Афины на пути к демократии. VIII–V века до н.э.

Гущин Валерий

Итак, Солон по меньшей мере оживил работу народного собрания. Причем теперь это уже собрания по филам, которые намечали претендентов на занятие той или иной должности. Это значит, что голосующей единицей, избирающей претендентов на высшие государственные должности, становится именно фила, а не фратрия, как, мы полагаем, было до реформ Солона. Архонты, которые до этого момента могли руководить работой народного собрания [201] , скорее всего, были связаны с фратриями, а ареопагиты, по-видимому, вообще не имели к нему никакого отношения. Если это так, то активизация работы народного собрания потенциально содержала в себе угрозу превращения народа в неуправляемую силу, подобную той, каковой он являл себя в моменты стихийных народных сходок. Впрочем, так продолжалось недолго.

201

Как полагает Ч. Хигнетт (Hignett C. Op. cit. P. 74).

Солон, по словам Аристотеля, «учредил Совет четырехсот, по сто из каждой филы, а совету ареопагитов назначил охранять

законы; как и прежде, он имел надзор за государственным порядком, причем он обязан был не только следить вообще за большинством самых важных государственных дел, но, между прочим, и привлекать к ответственности виновных, имея власть налагать взыскания и кары, причем штрафы вносил в “город”, не указывая, по какому поводу платится штраф. Наконец, он судил тех, кто составлял заговор для низвержения демократии, в силу того что Солон издал закон о внесении относительно их чрезвычайного заявления» (Arist. Ath. Pol. 8. 4) [202] . Булевты (члены совета) избирались народным собранием.

202

Ч. Хигнетт отрицает факт создания Солоном совета 400. Учитывая нерегулярный характер работы народного собрания, созданному совету, считает он, нечем было бы заниматься (Hignett C. Op. cit. P. 92–96).

Плутарх описывает создание буле как шаг, призванный успокоить и даже обуздать народ [203] . «…Видя в народе дерзкие замыслы и заносчивость, порожденные уничтожением долгов, он (Солон. – В. Г.) учредил второй совет, выбрав в него по сто человек от каждой из четырех фил. Им он поручил предварительно, раньше народа, обсуждать дела и не допускать внесения ни одного дела в народное собрание без предварительного обсуждения» (Plut. Sol. 19). Иначе говоря, задачей нового политического органа была выработка повестки для заседаний народного собрания [204] . В результате народное собрание лишилось прежней самостоятельности.

203

В новый совет избирались только представители высшего имущественного разряда – пентакосиомедимны, представлявшие узкий слой крупных собственников – элиту (van Wees H. Mass and Elite in Solon’s Athens… P. 367–368).

204

Rhodes P.J. A Commentary… P. 151–152.

Возможно, совет был создан в противовес ареопагу. В связи c этим уместно вспомнить слова Плутарха, являющиеся, возможно, пересказом какого-то из поэтических произведений Солона: «…он (Солон. – В. Г.) рассчитывал, что государство, стоящее на двух якорях, меньше подвержено качке и доставит больше спокойствия народу» (Plut. Sol. 19, пер. С. Соболевского) [205] . Таким образом, совет 400 представлял собой нечто вроде «нижнего совета». «А “верхнему совету” (т. е. ареопагу. – В. Г.), – отмечает Плутарх, – он предоставил надзор за всем и охрану законов…» (Plut. Sol. 19; ср. Arist. Ath. Pol. 8. 4) [206] .

205

См. также: Rhodes P.J. A Commentary… P. 153.

206

Э. Караван не верит, что Солон поручил охрану установленных им законов аристократическому ареопагу (Carawan E. Eisangelia and euthyna: The Trials of Miltiades, Themistocles, and Cimon // GRBS. 1987. Vol. 28. No. 2. P. 191). Более вероятно, по его мнению, то, что ареопаг инициировал расследование и выносил предварительное суждение.

Позднее работа буле будет делиться на десять сессий или пританий – по числу афинских фил, что вряд ли могло быть в момент появления данного органа [207] . В «Афинской политии», впрочем, появление буле относится к временам Драконта. В разделе, называемом «Конституция Драконта», говорится о существовании совета 401, членами которого становились избранные по жребию граждане свыше 30 лет от роду (Arist. Ath. Pol. 4. 3). Причем «два раза одному и тому же нельзя было занимать ее (должность. – В. Г.), пока ее не отбудут все, а тогда полагалось бросать жребий опять сначала» (Arist. Ath. Pol. 4. 3). Впрочем, исследователи с недоверием относятся к данному сообщению [208] .

207

Rhodes P.J. Athenian Boule. Oxford: Clarendon Press, 1972. P. 19.

208

См., например: Idem. A Commentary… P. 117.

