Агенты Разума
Шрифт:
Выходит, Лилиана была жива. Джейс не смог сдержать вздох облегчения. Она была жива, и она ждала его.
Ей придется ждать очень, очень долго.
Развернувшись, маг зашагал вниз по лестнице, осторожно пробираясь мимо случайных стражников. Он направлялся на нижние уровни, где надеялся хотя бы пару мгновений побыть наедине с собой. Он не знал, сможет ли Лилиана когда-нибудь простить его за это, как не знал, сможет ли он сам простить ее. В конечном счете, это не имело значения.
Консорциума больше не существовало. Он не достанется ни Лилиане, ни Боласу, ни, если уж на то пошло, самому Джейсу. Конечно, отдельные ячейки могут сохраниться
И это было правильно. Он больше не собирался жить в страхе, а все, что мог дать ему Консорциум, – это страх. Страх, что Лилиане был нужен не он сам, а лишь доступ к могуществу организации. Страх перед тем, что Никол Болас сделает с ним, откажись он склониться перед драконом, и перед тем, что дракон заставит делать его, согласись он служить.
Но больше всего Джейс боялся себя. С того самого момента, как он добровольно пошел на отвратительную службу к изобретателю, его душа день за днем медленно умирала. Он уже позволил Консорциуму превратить себя в кого-то, кого он не знал, но, во имя всех сил Мультивселенной, он не даст сделать из себя второго Теззерета.
Теперь ему оставалось лишь уйти, оставив все это медленно рассыпаться в прах. И пускай он не знал, что делать дальше со своей жизнью, пускай он вновь метался столь же бесцельно, как в тот день, когда огонь Бэлтрис падал с неба на уличное кафе, – но, по крайней мере, его жизнь снова принадлежала только ему.
Когда Джейс вошел на тот самый склад у основания башни, где он ненадолго надевал на себя личину Бэлтрис, он уже знал, с чего ему начать. Среди всех вопросов без ответа он внезапно понял, что ему нужно сделать дальше. Потому что он знал, что не важно, смогут ли они простить друг друга или нет, но им с Лилианой суждено встретиться вновь; он знал это так же точно, как и то, что завтра тысяча светил взойдет над тысячью миров.
И когда это случится, у него будет решение. Джейс поклялся себе, что избавит Лилиану от ее контракта, сколько бы времени это ни заняло, сколько бы миров ему не потребовалось для этого обойти. Он узнает, кто скрывается за ее страхом, отчаянием и ложью.
А потом, если у него получится полюбить ту, кого он увидит, – кто знает, может, они смогут все начать сначала.
Джейс Белерен шагнул прочь из башни Теззерета и растворился в бескрайних просторах Слепой Вечности.
ЭПИЛОГ
Теперь, когда ей стало известно, где находится его логово, они провели свою последнюю встречу глубоко в пещерах Гриксиза, а не среди серых пустошей той мертвой и безымянной планеты. В этом месте, отделенном от зала предсказаний шабаша множеством длинных коридоров, пронзительные вопли мучеников были почти не слышны. Почти.
Стены этой огромной круглой пещеры были наполовину покрыты бледными картинами, не столько высеченными, сколько непонятным образом выжженными в камне. Некоторые изображали драконов, другие – представителей всевозможных человекоподобных рас, а иногда среди них попадались существа, которых вот уже многие тысячелетия никто не встречал ни в одном цивилизованном уголке Мультивселенной.
Они молча таращились со стен выпученными в страхе глазами, раскрыв рты в беззвучном крике. Кем они были, мог поведать лишь сам Вечный Змей.
В центре пещеры возвышалась гигантская колонна,
– …обсуждать, – закончил дракон. Его внимание уже переключилось на другие вопросы.
– То есть как это «нечего обсуждать»? – Лилиана кипела от негодования. – Речь идет о моей магии и, возможно, моей душе!
По подушкам пробежала легкая волна, когда Болас равнодушно пожал плечами.
– Но ведь ты сама заключила с ними договор, Лилиана.
– А ты заключил договор со мной, Болас!
– Именно. Очень простой и не допускающий превратных толкований. А ты не сумела выполнить его условия.
– Но Теззерет и его Консорциум больше не стоят у тебя на пути!
– Верно, – сместившись вдоль колонны, Болас принялся рассматривать изображения на стенах, словно искал среди них определенное лицо. – Но твоей задачей, некромантка, было вернуть мне Консорциум, пока я сосредоточен на других делах. План, если мне не изменяет память, заключался в том, чтобы поставить во главе кого-нибудь, на кого ты могла бы влиять так, как это нужно мне, или же тебе самой занять место лидера. Возможно, в мои старые годы у меня ужасно испортилось зрение, но результат всех твоих усилий и близко не похож на то, что ты мне обещала.
– Откуда мне было знать, что Джейс…
Голова дракона метнулась из-за колонны, и его язык замер всего в нескольких дюймах от тела Лилианы. Та застыла, парализованная его бездонным взглядом.
– Ты действительно думаешь, что оправдания помогут тебе?
– О великий и всемогущий Болас, – заговорила Лилиана, стараясь унять дрожь в голосе, – Я пришла к тебе, поскольку я не знаю никого другого, кто был бы способен разорвать этот контракт, кто обладал бы могуществом, чтобы покорить своей воле демонов. Если бы только ты…
– Если я и впрямь единственный, кто может тебе помочь, – прервал ее Болас, – тогда, полагаю, ты успела придумать иной способ стать полезной для меня. Предложи мне что-то, что будет стоить моих хлопот, – и не ошибись, ведь справиться с четверкой демонов будет весьма хлопотно даже для «великого и всемогущего» меня, – и тогда я, пожалуй, заключу с тобой новую сделку.
– Или же, – добавил он задумчивым тоном, – ты могла бы пойти ко мне в услужение. Столь сильная мироходка и некромантка может принести мне пользу, а я, разумеется, всегда защищаю свои вложения…
Лицо Лилианы побагровело, а ее глаза заволокла кромешная тьма.
– Ты хочешь, чтобы я променяла одного хозяина на другого?
– Да, почему бы и нет?
– Да провались ты в ад, дракон!
– Меня вполне устраивает Гриксиз. Если придумаешь лучшее предложение, дай мне знать. Тебе здесь всегда рады, моя дорогая Весс.
Лилиана смотрела на него, двигая губами, словно пыталась возразить, но не находила достойного аргумента. Болас подумал, что он, по крайней мере, должен отдать чародейке должное. Во времена своей молодости, окажись он на ее месте, он вполне мог бы напасть, даже зная, что не сумеет победить. Но, осознав, что сказать ей больше нечего, Лилиана развернулась и зашагала прочь из пещеры. И пускай ее плечи поникли и даже дрожали, она старалась идти с гордо поднятой головой – по крайней мере, до тех пор, пока не вышла за пределы поля зрения дракона.