Афина. Голос войны
Шрифт:
Кассандра пожала плечами, уселась за столик и придвинула завтрак. Лепешки, принесенные с кухни и еще свежие, дымящийся ароматный чай, нарезанные фрукты, вяленое особым образом мясо, запеченная утка.
– Тоже поешь, - велела она.
– Силы нам понадобятся.
Селена вздохнула, уже привыкнув, что на ее вопросы никто не отвечал, и тоже присела за софу, поставив перед собой тарелку.
– В ателье такого класса, в котором обслуживаются знатные семьи, очередь на месяцы, - Кассандра, дожевав кусок персика, все же ответила.
– У нас нет месяцев. Самое
– Это и правда настолько важно?
– Да. Статус обязывает всегда выглядеть хорошо, соблюдать этикет, и, если мы не сумеем произвести фурор в первый же светский прием, создав нужную репутацию, к нам не прислушаются. Политика.
Селена покачала головой.
– Кстати об этикете. Сегодня вечером еще мы сравним твои знания и мои наблюдения — важно, чтобы мы знали и понимали все.
– Мы можем нанять учителя, - предложила Селена.
– К нам приводили. Когда я только тут оказалась.
Кассандра покачала головой.
– Есть ряд должностей, которые не могут быть нейтральными, - сказала она.
– Им нужно выбирать, кому быть верными. Учителя танцев, наук и в том числе этикета, гувернантки для детей, личные помощники — все они, что вассалы. Если мы приблизим кого-то такого, то рискуем открыть больше информации, чем нужно. У нас нет права на ошибку.
Селена с уважением на нее посмотрела.
– А казалось бы, просто прийти и отдать бумаги, - проговорила она.
– Хах! Нет, ты что. Если мы просто придем и отдадим бумаги, их используют для того, чтобы выиграть на политической арене. Забрать место основного клана, или вассального клана побольше, или сместить конкурентов. Нет, дорогая Селена, бумаги мы продемонстрируем всем, желательно одновременно. И только тогда у знати Эрзо не останется выбора, кроме как действовать. Но до этого нам нужно найти союзников и заполучить приглашения на такие события, где весь цвет местной аристократии собирается.
Селена вздохнула и вернулась к завтраку. Трапезу они завершили в молчании, и Кассандра улыбнулась, ощутив азарт.
– Еда и впрямь делает мир лучше, - сказала она.
– Сходи, разбуди Тавриона, и возвращайся. Мне нужно, чтобы ты сделала мне прическу.
***
– Ника Влахос!
– раздалось громогласное. Ника, едва успев открыть глаза, сиганула к окну, инстинктивно стремясь уберечься от опасности. Она уже просунула голову в проем, как заколотили в дверь.
Ника вздрогнула всем телом и проснулась окончательно, обнаружив себя наполовину протиснувшейся в настолько узкое окно, что, будь она в сознании, даже не попыталась бы через него вылезать.
– Ника!
– повторили за дверью.
– Ника Влахос!
Она выдохнула, с трудом вернулась обратно в помещение и побрела ко входу.
– Борей, - хмуро сказала она, открывая дверь нараспашку в тихой надежде, что этому бугаю прилетит в лоб.
– Я спала.
– Ника!
– ее сгребли в удушающие объятия.
– Правда ты!
Ника захрипела, пытаясь вырваться, но Борею даже не обратил на это внимание. Огромный, высокий,
– Пусти, - прохрипела она, все же умудряясь вывернуться.
– Ты чего? Я думала, ты меня терпеть не можешь.
– Терпеть не мог, - Борей улыбался во все тридцать два.
– Ты аристократка была. Сейчас уже нет.
– Ты мне столько крови попортил только из-за того, что я аристократка?
– Ника нахмурилась, ощущая злость.
– То есть то, что для меня отречение от семьи готовили, для тебя пустой звук?
– Так кто ж от детей-то отказывается. Не поверил, конечно, - он простодушно пожал плечами.
– А ты что, обиделась?
Ника смотрела на него и злилась все сильнее.
– Ты устроил мне травлю, - процедила она.
– Из-за тебя я не могла вступить год в сообщество охотников, не могла брать уроки стрельбы, не могла достать хорошее снаряжение.
– Ну, - Борей тяжело вздохнул.
– Дурак был. Извиняй.
– Извиняй?
– Ника перешла на шипение.
– Извиняй?!
– Ну, можешь морду набить, ежели полегчает так, - Борей, недолго думая, наклонился.
– Только давай быстрее, времени нет обиды старые ворошить, дел невпроворот.
Ника не отказалась и коротко, но сильно ударила Борея в челюсть. Великан отшатнулся, недоверчиво потрогал челюсть и расхохотался.
– Теперь вижу, зря не пускал! Откуда силенок-то столько? Кожа да кости, - радостно возвестил он, и Ника прикрыла глаза.
– Ты неисправим.
– Что есть, то есть. Еще мамка упрямцем кликала, - кивнул Борей.
– Но времени правда нет, жизнь тут тяжелая, работать надо. Иногда думаю — а зачем убегали? Что тут нищета, что там.
– Я умоюсь, поем и выйду. Пятнадцать минут, - возвестила Ника, и, не дожидаясь ответа, закрыла дверь.
Вернувшись за стол, она запустила поиск, увидела множество оживленных точек вокруг и вздохнула.
– Афина, - едва слышно выдохнула она.
– Напиши Кассандре сообщение. Кассандра, на какие должности и сколько людей нам нужно? Я нашла беженцев.
«Афина отправила сообщение».
Ника глубоко вдохнула. Пятнадцать минут, чтобы принять решение — что говорить, что утаивать. Врать она не собиралась, слишком много геморроя помнить однажды сказанную ложь, но и все рассказывать не могла.
Досадливо рыкнув, она дошла до шкафа — кое-как собранный из досок, он одиноко стоял на кухне. Над ним обнаружились прибитые полочки с глиняными горшкам, и Ника поочередно заглянула в каждый из них. К счастью, в одном обнаружилась мука грубого помола, в еще одном хранилась крупа, в шкафу в неприметном мешочке нашлась соль.
«Ну, с голода не умру», — чуть повеселев, подумала Ника. — «А что-нибудь посущественнее смогу найти на рынке».
Подумала и нахмурилась — количество ее денег точно станет поводом для пересудов небольшой группы беженцев. Вряд ли они могли себе позволить покупку готовой еды на рынке.