Возможно, с реформами Солона следует связать введение «исегории» (isegoria) –

наделение равным правом выступать в народном собрании [209] . Впрочем, преимущественным правом, возможно, пользовались граждане более старшего возраста. Эсхин в речи «Против Ктесифонта о венке» вспоминает благословенные солоновские времена, когда каждый имел равные права выступать в народном собрании, при этом право выступать первыми предоставлялось лицам старше 50 лет: «Как бы мне хотелось, афиняне, чтобы и Совет пятисот, и Народные собрания направлялись очередными председателями по верному пути, чтобы в силе были Солоновы законы о благочинии ораторов, чтобы первым мог по их велению чинно выступить на помост старейший из граждан и без шума и смуты подать гражданам лучшие советы своей опытности, а за ним чтобы и другие граждане по желанию высказывались обо всяком деле по очереди и в порядке возраста» (Aesch. III. 2, пер. С. Ошерова). Далее Эсхин приводит звучавший в те времена клич глашатая: «Кто желает высказаться из достигших пятидесяти лет, а затем по очереди из прочих афинян?» (Aesch. III. 4) [210] . В схолиях к Эсхину даже упоминается приписываемый Солону закон, упорядочивавший работу народного собрания (peri eukosmias) (Schol. Aesch. I. 22). Афинский оратор Лисий, упоминаемый Диогеном Лаэрцием, говорит, что Солон ввел запрет выступать продажным распутникам, подразумевая, что isegoria либо уже существовала, либо была введена Солоном (Diog. Laert. I. 55).

209

Исследователи, впрочем, высказывают сомнения на сей счет, считая появление «исегории» следствием реформ Клисфена: Woodhead A.G. ISEGORIA and the Council of 500 // Historia. 1967. Bd. 16. H. 2; Lewis J.D. Isegoria at Athens. When did it Begin // Historia. 1971. Bd. 20. H. 2–3.

210

О преимущественном праве граждан, достигших пятидесятилетнего возраста, выступать в народном собрании упоминает также Плутарх (Plut. Mor. 784-c). О возрастном цензе см.: Kapparis K. The Law on the Age of the Speakers in the Athenian Assembly // RhM. 1998. Bd. 141. H. 3–4. P. 255–259.

Подводя итог преобразованиям Солона, Аристотель пишет: «По-видимому, вот какие три пункта в солоновском государственном устройстве являются наиболее демократичными ( ): первое и самое важное – отмена личной кабалы в обеспечение ссуд; далее предоставление всякому желающему возможности выступать истцом за потерпевших обиду; третье, отчего, как утверждают, приобрела особенную силу народная масса, – апелляция к народному суду (ephesis)» (Arist. Ath. Pol. 9. 1).

Аристотель называет Солона создателем народного суда – гелиэи. Несмотря на скептические высказывания некоторых исследователей [211] , мы готовы принять сказанное Аристотелем. Правда, остается неясным, была ли гелиэя новым выборным органом, как считает Р. Сили, или она была специальной сессией народного собрания, как полагает П. Родс [212] . Возможно, изначальная цель гелиэи состояла в том, чтобы рассматривать апелляции (ephesis). Право апелляции к суду иного уровня для тех, кто не удовлетворен решением архонтов, стало одним из важнейших социальных достижений [213] . «Последнее (право апелляции. – В. Г.), – по словам Плутарха, – казалось вначале ничего не значащим правом, но впоследствии стало в высшей степени важным, потому что большая часть важных дел попадала к судьям. Даже на приговоры по тем делам, решение которых Солон предоставил должностным лицам, он позволил также апеллировать в суд» (Plut. Sol. 18).

211

См., например: Moss'e C. Op. cit. Р. 254–256.

212

Sealey R. The Athenian Republic… P. 68–69; Rhodes P.J. A Commentary… P. 160, 730; см. также: Кудрявцева Т.В. Народный суд в демократических Афинах. СПб.: Алетейя, 2008. С. 34 и сл.

213

Rhodes P.J. A Commtntary… P. 106; Carey C. Trials from Classical Athens. L.: Routledge, 1997. P. 3; Кудрявцева Т.В. Указ. соч. C. 18 и сл.

Впрочем, ephesis, по-видимому, не распространялся на решения ареопагитов, судивших, как пишет Аристотель, безапелляционно: «…совет ареопагитов, хотя имел обязанность быть только блюстителем законов, распоряжался большинством важнейших дел в государстве, налагая кары и взыскания безапелляционно на всех нарушителей порядка» (Arist. Ath. Pol. 3. 6).

Плутарх следующим образом поясняет социальный и политический смысл нововведения: «Считая нужным, однако, еще больше помочь простому народу, он позволял всякому гражданину выступать в защиту потерпевшего и требовать наказания преступника…Законодатель правильно поступал, приучая граждан сочувствовать и соболезновать друг другу и быть как бы членами единого тела» (Plut.

Конец ознакомительного фрагмента.