Африка: Сборник
Шрифт:
Юноша повеселел, поблагодарил священника и пошел домой. Как пришел — первым делом схватил колун и расколол пополам колченогий табурет. А оттуда золото посыпалось — триста уокетов! [51]
С тех пор старший сын прочно обосновался в отцовском доме и счастливо прожил до глубокой старости. А когда на склоне лет рассказывал эту историю внукам, завершал ее такими словами:
— Как ни хорош чужой совет, все лучше чтить отцовский завет!
51
Уокет —
ПОЧЕМУ ОСЛЫ ВСЕГДА УЛЫБАЮТСЯ
У одной могущественной гиены умер любимый сын. Пятнистая родня со всей пустыни собралась, чтобы выразить гиене свое соболезнование. Но какие же похороны без поминального плача? А ведь известно, что громче всех ревут ослы. Вот и послала гиена к ним горе-вестника.
Получив приглашение на поминки, ослы устроили сход и стали советоваться, как им быть, — коварный нрав гиен всем известен. Думали-гадали, наконец решили, что лучше разок рискнуть своей шкурой, чем всю жизнь за нее дрожать. Приняв столь мудрое решение, ослы подвязали праздничные ширрыты [52] и поскакали на поминки.
52
Ширрыт — национальный костюм некоторых кочевых племен в пустынных районах Эфиопии и Сомали; напоминает собой передник.
Когда все плакальщики собрались, самая горластая ослица, взбрыкнув, стала на задние копыта и заревела во всю глотку:
Каких костей не разгрызали ваши зубки? Когда пугал вас мрак или терновый куст? Кто громче вас хохочет в целом свете? Чьи глазки в темноте сверкают ярче звезд? За что же вам такая доля? Зачем постигла вас беда, Лишив сыночка навсегда? О горе нам! О горе!— Талант! — похвалила гиена ослицу. — Хорошо это у тебя получается. Может, ты еще подскажешь, чем мне угощать моих дорогих гостей?
Смекнув, что одним ревом от хищников не откупиться, ослы начали перешептываться, бросая косые взгляды на сироту-осленка. Но ослик не стал дожидаться, пока его принесут в жертву ненасытным гиенам, и резво убежал. После такого предательства остальные ослы приуныли: теперь на любого из них мог пасть выбор гиен. Вдруг один старый осел воскликнул:
— И-a! И-a! И-a! Догадался я! Чем с жизнью всем нам распрощаться, не легче ль просто улыбаться? Пусть эти обжоры отрежут у нас верхние губы!
Соплеменники поддержали его и дружно выпятили верхнюю губу, чтобы гиенам было сподручней ножами орудовать. После этого хищники отпустили ослов с миром.
На третий день, когда ослы, как принято, вновь появились на пороге жилища гиены, хозяйка гневно завыла:
— Ах
Говорят, с тех пор гиены и охотятся на ослов, а те лишь улыбаются, когда с них сдирают шкуру.
СМЕРТЬ ЖАДНОЙ ГИЕНЫ
Однажды старая гиена и два ее сына подкараулили тучного осла. Повалили они его на землю и загрызли до смерти. Кинулись было детеныши рвать ослиную тушу, да мать на них как рявкнет — те хвосты и поджали. Сидят, скулят, жадно на мясо глядят. А старая гиена их к нему не подпускает, одна ослятину за обе щеки уплетает. Набила облезлое брюхо и кинула старшему сыну ослиное ухо. Голодный младший сынок, которому даже хвоста не досталось, терпел, терпел, да не вытерпел.
— Скоро светать начнет, — скулит. Видно, решил, что советом своим угодит. А гиена только-только по-настоящему во вкус вошла, ничего и слушать не желает.
— Отстань, — урчит, — сама знаю, когда ослов воровать, а когда деру давать! — И дальше косточки обгладывает.
Взошло солнце. Вышел из дому хозяин съеденного осла. Сыновья гиены задали стрекача. А сама она с набитым брюхом даже с места двинуться не может. Испугалась, завыла:
— Вступитесь за меня, детки, не бросайте мать в беде!
Да только тех уж и след простыл: на пустое брюхо ноги резвы!
Гиена зубы скалит, рычит, думает страху на человека нагнать. Да не на того нарвалась! Размахнулся человек и проткнул жадину острым копьем. Из гиены и дух вон.
Вот почему умные люди говорят: кто в одиночку ест, тот в одиночку и помрет!
СОЛДАТ И ДЭБТЭРА
Ехал как-то по дороге верхом на мерине солдат. Видит — по обочине дэбтэра с котомкой за спиной шагает. Поравнялись они, солдат и спрашивает:
— Откуда и куда путь держишь, божий человек? Что несешь?
— Да вот собрался мать свою проведать, несу ей подарок, — смиренно отвечает ему дэбтэра. А у самого в мешке новая ряса, псалтырь и тюрбан — все его богатство.
Разговорились путники, не заметили, как стемнело. Надо ночлег искать. Пошел солдат на постой проситься. В один дом постучался, в другой — никто его пускать не хочет.
А хитрый дэбтэра белым муслином голову обмотал, новую рясу надел, псалтырь к груди прижал, и в первом же доме, куда постучался, ему и ночлег, и ужин предоставили.
Вот поел дэбтэра и говорит хозяину:
— У меня во дворе слуга мерзнет, впусти и его!
Хозяин сжалился и впустил солдата в дом, а мерина к столбу привязал возле двери и овса ему в торбу насыпал.
Дебтэра лег на мягкую постель и тотчас захрапел. А солдат поклевал остатки его ужина и улегся в кухне на циновку, что ему хозяин кинул. В брюхе у него урчит, спина болит, крутился-вертелся с боку на бок — никак сон не идет! И решил солдат на дэбтэра отыграться за свое невезение. Встал, прокрался на цыпочках к изголовью его постели и вытащил котомку с одеждой. Потом вернулся на кухню, взял из очага головню и прожег рясу и тюрбан в нескольких местах. «Посмотрим, — думает, — как ты утром будешь выглядеть, книжник!»