Агентство ’ЭКЗОРЦИСТ’: CITRINITAS
Шрифт:
— И что, он поверил?
— Просил показать регистрационную книгу.
— Показали?
Портье развёл руками.
— Почему бы не показать? Но фамилию не вашу, а другого господина. Нашего прежнего постояльца, выехавшего ещё давеча.
Я подумал сначала, что жизнь неизвестного мне толстяка может оказаться в опасности, но тут же понял, что людей, убивших Лоузи, а теперь охотящихся на меня, интересует не сорокалетний «знакомый» госпожи Рессенс, а вполне определённый молодой человек, предусмотрительно превратившийся недавно в брюнета.
—
— Обещал заплатить, если сообщу о вашем появлении, — вкрадчиво ответил портье.
— Сказал, что вернётся?
— Никак нет. Однако я отправил носильщика поглядеть, куда этот господин направится, и оказалось, что далеко он не ушёл. Сел в кафе напротив. Может, и до сих пор там.
Дежурит, — понял я. Отдал портье деньги.
— Продолжай в том же духе, любезный, — сказал прежде, чем выйти из каморки в фойе, — и не будешь обижен.
— Весьма благодарен, — портье угодливо поклонился.
Я прошёл за фикусами и пальмами в горшках так, чтобы с улицы меня было не видать, и пристроился возле большого окна в тени широких ядовито-зелёных листьев.
Объект сидел в кофейне возле окна и, не отрываясь, глядел на выход из гостиницы. Судя по всему, собирался провести так не один час, если понадобится. Я решил, что, раз этот человек способен вести слежку столь добросовестно, он должен обладать опытом. Но полицейским он не был. В этом я не сомневался по той простой причине, что узнал в невысоком рыжем человеке одного из тех, кто поджидал меня возле трапа теплохода в тот самый день, когда был убил Лоузи. Возможно, раньше этот соглядатай и был агентом, но потом поменял место службы и теперь работал на кого-то частным образом — ну, или просто подвизался на вольных хлебах.
Я понаблюдал за ним минут десять, потом стоять возле окна надоело, и я составил простой план: рано или поздно эти люди, кем бы они не были, разберутся, что предмет их интереса перекрасился, и застигнут меня врасплох. Я предпочитал быть к встрече готовым — а ещё лучше, опередить своих потенциальных убийц. Тем более что их изобличение имело прямое касательство к заключённому с Рессенс договору. Значит, надо поменяться со шпионом местами. Жертва станет ловцом.
Я вернулся к стойке портье и спросил, где в гостинице чёрный ход.
— Понимаю, — наклонил сверкающую от помады голову служащий. — Ник, проводи! — крикнул он одному из коридорных.
Тот сразу подошёл. Я сунул ему мелкую банкноту и был доставлен через лабиринт помещений, обычно скрытых от глаз постояльцев, к двери во двор. Здесь громоздились ящики с провизией, очевидно, недавно доставленной. Коридорный отпер замок и, поклонившись, выпустил меня на улицу.
Воздух показался мне прохладным, да и небо стало затягиваться тучами. Подняв воротник пальто, я вышел из подворотни и перебежал через улицу так, чтобы во время этого маневра быть скрытым проезжающим фургоном доставки пиццы. Двинулся вдоль стеночки по направлению к кофейне,
Соглядатай в чёрном головы не повернул — боялся упустить объект слежки. Перед ним стояли чашка и пустое блюдце из-под пирожного. Я занял место через два столика так, чтобы рыжий мог меня увидеть, только развернувшись назад всем корпусом.
Подошёл официант в белом фартуке, задал вопрос на голландском. Я молча показал, будто пью. Официант оказался понятливым. Кивнул и ушёл. Через пять минут принёс горячий кофе, задержался на мгновение — не будет ли ещё каких указаний. Я кивнул и жестом показал, что вполне доволен.
На столике лежала свежая газета, правда, уже кем-то прочитанная — это было ясно по тому, как её сложили. Я развернул её и сделал вид, что изучаю заголовки, хотя, конечно, не понимал ни слова.
Так прошло около получаса. Рыжий успел заказать ещё одну чашку кофе, а я решил взять сразу кофейник. Приходилось рассчитывать на то, что из «Герцогини» рано или поздно выйдет кто-нибудь из постояльцев, похожий на меня, и человек в чёрном двинется за ним. Но время шло, а гостиницу пока покинули только две супружеские пары, несколько пожилых дам с компаньонками или горничными, четверо мужчин лет сорока. Молодые тоже были, но, как назло, ни одного рыжего. Почти все сразу нанимали такси и уезжали.
Я отложил осточертевшую газету и принялся надуваться кофе. Сходил в уборную. Вернувшись, застал соглядатая на прежнем месте. И как у него шея не затекает всё время вбок глядеть?
Я уже почти отчаялся и решил было вернуться в номер, когда из «Герцогини» летящей походкой выпорхнул ослепительный юноша с рыжими волосами, в сером английском пальто, такого же цвета брюках и кепи. На ногах — лаковые ботинки. Пройдя шагов десять, он осмотрелся в поисках такси, не нашёл, махнул рукой, затянутой в перчатку, и двинулся по улице.
Соглядатай тут же поднялся, положил на скатерть деньги и направился к выходу. Дождавшись, пока он пройдёт мимо витрины, я отправился следом, прихватив на всякий случай газету (вдруг надо будет прикрыться).
Глава 56
Мы шествовали по правой стороне улицы с непроизносимым названием, затем свернули на другую, с не менее непроизносимым, хотя и более коротким. Мне пришло в голову, что я вполне могу заблудиться, но не отказываться же из-за этого от преследования.
Господин, которого человек в чёрном принял за меня, широко шагал, вертя по сторонам головой. Кажется, через некоторое время соглядатая взяло сомнение: видимо, он решил, что для того, чья жизнь висит на волоске, парень в сером пальто ведёт себя слишком беззаботно. Однажды чёрный человек даже начал замедляться, и я решил, что он прекратит слежку, однако в этот миг мой невольный двойник перебежал дорогу и нырнул в подворотню. Соглядатай не смог устоять перед соблазном и сделал то же самое.