After 2
Шрифт:
– Лжец! Ты ничего нам не посылал, мы жили в дерьмовом доме, и мама работала по пятьдесят часов в неделю!
– Гарри... он не врет, – Энн встревает.
– Что? – он поворачивается к ней.
Это катастрофа. Еще большая катастрофа, чем та, которую я ожидала увидеть.
– Гарри, он посылал нам деньги, – Энн объясняет.
– Тогда на что они тратились? – он спрашивает, недоверчивость слышится в его голосе.
– Твое обучение, – она отвечает.
– Ты говорила, что он платил за обучение! – кричит Гарри.
– Да, вместе с его
– Что за черт? – Гарри потирает лоб. Я становлюсь у него за спиной и сплетаю пальцы с его свободной рукой.
– Это было не только для твоего обучения, я также оплатила счета.
– Почему ты мне не сказала? Я бы сам мог оплатить свое обучение! И вообще, он должен был платить за это! Посылал деньги или нет, ты все еще бросил нас! Ты просто ушел, даже не позвонив и не поздравив меня с моим проклятым Днем Рождения, – Гарри поворачивается к Кену.
– А что мне оставалось делать? Продолжать быть рядом? Я был пьяницей, вы заслуживали лучшего, чем я мог бы вам дать. После той ночи... я понял, что мне нужно уйти, – Кен говорит и быстро моргает. Тело Гарри напрягается, а дыхание увеличивается.
– Ты упомянул о той ночи?! Это произошло из-за тебя! – Гарри кричит и вырывает руку из моей.
Энн выглядит сердитой, Лиам испуганным, а Карен уже плачет. Теперь я понимаю, что являюсь единственной, кто может это остановить.
– Я знаю! Сын, ты не понимаешь, как я хотел вернуть все назад, воспоминания той ночи преследуют меня в течение последних лет! – Кен говорит, явно пытаясь не заплакать.
– Преследуют тебя? Как думаешь, какого было мне, когда я видел все это дерьмо! Я, черт возьми, наблюдал за всем этим! Я оттирал гребаную кровь с пола, пока тебя избивали на улице! – Гарри сжимает кулаки.
Карен хнычет и прикрывает рот, прежде чем покинуть комнату. Я ни в коем случае ее не виню. Я не понимаю, что плачу, до тех пор, пока теплые слезы не начинают скатываться по моим щекам. У меня было чувство, что сегодня что-то произойдет, но я никак не ожидала такого.
– Я знаю, Гарри! Я знаю! Я уже не могу ничего изменить. Сейчас я трезв! Я не употреблял алкоголь уже многие годы! Ты не можешь больше использовать это против меня! – Кен взмахивает руками.
Энн вскрикивает, когда Гарри набрасывается на своего отца, Лиам пытается остановить Гарри, но уже слишком поздно. Он толкает Кена к китайскому серванту, замена тому, который Гарри разнес несколько месяцев назад.
Кен хватает его за рубашку, пытаясь остановить, когда кулак Гарри соединяется с челюстью отца. Я стою в полнейшем шоке, когда Гарри бьет своего папу. Кену удается поменяться с Гарри местами, прежде чем тот сможет нанести еще один удар, Гарри уже оставил приличную вмятину на серванте. Я выхожу из своего неподвижного состояния и сжимаю рубашку Гарри в руке. Он отталкивает меня так, что я падаю на стол. Стакан красного вина опрокидывается на мой белый кардиган.
– Посмотри, что ты наделал! – Лиам кричит на Гарри и бросается в мою сторону. Выражение
– Ты в порядке? – Лиам спрашивает, и я киваю.
Мне не больно, это довольно тривиально, что моя одежда становится испорченной в разгаре этого хаоса. Энн стоит возле двери, смотря на сына убийственным взглядом.
– Двигай, – Гарри огрызается на Лиама и занимает его место рядом со мной. – Прости меня, я думал, это Лиам, – он берет мое лицо в свои ладони.
– Я в порядке, – повторяю и избавляюсь от его прикосновений.
– Мы уходим, – он рычит и оборачивает руку вокруг моей талии. Я снова отхожу от него.
Смотрю на Кена, когда он вытирает кровь с губы белоснежным рукавом своего пиджака.
– Тесса, ты должна остаться здесь, – Лиам настаивает.
– Не нарывайся, Лиам, – Гарри предупреждает, но тот, похоже, не собирается останавливаться, и очень зря.
– Гарри, прекрати сейчас же, – я огрызаюсь, и он выдыхает, но не спорит. – Я буду в порядке, – уверяю Лиама. Он должен беспокоиться не за меня, а за Гарри.
– Пойдем, – Гарри идет к двери и оглядывается назад, убеждаясь, что я следую за ним.
– Мне очень жаль... из-за всего этого, – я говорю Кену.
– Это не твоя вина, а моя, – он отворачивается и идет на кухню.
Энн молчит, как и мы с Гарри, когда он заводит автомобиль.
Мне становится холодно, кожаное сиденье, как лед, для моих открытых ног, мокрый кардиган в любом случае не поможет согреться. Я включаю обогреватель, Гарри бросает на меня взгляды, но я сосредоточенно смотрю в окно. Не могу решить, должна ли сердиться на него. Он испортил ужин и, буквально, напал на своего отца у всех на глазах. Тем не менее, я его понимаю. Он прошел через многое, а его отец является причиной всех его проблем. Кошмары, гнев, отсутствие уважения к женщинам. У него никогда не было того, кто бы мог научить его быть мужчиной.
Я не сопротивляюсь, когда Гарри кладет руку мне на бедро. Голова раскалывается, не могу поверить, что все это произошло так быстро. Я предполагала, что сегодня он постарается быть хорошим, но нужно было подумать лучше. Проводить Рождество в доме Кена с Гарри и Энн – это стремительный путь к катастрофе.
– Гарри, мы должны поговорить обо всем произошедшем, – Энн говорит, когда Гарри выезжает с улицы своего отца.
– Нет, не должны, – он отвечает.
– Должны. Ты перешел грань.
– Грань? Как ты можешь забыть все, что он сделал?
– Гарри, я ничего не забыла, но простила его, я не могу держать на него гнев. Этот тип гнева может поглотить тебя изнутри, это может разрушить твою жизнь, если ты позволишь этому случиться. Если ты продолжишь держать его, он уничтожит тебя. Я не хочу так жить, я хочу быть счастливой, Гарри. Прощение твоего отца сделает легче мои шаги на пути к счастью, – она объясняет.
Ее сильный характер никогда не перестанет меня удивлять.