Агнцы у порога

Призывающий Оро

— Сударыня, — наконец, нашёлся я с обращением. — Мне искренне жаль, что мы встречаемся вот так, в таких обстоятельствах.

— Вы сильно изменились, сир Геневис, — неожиданно заговорила она. — Знаете, на нашей прошлой встрече вы показались мне молодым наивным дурачком, лишённой как всякой жестокости, так и жёсткости.

— Нашей прошлой встрече? — я напрягся, пытаясь обратиться к памяти Геневиса, но та молчала.

— На вашей свадьбе.

— Ах да, конечно же, — я кивнул. — Ну, знаете ли, когда это происходило, я был всего

лишь принцем. Мне было не обязательно думать о судьбе королевства. Всё это приходит, когда погружаешься в международную политику.

— Мне это знакомо, — согласила Тиона. — Мой муж был таким же в молодости. А потом умер его отец, и это всё произошло. Знаете, к нашему возрасту вы будете очень на него похожи.

Чёрт!.. Она знала, чем задеть. Не могла не понимать, как я отношусь к Киорану, и не могла не понять, что меня обидит такое сравнение.

— Я поступаю так, как должен поступать, — пожал я плечами. — Я ведь не волен над своими поступками. Кто, как не вы, можете меня понять. Все считают королевский трон самым лучшим местом на свете, но на нас лежит ответственность за наши страны.

— С моих плеч вы эту ответственность сбросили, — парировала Тиона. — Уничтожив мою страну.

— Чтобы спасти от уничтожения свою собственную, — подтвердил я. — Об этом я и говорил. Ваш муж сделал бы то же самое. Да что там, он и собирался сделать то же самое!

— Разве? — она впервые поколебалась за этот разговор.

— Да, — кивнул я. — С той разницей, что он собирался дождаться, пока за него всё сделает Санглат. Затем он бы прогнулся под них — а за это фанатики позволили бы ему прибрать к рукам какую-то часть наших земель. Не самую большую, конечно.

— Санглат — слишком сильный соперник, — возразила Тиана. — С ними сложно спорить.

— Ну, я всё же попытаюсь, — затем я сделал паузу — и попытался спросить её о том же, о чём и своего мужа. — Итак, вот вопрос, за которым я позвал вас сюда. Что мне делать с вами и вашим семейством.

— Разве… — она побледнела. — Разве вы не казните нас, сир Геневис?

— Вашего мужа — непременно, — кивнул я. — Завтра или послезавтра. Но я не собираюсь казнить ни вас, ни ваших детей. Даже Валиссу.

На её лице отражались странные чувства, и я не мог их прочитать.

— Хотите остаться чистым? Сохранить репутацию благородного короля? Не получится, вы уже сделали слишком много.

— Если вы заметили, — поморщился я, — моим войскам был отдан приказ убивать всех мужчин, но не трогать женщин и детей.

— Да? — Тиона бесстрашно глядела мне в лицо. — И сколько таких женщин и детей, потеряв всё, умирали от голода? Сколько пало жертвой мародёров или разбойников, которые не только убивали их, но и оставляли в качестве своих подстилок? Вы оставляли этих женщин и детей на пепелище, лишив их мужей, отцов, братьев и сыновей. Не пытайтесь обелить свои имя и душу, сир Геневис.

— Я так понимаю, вы бы предпочли умереть вместе с мужем, —

я лишь закатил глаза. — Но я не оставлю ваших детей без матери. Решение уже принято, и оно не обсуждается.

— О них может позаботиться Валисса.

— О нет, только не она! — я едва удержался от того, чтобы вскочить. — Кто угодно! Но я не доверю ей даже собаку выгулять. Она скандальная, заносчивая и испорченная девица. Если бы не её капризы…

— Так всё это время в вас говорило оскорблённое мужское самолюбие? — усмехнулась Тиона усмешкой висельника.

Глава 62 — Казнь

Какое-то время я сидел молча, не зная, что же ответить.

— Пожалуй, в какой-то мере, — наконец, отозвался я. — Не как основной мотив моих действий, нет. Но без этого всё могло бы почти иначе. Мягче. Хотя, наверное, вам известно о том, как я обсуждал поведение Валиссы с вашим мужем — и какую позицию он при этом принял.

— Не совсем, — покачала головой пленная королева. — Он лишь говорил, что вы прислали ему письмо с жалобой на капризы моей дочери, и что он ответил вам тем, что ей самой решать, что делать.

— Что? — я поднял бровь. — Разве он не сказал вам, в каком именно вопросе мы не сошлись с Валиссой?

— Он сказал, что приблизительно по всем, — иронично ответила королева.

— Это в целом, — я пожал плечами. — Но целое я терпел. Ограничил своё общение с Валиссой до поистине неприличного минимума, который, впрочем, устраивал нас обоих. Говорил себе, что так нужно — ради мира, ради хрупкого союза между нашими странами. Но… настал момент, который я вытерпеть не смог. Валисса отказалась быть матерью наследника престола.

Кажется, это был удар в яблочко уже с моей стороны — Тиона на какое-то время зависла. Потом она осторожно спросила:

— То есть… она отказалась делить с вами постель?

— Помилуйте, — поморщился я. — Это случилось далеко не на первом месяце нашего супружества, и я не стал с ней в одной постели ни разу. Даже в брачную ночь!

Это было сущей правдой, память Геневиса всё мне передала об этом.

— Нет, речь именно о наследнике. Единственной целью было рождение ребёнка, причём ребёнка законного. Я достаточно длительное время уговаривал Валиссу, взывал к её разуму и совести. Она же закатывала мне истерики и поносила меня вместе с моей страной.

— Она… бывает несдержанной, — признала Тиона.

— Бывает?! — я поглядел я неё. — Признаться, не помню, чтобы она когда-то была иной! Ну а вот — почитайте, ответ вашего мужа на моё письмо. И, наверное, один из главных поводов для этой войны. Поймите, я как мужчина могу смирить свою гордость и стерпеть женские капризы. Но я как правитель не могу спустить с рук, когда так отзываются о моём роде и моей стране!

Я вновь вынул письмо и вручил его пленнице. Какое-то время мы сидели молча, и я ждал, пока она его прочтёт. Наконец, та отложила лист.