Агенты Берии в руководстве гестапо
Шрифт:
Принялись «трясти» персонал «Симэкса». И когда нажали на жену сотрудника Альфреда Корбина, пригрозив, что от ответа зависит жизнь ее мужа, она вспомнила, что «месье Жильбер» обычно ходил к доктору Малеплату. Гестаповцы ворвались в последний момент, когда Треппер уже вставал с зубоврачебного кресла. «Большого шефа» взяли. А 21 декабря была выявлена и захвачена последняя разведгруппа — Генри Робинсона. Всего в Бельгии, Нидерландах и Франции арестовали свыше 200 человек, из них часть случайных людей и 130 связанных с разведсетью Треппера. «Красная капелла» прекратила существование.
Но стоит остановиться и на загадках
К концу 1942 г. Берия уже полностью успел восстановить спецслужбы и поднять их уровень на прежнюю высоту. В Москве снова работали великолепнейшие специалисты своего дела. В войну советская разведка ничуть не уступала германской, успешно противостояла ей, а во многих отношениях могла дать фору. Да и сами немцы считали русский шпионаж намного более эффективным и отлаженным, чем работу английской или любой иной секретной службы. Так что, пожалуй, предположение об абсолютной глупости и неопытности московского руководства критики не выдерживает. Поэтому напрашивается одна-единственная версия. Что советский Центр, извещенный о попытках немцев начать радиоигру, стал специально подыгрывать им, желая посмотреть, что из этого получится.
Наверное, тут стоит пояснить, что радиоигры сами по себе — штука тонкая и «обоюдоострая». Сторона, которая их затевает, имеет возможность узнать, какие вопросы и объекты интересуют противника. Можно сделать важные выводы. Скажем, по интересу, проявленному к какому-то участку фронта, догадаться о планах. По косвенным данным можно узнать, что уже известно противнику. Иногда предоставляется возможность протолкнуть четко выверенную стратегическую дезинформацию. Но пичкать неприятеля одними лишь обманами нельзя. Если при проверке ложь откроется, вся игра пойдет насмарку. Поэтому основной поток сведений должен быть истинным, поддерживая безусловное доверие к источнику. И чтобы иметь возможность запустить одну «дезу», нужно долгое время «прикармливать» врага подлинными разведданными.
Но если сторона, с которой ведут радиоигру, раскусит это, тогда уже она получает возможность получить огромные выгоды! Можно «доить» противника — пусть якобы для «прикормки» сообщает ценные сведения. Можно по содержанию диалогов угадывать, что известно неприятелю о собственных секретах, а что нет. И, в конце концов, даже дезинформация, которую захотят всучить, способна обернуться важнейшей информацией! Если быть готовым к ее получению и сделать поправку на обман. Как бы «сменить знак на противоположный».
Очевидно, советский Центр вполне оценил перспективы, открывающиеся при подобном развитии событий. А может быть, и предпочел их рядовой информации, которую могли поставлять агенты Треппера, останься они на свободе. Много ли они могли сообщить со своими, в общем-то, ограниченными возможностями коммерсантов, коммивояжеров, мелких служащих в оккупационных
В целом же в результате успешных операций гестапо, СД и других нацистских спецслужб практически все структуры советской разведки в Германии и оккупированных ею западных странах были разгромлены. Уцелела и функционировала только группа Ольги Чеховой. Впрочем, и над ней сгущались тучи. Русское происхождение давно вызывало в ее отношении подозрения контразведчиков. Поступали доносы, было установлено наблюдение, фиксирующие те или иные ее поступки, способные подтвердить обвинение. Прямых и весомых доказательств, что Чехова является агентом противника, не было. Но она имела доступ в высшие круги германского руководства, и сочли, что терпеть подобное положение слишком опасно для государственных секретов рейха. Было решено ее взять, а там, глядишь, получится выжать признание или запутать на допросах.
Учитывая, что Чехова имеет очень высоких покровителей и ей достаточно снять телефонную трубку, чтобы оперативники получили нагоняй и были изгнаны прочь, арестовать ее взялся лично Гиммлер. Правда, такое решение могло быть связано не только с причинами служебной целесообразности, а еще и с тайными наклонностями рейхсфюрера СС. Стоило ли отказывать себе в удовольствии арестовать всемирно известную кинозвезду и холеную красавицу, допросить ее, насладиться ее страхом и смятением, приказать применить «особые методы»… Но когда Гиммлер в сопровождении гестаповцев приехал к Чеховой, прислуга попыталась остановить его, предупреждая, что у хозяйки гость. Естественно, рейхсфюрер и слушать не стал. Шагнул, без стука распахивая дверь в гостиную. И обомлел. У Чеховой и впрямь сидел «гость». Сам… Гитлер. Сидел и о чем-то глубокомысленно беседовал с ней.
Кто из друзей или доброжелателей предупредил разведчицу, каким образом и через кого она сумела в нужный момент зазвать такого «гостя», остается неизвестным. Но Гиммлеру, естественно, осталось только вытянуться по струнке и извиниться — мол, накладочка вышла, не знал, заглянул с визитом вежливости. После такого конфуза он уяснил, что даже для него Чехова — «табу». И операция в отношении нее ограничилась продолжением наблюдения, перлюстрацией писем, прослушиванием телефонов, что не дало никаких существенных зацепок.
«Приглашение к танцу»
В конце 1942 г. очень усилившийся Гиммлер вдруг «споткнулся». Причем не без прямого участия Мюллера. В школе СД в Бергенбруке содержался под охраной глава румынской фашистской организации «Железная гвардия» Хория Сима. В 1940 г., когда решался вопрос о союзе с Румынией, Гейдрих организовал заговор «железногвардейцев» против правителя этой страны маршала Антонеску. Путч провалился, вызвав огромное недовольство Гитлера, но Антонеску и без того согласился войти в альянс с немцами, и в знак дружбы выслал к ним арестованного Симу. Растроганный таким доверием фюрер торжественно поклялся, что путчист будет находиться у него под надзором и ни малейших хлопот союзнику больше не доставит. И вот в 1942 г. этот тип неожиданно сбежал, пробираясь в Италию. Мюллер тут же организовал поиски, однако Гиммлеру о случившемся не доложил. Вроде бы из-за того, что надеялся быстро поймать Хория Симу.