Агрессия и катастрофа
Шрифт:
– Немецкие оперативные замыслы должны заключаться в том, - резюмировал Гальдер, - чтобы выброской вперед сильных танковых клиньев воспрепятствовать созданию Красной Армией сплошного фронта к западу от Днепра и Двины.
Оптимизмом и твердой уверенностью дышала каждая фраза начальника генерального штаба, когда он излагал фюреру, каким образом, по мнению "штабной науки", вермахт победит Советский Союз.
Выслушав Гальдера, Гитлер, как всегда в подобных случаях, произнес длинную речь, в которой развернул свой анализ обстановки и дал указания, как нужно вести войну на Востоке.
Он начал издалека, чтобы анализ получился, как в таких случаях говорили его клевреты, "всеохватывающим".
Сначала
Затем фюрер сделал несколько общих замечаний относительно борьбы с Англией. Она не падет вследствие воздействия какого-либо одного средства. Разгрома Англии можно достигнуть лишь в результате многочисленных ударов авиации, подводного флота, в результате блокады ее внешних коммуникаций. Решающим фактором было бы падение Гибралтара - символа величия Британии. Кроме того, Гибралтар следует захватить, чтобы поправить дела итальянцев, поражение которых имеет большое психологическое значение. Из Гибралтара нужно вторгнуться в Марокко для давления на правительство Виши в вопросе его сближения с Италией.
Оба генерала внимательно слушали фюрера, иногда вглядываясь в карты. За длинными, почти во всю стену, окнами опускалась темнота. Под потолком зажглась огромная с хрустальными переливами люстра.
Гитлер перешел к главному.
– Вопрос о гегемонии в Европе решится в борьбе против России, - заявил он.
– Цель нашей операции - уничтожить жизненную силу России. Не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению.
Одобрив план "Отто", Гитлер затем развернул картину молниеносного завоевания Советского Союза и превращения его в главную германскую колонию. Необходимо сосредоточить крупные силы в южной группе армий. Русские войска должны быть разбиты западнее Днепра. "Все, что русские имеют западнее Днепра, должно быть уничтожено!" - заявил фюрер.
Все более воодушевляясь, он теперь поочередно обеими руками наносил рубящие удары по лежащей на столе карте.
– Противник должен быть рассечен ударами сильных фланговых группировок севернее и южнее Припятских болот и окружен в нескольких котлах аналогично операциям в Польше! Прибалтику отрезать! Для этого там достаточно будет иметь лишь слабые дивизии ландвера!
– Фюрер с полной убежденностью рисовал перспективу легкой победы.
– Следует ожидать, что если русской армии нанести один удар, она пойдет навстречу еще большему поражению, чем Франция в 1940 г.! Русские уступают нам в вооружении в той же мере, что и французы! Они располагают небольшим количеством современных полевых артиллерийских батарей. Наш танк T-III явно превосходит русский танк. Русская армия не имеет настоящих командиров! Весной мы будем иметь явное превосходство в командном составе, материальной части, войсках! У русских все это будет более низкого качества. Если по такой армии нанести мощный удар, ее разгром неминуем! Итак, - закончил фюрер, - необходимо в соответствии с принципиальными положениями плана "Отто" в полном объеме развернуть подготовку к его осуществлению. Предполагаемый срок начала - конец мая.
Что касается операции по высадке в Англии, то она больше не имеется в виду. Отпадает и операция в Ливии.
Как и на большинстве подобных совещаний, обсуждений не последовало. Генералы были довольны, что их проект не вызвал возражений, а фюрер остался довольным полным взаимопониманием с генералами. Он отпустил
Гальдер, приехав к себе, немедленно вызвал Хойзингера. Они потом долго, до полуночи, обсуждали предначертания фюрера по заметкам Гальдера, сделанным во время совещания, восстанавливая подробное содержание его речи. Для памяти и для истории.
Тем же вечером Иодль пригласил к себе Варлимонта. "Фюрер твердо решил, сказал он своему первому помощнику, - провести Восточную операцию, ибо армия больше никогда не достигнет такой мощи, как сейчас"{493}. Отделу "Л" предстояло на основе соображений штаба сухопутных сил, одобренных Гитлером, разработать совместно с другими отделами ОКВ проект директивы верховного главнокомандующего о ведении войны против СССР.
На это ушло еще несколько дней. Автор директивы Варлимонт, ввиду срочного отъезда Иодля в Париж, смог доложить ему проект только 16 декабря. При этом он сообщил о сомнениях сотрудников отдела "Л" по поводу вероятности войны на два фронта. Иодль оставил предупреждение без внимания. 17-го папка с проектом директивы была принесена в рейхсканцелярию. Извлеченный оттуда документ лег на стол фюрера.
Гитлер молча читал текст. Не затягивают ли генералы в своем плане решение балтийской проблемы?
Гитлер приказал Иодлю внести в проект директивы некоторые изменения. Варлимонт объясняет их так: "Если ОКХ считало критерием успеха всего похода направление главного удара на Москву, так как здесь будут разбиты развернутые на этом направлении основные силы противника, то Гитлер потребовал, чтобы центральная группа армий после уничтожения советских войск в Белоруссии сначала повернула бы часть своих сильных подвижных группировок на север, имея в виду по взаимодействии с ...северной группировкой уничтожить войска противника, сражающегося в Прибалтике, и далее, после овладения Ленинградом и Кронштадтом, наступала бы на Москву"{494}.
Смысл поправки Гитлера отражал старые принципиальные установки нацистской партии в отношении завоевания господства на Балтике. "Одним росчерком пера, сокрушается Варлимонт, - основы оперативного похода против России, которые в течение месяцев тщательно изучались генеральным штабом сухопутных сил и разрабатывались во всех направлениях, были заменены новой концепцией"{495}. Варлимонт, конечно, не учитывал, что, возможно, Красная Армия не позволит вермахту легко совершать маневры, как заблагорассудится Гитлеру или кому угодно другому, - "сначала" на Ленинград, "потом" на Москву. Но главное состояло в том, что никакой "новой концепции" Гитлер не давал. Оставалась все та же самая концепция "блицкрига", в рамках которой те или иные варианты и оттенки отнюдь не играли существенной роли.
"Мы должны, - в заключение аудиенции сказал Гитлер Иодлю, - в 1941 году решить все наши европейские континентальные проблемы, чтобы быть в состоянии в 1942 году принять меры против США"{496}.
На следующий день Гитлер утвердил директиву, назвав ее "Барбаросса".
IV
"Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии... Приказ о стратегическом развертывании вооруженных сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операций. Приготовления, требующие более продолжительного времени, поскольку они еще не начались, следует начать уже сейчас и закончить к 15. 5. 41 г." Эти известные фразы первого раздела директивы No 21 (такой номер достался по делопроизводству военной канцелярии Гитлера плану "Барбаросса") означали приказ о дальнейшем усилении подготовки агрессии против СССР. Теперь весь гигантский, широко разветвленный военный аппарат третьего рейха включался в создание идеальных предпосылок для удара на Востоке.