Афонское свидетельство

Ватопедский старец Иосиф

«Представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые» (Рим. 6, 19) – здесь имеются в виду как телесные, так и душевные члены. Душевные члены – это наши чувства, посредством которых нас пленяет грех. Когда мы приносим в жертву свободу ума, утесняя его, тогда ум подчиняет чувства на служение согласно естеству и Божественная благодать появляется и утешает нас. Причиной рассеяния ума служат многоразличные помыслы, телесные же чувства пленяются предметами и веществами. «Душа, имеющая в себе страх Божий, не боится чего-либо такого, что вредит ей телесно» [31] . Уклонение от того, что увлекает в беззаконную жизнь, является непреложным правилом. Поэтому каждый человек должен разумно

планировать свое существование.

31

Исаак Сириянин, св. Слова подвижнические. Слово 35.

Нестяжательность и воздержание должны определять всю нашу жизнь, ибо от них рождается благодушное терпение скорбей, молитва и богомыслие. О необходимости уклонения от соблазнов говорит и великий отец наш Диадох, епископ Фотикийский: «Душа, не освободившись от мирских забот, ни Бога не возлюбит искренно, ни диаволом не возмерзит, как достойно» [32] . Это начальное делание, которое мы описываем, согласно учению наших отцов, всегда предшествует созерцанию [33] . Практическое делание, «практика», заключается в соблюдении заповедей и телесных трудах: посте, бдении, молитве, послушании, смирении, незлобии, в заботе о ближнем и злострадании. Если благодатью Христовой мы это сохраним, то изымаемся от неразумной, противоестественной жизни, полной недостатков и излишеств [34] , и возводимся на вторую ступень, которая именуется «очищением». Здесь страсти перестают пленять чувства и остается только естественная надобность, но и та низводится до минимума добродетелью нестяжания. Это достижение есть дар благодати, а также и победа ума, который умело понудил чувства на служение естественным потребностям и отсек безрассудные желания и расточительство. С этой ступени и начинается восхождение подвизающихся.

32

Диадох, еп. Фотикийский, блж. Подвижническое слово, гл. 18.

33

Ср.: «И поелику деятельность везде предшествует созерцанию, то невозможно кому-либо возвыситься до области этого высшего, если самим делом не исполнит прежде низшего» Исаак Сириянин, св. Слова подвижнические. Слово 55).– Перев.

34

Под недостатками и излишествами святые отцы подразумевали уклонение от добродетели в ту или иную сторону: «Так, мужество есть середина, излишек его – дерзость, а недостаток его – робость» Василий Великий, свт. Толкование на книгу пророка Исайи. Гл. 5, ст. 20).– Перев.

Поскольку ум, как мы упоминали выше, достиг своего правильного служения, привел в порядок чувства и установил контроль над страстями, то он получает в награду просвещение благодатью и очищение. Ибо как чувства осквернились через подчинение страстям, так и ум через страстные представления и образы стал нечистым в помыслах, а значит, связанным и слепым. Когда же благодать просветит его, он получает очищение, просвещение и освобождение. И тогда, о тогда!.. Блажен и треблажен тот ум, ибо, согласно убеждению наших отцов, он «видит дальше демонов». Человеческий ум по своей природе имеет возможность большего просвещения, потому что у него есть и собственный свет, кроме света благодати, чтобы рассуждать и чувствовать издалека, что лукавые духи замышляют против него. На этой ступени верующему предстоит более утонченный подвиг, ибо борьба здесь по большей части мысленная, и результат ее очень важен. Поскольку ум начал видеть и, значит, познавать, что «откуда приходит и куда уходит» (Ин. 3, 8), уже нельзя оправдать его за неисполнение долга, и, стало быть, он следит за состоянием совести

со вниманием. Вот что говорит, слово в слово, великий отец наш Исаия Отшельник: «Станем же, возлюбленные, в страхе Божием, храня и соблюдая практику добродетелей; не давая претыкания совести нашей, но внимая себе в страхе Божии» [35] . Как на первой ступени практического делания мы старались не согрешать делами и чувствами, таким же образом и сейчас будем соблюдать ум наш от неприязненных и греховных помыслов. Здесь необходимо сделать одно указание, чтобы кто-либо не испугался, если в его воображении будут появляться греховные образы помимо его воли. Всякая вещь, которая приходит в соприкосновение с нами, появляется в уме как образ, и от нашего намерения не зависит, чтобы появлялось лишь то, что нам предпочтительней. Как глаза, когда они открыты, охватывают все, что находится в поле зрения, так и в ум наш входит всякая идея и мысль из внешнего пространства. Таким образом, как простые прилоги, проходят на «экране» ума различные греховные образы. Но после прилога начинается контроль и ответственность с нашей стороны. Нужно пугаться не того, что внезапно в наш ум вклинились греховные мысли, но нашего отношения к ним. «Дщи Вавилоня окаянная, …блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя о камень» (Пс. 136, 8, 9). Прилоги – это младенцы Вавилонские. И блажен, кто от самого рождения их сокрушает их о камень; «камень же этот – Христос» (1Кор. 10, 4).

35

Исаия, авва. О хранении ума, 27 глав. Гл. 3.

После прилога следует сочетание, или собеседование, с помыслом, затем согласие с ним или отрицание его – да или нет, потом борьба и за ней – осуществление задуманного на деле. От ума зависит успех этого делания, то есть оправдать или осудить намерение человека, показать его боголюбцем и исповедником или грешником и предателем. Поэтому еще в Ветхом Завете сказано: «Больше всего хранимого храни сердце твое» (Притч. 4, 23). Мыслительную способность Писание иной раз называет умом, иной раз сердцем, иной раз духом, и все эти наименования обозначают одно и то же понятие, связанное с духовным миром человека.

Средством борьбы с беспорядочностью помыслов служит беспопечение, с помощью которого мы удаляемся от многочисленных лиц и вещей, то есть от соблазнов. Поскольку это совершается ради заповеди, то благодать умножает желание [36] и память Божию. Когда они достаточно возрастут то рождают ярость и гнев против любого помысла, всеваемого врагом, и эта надежная защита умножает Божественный страх, который, в свою очередь, вызывает чувство любви Божией. В этом подвиге особенно необходима молитва, настойчивая и многотрудная, со смирением и сокрушением сердца, ко Господу нашему, «единому могущему спасти». Если бы мы действительно «воутрия избивали вся грешныя земли» (Пс. 100, 8), то есть прогоняли греховные помыслы в самом начале их появления, через возражение и молитвенное призывание Господа, они сразу бежали бы прочь, едва успев родиться. Это и есть оружие в «невидимой брани». Лукавый диавол, как бесплотный ум, не может другим способом обольстить душу, кроме как посредством воображения и помыслов, и если мы сразу избавляемся от его прилога, то освобождаемся от борьбы и возможного поражения. Другое делание, полезное в нашем духовном подвиге, есть память смертная: она, как зеркало, представляет нам ту неизбежную реальность, которая постигла всех наших предшественников и которая в короткое время ожидает и нас.

36

. В аскетической письменности это слово часто имеет положительное значение, обозначая небесную тоску по Богу и любовное стремление к единению с Ним.– Перев.

Конец ознакомительного фрагмента.