Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне
Шрифт:
— Разумеется, Дия, мы обо всём поговорим с Аменемхетом, — на меня вдруг навалилась ужасная сонливость. — А сейчас пора спать.
Возможно, этот внезапный упадок сил был чем-то вроде защитной реакции. Мне не хотелось в Египет. Не хотелось, чтобы Диана снова оказалась там. Цепь стремительно развивающихся событий неумолимо вела к развязке, которая пугала меня, хоть я и не знала, почему. Я убеждала себя, что это паранойя, помноженная на чувство вины. Я убеждала себя избавиться от этого чувства. В конце концов, она бы ничего не выиграла, если бы её не было на этом свете. Но и ничего бы не потеряла. А я бы не боялась потерять. Мне хотелось остаться здесь, на этом чудом уцелевшем островке давно несуществующего мира, где было место всему и всем — людям, демонам, сфинксам, грифонам… Всем, включая тех, кого не должно было быть.
— Да, пора спать, — согласилась со мной Анда. — Я уже закрыла в вашей комнате окна и поставила
— Алдис! Алдис! Иди ко мне, мальчик. И подружку свою зови… Алдис!
— Ладно, пошли в дом, — я встала, стараясь ничего не значащими словами и обыденными действиями отодвинуть намёк Анды подальше. — Надеюсь, завтра я буду в полном порядке.
В течение этого дня мы с Дианой ни разу не заговорили о том, что произошло на берегу озера, и я решила: если она предпочитает делать вид, будто ничего не было, мне остаётся лишь ей подыгрывать. Мне казалось, она ни о чём не жалеет. А хочет ли она продолжения? Возможно, она ждёт от меня того шага, который разрушит последнюю границу. Но если шаг окажется неверным, можно разрушить всё.
В комнате, где Анда приготовила нам постели, горела небольшая настенная лампа. На столе красовалась глиняная ваза с веткой ледяной сосны, источающей запах зимней свежести.
— Похоже на земную голубую ель, — Диана потрогала длинную голубовато-зелёную хвою. — Но иголки гораздо твёрже. Прямо как железные… Что это?
Она замолчала, прислушиваясь. Я тоже уловила этот звук, похожий на отдалённый топот копыт. Мы сразу поняли, что это не Алдис и Кришна. Мы не знали, кто приближается к дому Анды, но чувствовали, что это не к добру. И нисколько не удивились, когда в комнате появилась встревоженная хозяйка.
— Быстро в сад! Алдис и Кришла возле террасы. Вам надо убираться отсюда как можно скорей! Сюда едут чистильщики. Понятия не имею, как они о вас узнали… Диана, ты садись на Алдиса, он уже к тебе привык. Скажи ему лишь одно слово: Тингилан! И он поймёт, куда вас отвезти. Я иногда езжу туда верхом на Алдисе, он хорошо знает дорогу. Кришна поскачет за ним, они сейчас неразлучны.
— Тингилан? — переспросила я, когда мы бежали по коридору, ведущему на террасу. — Там безопасно?
— Почти.
— Лучше, чем ничего, — философски заметила Диана.
— Это так называемая эдма. Островок замаскированной реальности в местах, где из-за нарушения равновесия образовалась пустота… Это долго объяснять. Реальность там ещё более изменчивая, чем где-либо в Маатлане, но эта эдма довольно устойчива. Там нельзя находиться слишком долго, но я надеюсь, вам и не придётся. Звери и люди не способны ни видеть эдмы, ни входить туда, эльмы их видят, но боятся и обходят стороной, а из гибридов увидеть эдму и войти в неё могут только сфинксы и единороги. Сфинксы в наших краях почти не появляются. Алдис может не только сам находиться в эдме, но и приводить туда своих спутников. Отсидитесь там, пока я за вами не приду. Эту эдму создал мой прапрадед Гелен. Красивое местечко с маленьким озером. Гелен создал его для свиданий. Его жена думала, что он на охоте пропадает, а он… Там тепло, так что не замёрзнете в этих лёгких платьях, но всё же возьмите два плаща, — она сунула мне свёрток. — На всякий случай. Спать там можно под открытым небом, не боясь, что какой-нибудь жук в рот заползёт. Насекомых там вообще нет. Придуманный мир можно не населять тем, кто тебе неприятен. В роще, недалеко от озера, хижина, в которой я держу кое-какие туалетные принадлежности. Там есть погреб, где хранятся вяленое мясо, ягодная настойка и сухие хлебцы… Они становятся мягкими, если разогреть их на сковородке. Её тоже найдёте в погребе, а также топлёное масло и огниво… Езжайте. Тингилан близко. Я задержу тут чистильщиков. Даже если они догадаются, в какую вы поехали сторону, вы успеете добраться до эдмы…
— А что будет с тобой?
— Ничего. Даже если они выяснят, что я вас укрывала, мне они ничего не сделают. Скажи ему нужное слово, девочка. Он должен услышать его от тебя.
