Агнцы у порога
Шрифт:
Отказались из всей кучи только трое — из которых двое были глубокими стариками, а один одноногим инвалидом. Кажется, они устали жить ещё при жизни, и я со спокойной душой отпустил их.
Разумеется, воскресших мертвецов не отпускали по домам сразу после. Им предстояло свыкнуться с их новым состоянием, узнать все его тонкости и нюансы. Поэтому ближайший месяц они должны были прожить… эээ, простите — просуществовать в Храме Мёртвых, под присмотром опытных жрецов.
А поскольку храм находится вблизи от развалин, а мёртвые
Они не роптали. Видимо, понимали, что две недели «общественных работ» — ничтожная цена за возвращение с Того Света.
В целом, это происшествие вдохнуло в меня некоторую надежду. Конечно, вряд ли войска Санглата можно было бы разрушить так же легко, как Храм Светлого Шарда, и потери ожидались большие. И всё-таки… это было серьёзное препятствие — а мы преодолели его и даже обернули себе на пользу.
Жаль только, после этого дня жители Гротлинга не будут воспринимать воскрешение из мёртвых как чудо невероятных масштабов. В случае чего — придётся выдумывать нечто новое!
Глава 58 — Образ Врага
Разведка исправно продолжала доносить сведения и из Вельговии, и с наших земель.
С первым дела шли более чем чудесно. Столица нашего извечного конкурента была вырезана подчистую, при этом гонцы докладывали, что сами строения, дворцы и прочее были повреждены минимально — это было лучшее, на что я мог надеяться.
Когда любой шанс сопротивления был уничтожен, я приказал попросту открыть портал внутрь королевского дворца. Если Киоран Третий выжил — отчего бы не доставить его ко мне? Закуём в цепи, и пусть тоже посмотрит на исход этой заварушки! А убить его мы всегда успеем.
Кроме того, в его дворце находилось много всего ценного — того, что являлось моей законной военной добычей. Смешно! Мародёрство частным образом порицалось, а вот если мародёрствует вся армия во славу Короны — это уже другое дело.
Все элементали, занятые в вельговской кампании, были также отправлены домой. Они находились в походе несколько месяцев, и явно заслужили отдых.
Итак, пока слуги таскали из дворца Киорана всё ценное, а элементали размещались в казармах при дворце и праздновали удачное завершение своего похода — меня нашёл Тилль.
— Киоран выжил, — сообщил он мне. — И его жена, и трое младших сыновей. Что ты планируешь с ним делать?
— Не знаю, — я пожал плечами. — Он слишком ценная фигура, чтобы просто убивать его. Закую в кандалы? Заморожу?
— Опасно, — заметил Тилль, блестя очками. — Никогда не знаешь, что сделает враг, пока этот враг жив. К тому же, если народ Вельговии прознает о том, что их король жив, могут найтись безумные мстители, тайные убийцы…
— Народу Вельговии сейчас немножко не до того, — отмахнулся я.
— Ты пощадил женщин и
— Что ты предлагаешь мне сделать? — воззрился я на него.
— Повесить на главной площади. Всех, — отрезал Тилль. — И Валиссу… хотя нет, Валиссу не надо — народ помнит вашу с ней свадьбу, помнит её как королеву… А этих — повесить, как врагов и союзников Санглата.
— Но ведь это мы на них напали, — пожал я плечами. — Они не заключали союза с Санглатом. Может быть, и заключили бы, но не успели!
— Это мы с тобой знаем, — проникновенно ответил Тилль. — А народу-то это знать откуда? Лучше пусти элементалей погулять… Пускай по столице разойдутся их рассказы. О том, как санглатские войска — на территории Вельговии!! — не могли догнать их.
— Разумно, — согласился я. — Но вешать?.. И потом, всех? Ладно бы сам Киоран, но жена… и дети… младшему десяти нет!
— Ладно, — Тилль поднял руки. — Ты против убийства женщин, убийства детей. Я тебя понимаю, хотя и не всегда согласен. Ты жертвуешь безопасностью ради совести; я бы поступил наоборот, но дело твоё. Но это — иной случай. Они наследники династии.
— Казнь?! — продолжал возмущаться я.
— Именно казнь! — воскликнул Тилль. — И именно публичная. На глазах у всех. Чтобы не возникло искушения лет через двадцать какому-нибудь удальцу прикинуться «чудом выжившим принцем», или чтобы какая-нибудь группа вельговцев, отсидевшаяся в подполе, не начала операцию по вызволению наследника престола.
— А мстители?! — я поднял руки. — И почему именно виселица? Мы даже воров казним отрубанием головы, а тут какая-то виселица — королевским особам!
— Голова падает с плахи быстро, — хмыкнул Тилль. — Могут пойти разговоры о подмене, о казни случайного человека… Висельники провисят там пару дней. Это и гарантия, что все хорошо разглядят лица, и отношение народа к врагу.
— Образ Врага… — вздохнул я. — Как раз думал о нём вчера. Но тут ты не прав, Тилль. Не прав. Во Враге народ должен видеть фанатиков, зверей, убийц! А мы предлагаем им женщин и детей?!
— Ладно, — после некоторого молчания признал Тилль. — Здесь соглашусь. Но всё равно оставлять их в живых опасно!
— Разберёмся на неделе, — пообещал я ему. — Ничего не гарантирую. Мне… нужно будет с ними поговорить.
— Не думаю, что они оценят твоё милосердие, если ты предложишь им жизнь, — пожал плечами Тилль. — Для них ты полное чудовище, истребившее их народ.
На этом мы временно закончили спор и отвлеклись на наши местные военные сводки.
А там всё было несколько хуже. Стотысячное санглатское войско решило не идти всё в одну сторону, и сейчас, кажется, собиралось идти широким веером, снося все замки и деревни на своём пути.