Агент чужой планеты

Нечипоренко Валерий

Саныч лежал на спине, укрытый до подбородка простыней, под которую убегала резиновая трубка. "Саныч..." - мысленно позвал я.

– Хозяин...
– прошептал он. "Только одно слово: кто тебя?"

– Макс... Но ты не волнуйся... я тебя... уберег... "Спасибо, Саныч. А теперь - спи". Макс!

Дело принимало скверный оборот. Избавив память медсестры, а затем дежурного врача от ненужных воспоминаний, я покинул больницу.

* * *

Всю ночь я не сомкнул глаз, размышляя о случившемся.

Значит, Макс, которого я полностью списал было со счетов, снова замаячил в моей судьбе? Что произошло между ним и Санычем? Многое ли известно Максу о делах команды? И где он сейчас?

Я не смогу ответить на эти вопросы прежде, чем Саныч не

окрепнет и не расскажет во всех подробностях о стычке в домике на Полевой.

Теперь же надо подумать о другом.

Возможно, уже завтра к Санычу пожалует следователь.

В сообразительности Саныча я уверен на все сто.

Но если попадется дотошный следователь, то накопать он может много. Например, пальчики Макса. Наверняка этот болван в изобилии оставил их в доме. Очень длинную цепочку можно вытянуть за эту ниточку...

Когда-то Саныч, так, на всякий пожарный, дал мне телефоны своих орлов. Отыскав их, я позвонил Белому:

После серии длинных гудков трубку сняли.

– Кто говорит?
– раздался настороженный голос, по которому я узнал своего недавнего собеседника.

– Слушай внимательно, Белый. Это хозяин.

– Чего-чего?

– Не перебивай. Саныч выкарабкался. Будет жить. Но сам понимаешь, если у него начнутся неприятности, то доберутся и до тебя. До всех вас.

– Ну?

– Немедленно, прямо сейчас жми на Полевую и хорошенько поработай там тряпкой. Я имею в виду отпечатки. Да смотри, чтобы никто тебя не засек.

– А вдруг там уже менты?

– Они еще не раскачались.

– Ладно... Лужу тоже вытереть?

– Ее оставь. Действуй!

* * *

Саныч шел на поправку, но так умело имитировал бессознательное состояние, что врачи целую неделю не допускали к нему следователя.

Зато у нас состоялся важный разговор.

Вот о чем поведал Саныч:

– Хозяин, я знал, что как только Макс освободится, то тут же разыщет меня и потребует долю. Я готовился к встрече. Извини, что ничего не сказал тебе. Думал, обойдется тихо-мирно. Дам ему денег, и он умотает куда-нибудь подальше...

Макс пришел со стороны железной дороги за двадцать минут до приезда моих парней. Его губы улыбались, но глаза смотрели недобро.

"Привет, Саныч!
– сказал он, возникая из темноты.
– Ловко ты нас тогда подставил. На то ты и Саныч! Так огрел по башке, что до сих пор не могу вспомнить, какого же фраера мы тогда раскалывали. Десять лет оттянул от звонка до звонка. А ты тем временем пивком баловался, курочек щупал, а, Саныч? На наши общие денежки, между прочим".
– "Не имело смысла садиться всем, - ответил я как можно спокойнее.
– А твою долю я сохранил. Можешь получить хоть завтра".
– "Сохранил долю, говоришь?
– усмехнулся он.
– Так ведь и проценты наросли".
– "Получишь вместе с процентами". Вдруг он извлек из рукава финку и принялся играть ею передо мной. "Нет, Саныч, этого мне мало".
– "Чего же ты хочешь?" - "Войти в дело".
– "Нет у меня никакого дела. Так, перебиваюсь по пустякам". Тут Макс развеселился и долго хохотал. Вдруг резко оборвал смех и приставил нож к моему горлу. "Хитришь, паскуда! За фраера держишь?! Я ведь не сразу к тебе пришел. Присматривался к твоей хате, видел, как ты со своими шестерками шастаешь туда-сюда по ночам".
– "Ты не так понял". Подобного я от него не ожидал. Мне казалось, он возьмет деньги, скажет на прощание пару ласковых слов и умотает. Но Макс изменился за эти годы. Стал хитрее. И еще злей.
– "В общем, так: или ты прямо сейчас ведешь меня к своему хозяину, или..." Он слегка кольнул меня лезвием в плечо. В его глазах появилось безумие, приступов которого я всегда опасался, имея с ним дело. "Нет у меня никакого хозяина".
– "Брось, Саныч! Я-то тебя знаю! Без хозяина ты работать не можешь". Вот тут-то он был прав. Некоторое время разговор продолжался в таком же духе. Я пытался образумить его, перенести встречу на завтра, но он не шел ни на какие уступки и с каждым моим ответом сатанел

