторил я.
– 001, группе запуск, – дал команду Белов.
Мой Ми-28 загудел. Обороты вспомогательной силовой установки начали расти, как и гул снаружи.
Приборы контроля запускаются. На индикаторе идёт обратный отсчёт до конца прогрева.
Правая нога на педали. Ручка управления в нейтральном положении. Несущий винт расторможен.
– От винтов! – дал я команду техникам и перевёл СТОП-КРАН в положение ОТКРЫТО.
– Левый двигатель запускаем первым, – проговорил я по внутренней связи и показал указательный палец технику.
Нажал кнопку запуска. Пошла раскрутка винтов – первые признаки оживания винтокрылой машины.
Вертушку слегка начинает вести в стороны, но мелкими нажатиями на кнопку триммера, сбалансировал вертолёт.
– Правый двигатель, запуск, – показал я два пальца технику и тот переместился в правую сторону, чтобы наблюдать за двигателем.
Двигатели запущены. Прогрев выполнен. Двери закрыты, а кабина загерметизирована.
Теперь ждём команды на взлёт. Есть небольшое волнение. Оно всегда присутствует перед боевым вылетом.
Только двигатели вышли на нужные обороты, сразу мы начали взлёт. Каждый раз думаю, что с такой системой управления как на вертолёте, мы напоминаем комбайнёров.
В принципе, мы чем-то схожи. Такие же рабочие и трудяги.
Почти одновременно поднялись в воздух втроём. Командир в Ми-8 секунду выдержал вертолёт на висении, наклонил нос и пошёл в разгон.
Ручку управления отклоняю вперёд, поддерживая при этом вертолёт рычагом шаг-газа. Правую педаль начал отклонять. Нос вертолёта слегка опустился, и мы начали разгон.
Зашумели винты. Небольшая просадка, а потом снова ускорение. Тот самый переход с осевой на косую обдувку лопастей несущего винта пройден.
Вокруг всё шумит, вибрирует, но главное – вертолёт летит. Не обращаешь уже внимание на разницу в оборотах двигателей больше нормы.
Снаружи проносятся холмы и лесопосадки. Ниже летаешь – дольше летаешь. Эту мысль я уяснил давно.
Сбить могут на каждом километре маршрута. Если учесть, что здесь не Ближний
– 103й, не отставай, – заметил я, как ведомый оставляет левый борт Ми-8 открытым.
– Понял. Прибавляю.
– АСО в готовность, – дал я команду, и Денис в передней кабине приготовился работать с панелью отстрела ловушек.
Входим в район работы. Командирский Ми-8 начинаем подбирать площадку.
– 103й, встаём в круг. За «зелёнкой» особо смотри, – подсказал я ведомому, обратив внимание на густую лесополосу справа.
Проходит десять минут, но никого не нашли. Вокруг только чёрные клубы дыма, разрушенные строения и горящий транспорт.
– 001, группу наблюдаю. Развалины в километре на Север, – доложил командир Ми-8 и начал заходить на посадку недалеко от лесополосы.
– Понял. Прикрываем.
– 103й, принял.
Облетаю район и смотрю по сторонам. В 8ку затаскивают одного раненного, второго. Противника не видно.
– Всё спокойно, командир, – доложил Денис.
– Гляди-гляди. Они на взлёте могут ударить. Им сразу гасить вертушки нет смысла.
Делаю один круг. За ним второй, а потом началось.
На окраине лесополосы возник сизый дым, и потянулся спутный след от ракеты.
– 103й, по тебе пошла! – громко сказал я в эфир и тут же развернулся к «зелёнке» носом.
Первая ракета мимо прошла.
– Пуск! Манёвр! – скомандовал я, увидев, как и в мою сторону потянулась сизая «змея».
Резко ухожу влево и у самой земли задираю нос к облакам. Даже слегка к креслу придавило от перегрузки. Яркий отстрел ловушек выручил, но ракета не последняя.
– Уходим вправо! – крикнул мне штурман.
Разгоняю вертолёт, снова уходя вниз. Тут же вывожу его у самой земли. Вновь отстрел ловушек. Взрыв и вертолёт слегка уводит в сторону.
Никаких повреждений нет. Все параметры в норме. Начинаю смещаться боком. Так сложнее попасть стрелкам.
– 102й, вижу позиции. Работаю! – доложил ведомый и начал заход на цель.
Секунда и в его носовой пушечной установке загорелось пламя от выстрелов. Лесопосадка мгновенно обзавелась небольшой поляной, но теперь с других направлений начали работать крупным калибром.
Целят в командирский Ми-8, а они ещё не закончили погрузку.
– 102й, ещё пуск! – громко сказал в эфир ведомый.
Ещё один спутный след наблюдаю с земли. Ныряю вниз и тут же влево, проношусь над кромками деревьев. Выполняю резкий отворот вправо и горку с отстрелом ловушек.
Перед глазами весь каскад манёвров пролетел в считанные секунды. Не успеваешь вспотеть за это время.