Африканеры в космосе. Где мой муж, капитан?

Мельников Сергей

Когда все разошлись, он подошёл к Шмиту и пнул его ногой в живот. Шмит замычал и скорчился. Дидерик сел перед ним на корточки, вынул нож из голенища. Шмит заёрзал, пытаясь отодвинуться подальше, но Дидерик ухватил левой рукой его за затылок, приблизил кончик ножа к зрачку.

— Видишь нож? — сказал он спокойно. — Сейчас разгорится костёр, я раскалю его до красна. Потом буду задавать вопросы, и за первый неправильный ответ выколю один глаз. Ты почувствуешь, как он закипит прямо в твоей глазнице. Потом второй. Если ты потеряешь сознание от боли, я тебя

откачаю, тут водопад, воды холодной много, и потом продолжим. Я буду отрезать тебе пальцы один за другим, потом перейду к твоим гениталиям. Знаешь, чем раскалённый нож лучше обычного? Он запекает кровь в ране и не даёт тебе раньше времени сдохнуть от кровопотери. У нас будет впереди очень долгая ночь. Это не угроза, это то, что ждёт тебя очень скоро. Думаешь, бесчеловечно? Так и ты для меня больше не человек. Готовься.

Он похлопал Шмита по колену и он обмочился. Дидерик усмехнулся:

— Вижу, ты мне веришь, это хорошо, значит, управимся быстро.

Грут с Винком натаскали кучу дров, и костёр взвился до небес. Его языки бились в глазах рыдающего Шмита, как адское пламя, в которое он вот-вот попадёт. Он хотел бы прямо сейчас умереть от разрыва сердца, но быструю смерть надо заслужить.

Завёрнутое в оленью шкуру тело мефру Брауэр опустили на дно выдолбленной могилы. Пока Дерек отпевал, остальные скауты стояли вокруг, сняв кепки и шляпы, и каждый, как мог, просил у Бога простить грехи Адель и впустить её в райские кущи.

Потом они засыпали её тело песком с берега реки и из камней насыпали курган, а Дерек воткнул в его вершину крест из двух связанных берёзовых стволов.

Дидерик вернулся к костру и воткнул нож в угли. Он подмигнул Шмиту и вытащил кляп у него изо рта. Шмит попытался отползти, но упёрся в сапоги Эрика. Дидерик выдернул нож, рукоять обожгла кожу, но он даже не поморщился. Алым кончиком ножа он потянулся к левому глазу обезумевшего от ужаса Шмита. Дерек обнял за плечи Грута и Винка, увёл их подальше:

— Не надо вам это видеть, — сказал он, — я тоже смотреть не хочу.

Эрик нагнулся над Шмитом и мёртвой хваткой зажал его голову.

— Всё! — заорал Шмит. — Я всё скажу! Я всё скажу! Не надо, пожалуйста!

— Говори, — разрешил Дидерик.

— Дидерик! — Закричал Шмит. — Клянусь Богом, скажу всё, что знаю, только и ты поклянись, что не убьёшь меня!

— Клянёшься? Дорого стоят твои клятвы? — Дидерик поднёс нож ближе. От кончика ножа исходил такой жар, что у Шмита разом высохли слёзы. Он затрясся мелкой дрожью, вжался в колени Эрика, стоящего за спиной.

— Всё, всё, убери! — взмолился Шмит.

Дидерик отодвинул руку, недалеко, всего на несколько сантиметров.

— То, что ты мне скажешь я знаю сам. — Улыбнулся он холодно. — Мне нужна не новая информация, а доказательства того, что я прав. Итак, мы все тебя очень внимательно слушаем.

Шмит завертел головой. Со всех сторон стояли хмурые скауты, и ни в одном взгляде не было ни капли сочувствия. Шмит дёрнул кадыком и враз осипшим голосом тихо сказал:

— Мефру Брауэр убил Гендрик де

Той.

— Что? — Переспросил Дидерик. — Громче.

Шмит откашлялся и повторил, повысив голос:

— Мефру Брауэр убил Гендрик деТой.

— Хорошо, — кивнул Дидерик, — продолжай. Зачем Гендрик её убил?

— Откуда я знаю? — Взвыл Шмит. — Он нам ничего не объясняет.

Дидерик посмотрел на потемневшее лезвие ножа и грустно вздохнул:

— Жаль, — и сунул нож в угли.

Шмит судорожно забился, но Эрик крепко держал его голову.

— Ну, я просто слышал разговоры…

— Ну давай, давай, — замахал рукой Дидерик, — или мне каждое слово из тебя вырезать придётся?

— Они говорили про Хемейнстераад, про то что мефру Брауэр устроила там скандал 15 лет назад.

— Кто они? — Дидерик выдернул нож из костра и поднёс к лицу Шмита. Он зажмурился и сказал еле слышно:

— Де Той и… — он замялся, — капитан Ван Ситтарт.

— Громко! — Рявкнул Дидерик. — Чтобы все слышали!

— Де Той и капитан Ван Ситтарт! — Закричал Шмит и разрыдался.

Скауты зароптали. То, что Спаситель колонии, капитан Ван Ситтарт, мог быть замешан в убийстве, не укладывалось в голове. Это почти как обвинить в краже Иисуса. Немыслимо. Дидерик поднялся, обвёл взглядом своих бойцов и почти каждый из них отвёл глаза. Он сказал громко, чтобы услышали все:

— Ну, ты меня не удивил, Шмит. Мы тут все знаем, у кого ты служишь. Ван Ситтарт знал, что Гендрик её убьёт?

— Да, — закричал истерично Шмит, — капитан сказал, что она ему нравится и он не хочет, чтобы она мучилась! Он сказал, что она снова разворошила старое дело, а это может погубить весь наш народ! Он вынес ей приговор и Гендрик казнил её! Казнил, а не убил! Капитан Ван Ситтарт — Спаситель. Он имеет право! Это ради всех нас.

Шмит воспользовался тем, что Эрик отпустил его голову, пополз в сторону. Скауты брезгливо расступались, не желая к нему прикасаться.

— Вы не понимаете, — захлёбываясь, твердил Шмит, ползая между их ног, — всё это для блага народа, всё это для выживания колонии. Капитан Ван Ситтарт никогда бы не казнил её, если б не было опасности. Он так и сказал: "мефру Брауэр, вы опасны". Он устранил угрозу, он снова спас нас всех. Он Спаситель!

— Фред! — Крикнул Дидерик своему заместителю. — Привяжи этого слизняка к дереву, чтоб не мешал! Слушайте все! Прослушайте до конца, и пусть каждый сам для себя решит, что для него важнее: покой или справедливость.

Он поднял вверх руку с аварийным самописцем скафандра с "Гроот Зимбабве" и вдавил кнопку. Из динамика раздался голос, и многие скауты его сразу узнали.

Исповедь механика "Морестера"

Неслышимые за шумом водопада, на вершину сопки, один за другим, въезжали угрюмые скауты. Фред, правая рука Дидерика, поднялся ему на встречу.

— Командир, мы прошли до самого устья, где река впадает в Собачью лужу, но ничего не нашли. Клянусь, мы осмотрели каждый сантиметр берега.