— Тингилан, — прошептала Диана, наклонившись к самому уху единорога, и добавила:
— Аху!
Алдис с места взял галоп. Кришна поскакала рядом с ним. Я чувствовала, что она может бежать быстрее своего приятеля, но умная лошадь не стремилась его обогнать — она знала, кто сейчас ведущий.
Тингилан действительно оказался совсем близко. Миновав смешанный лесок, мы увидели в ярком лунном свете довольно унылую картину — сухое болото, поросшее низкими, корявыми деревцами. Только я подумала о том, что Алдису и Кришне будет трудно бежать по кочкам, петляя среди густых зарослей, как всё вокруг изменилось. Мы оказались на берегу маленького озера. Стало ещё светлей — потому что
— Кому есть хочется, а лично мне так спать, — Диана с трудом подавила зевок. — Боже, тут так красиво, а меня в сон клонит.
— Меня тоже. Всё-таки сказывается то, что тут сутки длиннее… Что значит "аху"?
— То же, что у нас "но" для лошадей.
— Понятно. Пойдём искать хижину?
— Ну уж нет, я совершенно без сил и готова упасть, где стою. Слава Богу, тут это можно — Анда говорила, в этой эдме никаких насекомых. А трава такая мягкая…
Мы устроились под низким, раскидистым деревом, ветви которого склонялись почти до земли. Сквозь подсвеченную луной листву виднелись сумеречно-лиловая роща, часть берега и поле, где среди россыпей изумруда и серебра застыли две фигурки — белая и чёрная. Последние фигуры в чьей-то шахматной партии… Диана моментально уснула, положив под голову свёрнутый плащ — один из тех, что нам дала Анда. Лунные блики скользили по её нежному лицу и растрёпанным локонам. Эльфийская принцесса, уставшая от странствий между мирами. Где-то там, за пределами этого сказочного мирка, была другая реальность, но я не хотела об этом думать. Засыпая, я вспоминала строки замечательного поэта Старой Земли:
В сей час в стране блаженной мы ночуем, Лишь здесь бессилен наш земной обман, И я смотрю, предчувствием волнуем, В глубь зеркала сквозь утренний туман… [22]Забавно, но утро действительно выдалось туманным. Казалось, что дерево, послужившее нам шатром, растёт посреди горной вершины, окружённой облаками. А может, это уже и есть вершина? Здесь же всё подвержено изменениям. Дианы рядом не было. В мутной от сна голове мелькнула мысль, что она упала с обрыва и теперь её тело лежит далеко внизу среди камней… Шёпотом обозвав себя параноиком, я выбралась из-под влажных от росы ветвей. Справа от меня туман уплотнился и обрёл очертания стройной четвероногой фигуры.
22
А. Блок. Песнь Ада.
— Алдис! — позвала я.
Единорог подошёл ко мне и замер, словно прислушиваясь. Издалека донёсся странный мелодичный звук. На птичье пение он не походил. На человеческое тоже. Я надеялась, что это не прелюдия к очередной неприятности. Следом за Алдисом из тумана вынырнула Кришна. Я вдруг поймала себя на том, что хочу спросить у них, где Диана, и мне стало смешно. А в следующее мгновение на меня навалился ужас. Прямо на нас мчались всадники на чёрных конях! Бесшумно, как призраки. Гладкие бледные лица едва виднелись из-под чёрных капюшонов. Оружия у меня не было, но сдаваться без боя я не привыкла. Уже приняв боевую стойку, я сообразила, что эти всадники не опасны. Они промчались мимо, не заметив ни меня, ни лошадь с единорогом, причём прошли сквозь Алдиса и Кришну, которые слегка шарахнулись в сторону, но не запаниковали и вроде бы вообще не особенно испугались. Следом за всадниками так же бесшумно промчались огромные чёрные псы. Так вот оно что! Чистильщики продолжают искать нас, а поскольку этот мир пересекается с настоящей реальностью Маатлана, мы можем их видеть. Они нас явно видеть не могли. Как и весь этот райский уголок. Уж прапрадедушка-ловелас позаботился о том, чтобы никто не стал свидетелем его забав. Однако, где Диана? Может, пошла искать хижину? Могла бы меня разбудить. Зачем бродить в одиночку, как ёжик в тумане?
Слева от меня сквозь зыбкую серебряную пелену проступали нежные цвета — изумрудный, лиловый, золотисто-розовый. Они становились всё чётче и ярче. Туман быстро рассеивался — словно роща, постепенно просыпаясь, стряхивала его со своих ветвей. Я шла среди белоствольных деревьев с резной ярко-лиловой листвой. От серебристо-голубого папоротника остро пахло солоноватой свежестью. Длинный подол моего платья намок от росы, ноги по щиколотки утопали в мокрой траве, но я не чувствовала никакого дискомфорта. Утренняя прохлада этого мира была так же приятна, как и недавняя тёплая лунная ночь.