Агент из Кандагара
Шрифт:
– Я буду тебя ждать, – пообещал Бахыш-хан. – Тебя что-то беспокоит?
– Очень, – признался Маджид, – я начинаю думать, что занят совсем не тем, чем хотел бы заниматься.
Его собеседник прекрасно знал, чем именно он занят, но ничего не стал уточнять. Вместо этого он сочувственным голосом произнес:
– Представляю, как тебе трудно, Маджид. Но ты должен помнить, что не имеешь права подводить всех нас. Особенно своего отца и его друзей.
– Я помню, – уныло ответил Маджид, – но мне кажется, что мы не всегда занимаемся тем, чем нужно заниматься. Извините меня, я не могу больше говорить. Расскажу вам,
– Парень психует, – сказал Бахыш-хан, – он впервые попал в такую ситуацию. И еще узнал о поисшествии со своей девушкой. Черт возьми, почему наши психологи не дают в подобных случаях никаких рекомендаций?
Маджид убрал телефон в карман и пошел по берегу. Он не мог знать, что за ним внимательно следят из-за пологого склона. Маджид прибыл от самого Абу Усеиба. Он был представителем известной семьи, и никто не сомневался, что он именно тот человек, которого они ждали. К тому же он был ученым, столь нужным для работы в лаборатории. Но по приказу Ибрагима за ним все равно пристально следили, и его телефонный звонок Бахыш-хану был зафиксирован наблюдателем. Оставалось только проверить, кому именно он звонил. Сделать это было не сложно и, когда Маджид отправился принимать душ, его аппарат оказался у другого наблюдателя, который посмотрел номер телефона. Через час Ибрагим знал номер, по которому звонил Маджид. Еще через час этот номер телефона получил Идрис, находившийся в Исламабаде.
Номер был английский. Идрис задействовал свои возможности и легко выяснил, что номер записан на неизвестного Тарика Сулейманлы, адрес которого оказался ложным. Проверяя телефон, удалось установить, что абонент был подключен к роумингу, и в тот момент, когда Маджид звонил своему знакомому, тот находился в Пакистане. Более того, он находился где-то в районе Карачи, то есть совсем близко от лаборатории, в которой работал Маджид. Это уже был не просто предупреждающий сигнал. Это была явная опасность.
Идрис срочно вылетел в Карачи, чтобы на месте установить владельца этого английского номера, которому звонил Маджид. Работа лаборатории была слишком важна, чтобы ставить ее под угрозу ликвидации. Ее специально разместили в Пакистане, чтобы гарантировать бесперебойную работу, которую трудно было осуществлять в пещерах Кандагара, к тому же все время требовались необходимые химические материалы.
Другой номер телефона, куда звонил Маджид, принадлежал молодой женщине, которая находилась в больнице. Было нетрудно установить, что она являлась знакомой Маджида и попала в больницу сразу после того, как он уехал. Вооружившись этими данными, Идрис решил лично переговорить с молодым человеком. К тому же ему передали, что тот высказывает большие сомнения в целесообразности их работы.
Откладывать разговор с Маджидом было просто невозможно. Идрис решил, что Зубайр, вернувшийся из Белуджистана, где участвовал в поджоге дома Мумтаза Рахмани, может понадобиться и на этот раз. И поэтому Зубайр появился в доме, где Маджид остановился утром следуюшего дня, за день до предполагаемого вылета в Исламабад, откуда он должен был возвратиться в Лондон.
Профессор Сайед позвонила Маджиду и сообщила, что утром у него будет гость. За эти дни она привязалась к молодому человеку, который напоминал ей сына своим открытым отношением к людям и бескомпромиссностью характера. Она даже
Зубайр постучал в дверь, и удивленный Маджид разрешил войти незнакомцу, которого до этого никогда не видел. Он смотрел на крупные лошадинные зубы гостя, не понимая, зачем тот пожаловал.
– Меня прислали за вами, – пояснил Зубайр после традиционных приветствий. – Вы можете быстро собраться и поехать со мной?
– Мы можем пройти пешком, – возразил Маджид, – лаборатория отсюда совсем недалеко.
– Нам нужно не в лабораторию, – возразил Зубайр.
Маджиду сразу не понравился этот новый гость. Но он молча поднялся, оделся и поехал на встречу. Его телефон был включен, часы – на руке. Разговор был зафиксирован сотрудниками Бахыш-хана, машина которых следовала за ними на определенном расстоянии.
Они проехали в автомобиле к побережью. Зубайр уверенно вел машину, внедорожник «Ниссан» зеленого цвета. Они выехали на побережье, развернули машину. Маджид взглянул на Зубайра, ожидая, когда здесь появится еще один собеседник. Но Зубайр неожиданно вытащил телефон и передал его Маджиду. Тот удивленно взглянул на него, но аппарат взял.
– Ассалам алейкум, Маджид, – услышал он намеренно искаженный голос Идриса.
– Ваалейкум ассалам, – ответил Маджид, – кто со мной говорит?
– Это твой друг. Близкий друг твоего отца и твоих родственников. Мне очень важно, чтобы ты мне поверил. Если хочешь, я перезвоню через несколько минут, и ты, прежде чем говорить со мной, переговоришь со своим отцом.
– Зачем? – не понял Маджид.
– Чтобы он подтвердил нашу дружбу, – сказал Идрис, – или мы сначала поговорим, а потом он тебе позвонит.
– Можно и потом. Я вас слушаю.
– Сразу хочу тебя предупредить, что все, о чем мы говорим, никто не должен знать, – сообщил Идрис.
Маджид держал телефон в левой руке, часы находились на расстоянии нескольких сантиметров от аппарата. Разумеется, что сидевшие в пятистах метрах от него сотрудники американской разведки слышали Идриса.
– Я вас понимаю, – сдержанно сообщил Маджид.
– Сначала насчет твой работы. Ты делаешь очень нужное и важное дело, Маджид. Мы должны научиться себя защищать, – сообщил Идрис, – и твоя работа очень важна для нас.
– Она важна и для остальных, когда им платят такие деньги, – саркастически добавил Маджид.
– Не шути, – строго перебил его Идрис, – шутки закончились. Ты занят серьезным делом. И я хочу тебя спросить, кому ты звонил два дня назад в Англию?
– Я звоню каждый день своей девушке. Она сейчас в больнице, и я разговариваю с ее мамой; моя девушка пока не сможет говорить, – недовольно сообщил Маджид.
– Это твое дело. Но я спрашиваю не про эту девушку. Ты звонил еще своему другу. Напомнить номер телефона, или ты его сам знаешь?
Маджид нахмурился. Бахыш-хан предупреждал, что его могут ждать подобные испытания. В машине, стоявшей в пятистах метрах от них, замерли оба офицера.
– Они вышли на Бахыш-хана, – сказал один.
– Срочно позвони ему и включи телефон, пусть все слышит, – предложил второй.
– Это был мой друг, – сказал Маджид, – и я не понимаю, почему вы спрашиваете?