все больше. Я тайком глянул на часы, вот-вот должны были подъехать мои ребята. Макс перехватил мой взгляд. "Гостей поджидаешь?" - "Поздно уже для гостей", - ответил я, и в этот момент с дороги свернула машина и зарулила во двор. Не будь этого совпадения, возможно, мне удалось бы постепенно утихомирить его. Но когда свет фар заметался по комнате, Макса охватило безумие. Не думаю, что он собирался меня убивать. Я был ему нужен. Скорее, все произошло неожиданно и для него самого. Блеснула финка - дальше ничего не помню.

Саныч поднял на меня глаза, полные тревоги:

– Хозяин, это опасный человек! Он затаился и ждет. Как только меня выпишут, он появится снова. Подстеречь его трудно. Он, как голодная пантера, прыгнет из темноты в самый неожиданный момент. Он может уволочь меня в какую-нибудь дыру и пытать. Он сумасшедший!
– Тревога в глазах Саныча сменилась страхом.
– Помоги мне, хозяин! Спаси! Он и сюда может прийти!

– Спокойно, Саныч.
– Я сжал его узкую, слабую ладонь.
– Придумаем что-нибудь. Поправляйся пока. Версию для следователя ты уже сочинил?

– А что тут сочинять? Готовился ко сну, услышал шум за стеной, вышел во вторую комнату, вдруг - удар. Потерял сознание...

– У следователя может возникнуть вопрос: кто отвез тебя в больницу? Из уединенного домика?

– А я сумел доползти до дороги. Дальше ничего не помню. Наверное, какой-то хороший человек проезжал мимо.

– Ладно. За неимением лучшего сойдет и это. Выше нос, Саныч! Мы такой соорудим капкан, что наша пантера сломает хребет.

* * *

Поразмыслив, я решил, что нет никаких оснований скрывать от других мое знакомство с Санычем. В результате получил повестку от следователя.

На беседе я объяснил, что как литератор, пишущий на научные темы, давно интересуюсь проблемой утилизации отходов. Известно ли вам, товарищ следователь, что металлолом можно перерабатывать в порошок, а из того, в свою очередь, изготавливать нужные народному хозяйству детали? Исключительно перспективное направление! Кстати, вы не читали моих статей? Вот вам книжечка, могу надписать. Разрабатывая тему, я случайно познакомился с Балашовым, живущим возле "Вторчермета". Весьма положительный человек. Спокойный, выдержанный. Безумно жаль, что он стал жертвой разбойного нападения. О круге его общения ничего не знаю. Нет, никаких догадок не имею. Вы спрашиваете, где я находился в ту ночь? На своей даче, в Жердяевке. Супруги Пономарцы могут подтвердить.

Теперь я бывал у Саныча не таясь.

Сделал приличные подарки лечащему врачу, медсестрам и нянечкам в надежде, что они удвоят внимание к больному. Носил передачи, попросил подыскать опытную сиделку, пообещав щедро приплачивать ей.

От идеи нанять охранника я отказался. Нет, не станет Макс нападать на Саныча в больнице. Слишком опасно. Притом Саныч ему необходим как источник информации. Макс затаился и терпеливо ждет выписки своего бывшего подельника. Пусть ждет...

Словом, в эти дни Саныч стал значить для меня гораздо больше, чем просто исполнительный помощник.

– Саныч, расскажи что-нибудь о себе, - попросил однажды я.

– Что именно, хозяин?

– Как ты дошел до жизни такой? По натуре тебе надо бы служить в какой-нибудь солидной конторе, сочинять хитроумные отписки, подсиживать глуповатых начальников, а по вечерам возвращаться в лоно семьи, где тебя будут ждать покой и душевное тепло, вкусный ужин, тапочки и кресло перед телевизором.

– Наверное, ты прав, хозяин, - задумчиво ответил он.
– Может, так оно и вышло бы, но... Детство у меня было несладкое. Папаша здорово прикладывался, поколачивал маму, да и мне доставалось на орехи. Но больше, чем пьяного отца, я боялся Витьку Прушникова по прозвищу Пруш, заводилу местных хулиганов. Впрочем, боялся я всех этих грубых и нахрапистых парней, потому как был слабенький и безответный. Они же, чувствуя мой страх, издевались надо мной с особой изощренностью. Каждое возвращение из школы - а жили мы в перенаселенном бараке в самой грязной и бедной части города - было для меня пыткой.