Ах ты... дракон!
Шрифт:
Новички и не догадываются, почему в первые дни по приезде их вещи ворошат и записывают, у кого что есть. Удивляются, спрашивают, ругаются, обижаются: как вы мол, тут одичали, зачем, мол, так?
Зачем...
Затем, что вещи тут уже не раз переживали хозяев. Приезжала тут три года назад девушка, из небедных, руки белые, нежные, до сих пор в домиках ее занавеси висят. Шить она любила, ткани расшивать узорами. Занавески висят, а где девушка? А на кладбище. Оно тут уже больше поселка разрослось...
Даже вельхо здесь жизни нет.
Вода горькая, еды
Даже самые наивные новички быстро понимают, что никакие героические деяния по защите их тут не ждут. Их сюда привезли не для сражений и героической защиты родной земли. Совсем нет.
Они прибыли умирать. Жить и работать, сколько смогут, надеяться на прощение (а ведь некоторые и не понимали даже, чем провинились!) и в конце концов пополнить местное кладбище.
Будьте вы прокляты, ублюдки из Нойта-вельхо! Твари лицемерные.
"Главное - честность, дети мои. Вы можете задать любой вопрос. Наказания не будет"
Только забываете предупредить, что за неудобные вопросы можно поплатиться зачислением в "героические защитники Северного Форпоста". Что там почти невозможно выжить. И оттуда невозможно выбраться, не освоив Шаг. А как его освоишь в таких условиях?
Счастье еще, что они не сломались и не скатились в дикость, в тупое бессмысленное существование, в жизнь по правилам преступивших. Они живут - и у них даже хватает силы и злости притворяться перед самодовольными мразями из "проверяющих".
Но если сегодняшний новичок не врет, то у выживших "защитников" появилась надежда.
Во-первых, один из новеньких (точнее, одна) начала осваивать Шаг, не сообщив об этом Наставнику. Во-вторых, новички рассказали про город диких магов...
Толстый лес. Приют для личинок
Вечер - любимое время у личинок. Время, когда сделаны все задания, выполнены работы, залечены (если ты, конечно, не наказан) ссадины и ушибы. Время, когда постель ждет усталое тело, но так сладко посидеть у костра, наслаждаясь покоем, пока наставник, тоже уставший, ослабил бдительность и сидит за своим "отчетом. Все знают, что для Наставника Фельхетса отчет - одна из его любимых тыквенных бутылочек, но какая разница! Главное, что он у себя, и личинки могут побыть одни...
И поговорить.
Просто поболтать, как обычные люди, чья жизнь - не бесконечное служение Нойта-вельхо.
– А еще говорят, это один из самых старых приютов. Здесь даже драконьи чешуйки сохранились.
– Где? Где?
– Да вот же, светятся!
– Ух ты...
– в любопытных глазах девочки отразились не просто ровно светящиеся чешуйки - там просто костер разгорелся.
– Неужели про драконов правда?
– Что правда? Что они раньше людям чешуйки дарили? Правда-правда. И не только чешуйки.
– Тихо вы!
– обрывает третий из сидящих у огня. Он даже голову поднимает, хотя до сих пор, сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стволу дерева.
– Обалдели
Тишь. Потрескивание веток в костерке. Шум веток над головой. Стрекот птички-ворушки, негодующей, что надоеды-люди все не уходят в свое гнездо. Птица все надеется, что удастся подобрать крошки от их ужина. А они сидят и сидят.
– Ночь уже! Ночь! Чив-чив!
Тихий голос тощего мальчишки:
– А еще говорят, что они...
– боязливый взгляд назад, и тень наставника на подслеповатом окошке явно успокаивает, - что магия в нас... это от драконов. Мне старший брат сказал по секрету. Он у меня умный.
– Враки!
– Не враки!
– А вот и враки!
– Тихо, говорю!
– третий мальчик резким движением кидает в снег корку, и громкая "перебранка" налетевших птичек-ворушек успокаивает выглянувшего из окна Фельхетса. Птички и птички, что с них взять.
– Это не вранье. Магию дарят драконы. Они недавно... только это секрет!
– Да мы обещаем молчать. Правда, ребята?
– Конечно! Первый раз, что ли. Говори, что там...
– В пригорье есть такой город.. у меня там сестра замуж вышла, она не вельхо... была.
– Что значит - была?
– А то. Мне отец недавно весточку прислал.
– Ну да, твой везде найдет...
– Нечего завидовать!
– Так вот. Налетели драконы, он забеспокоился за Мельтису, разузнавать стал - а все глухо, никаких вестей, как вымерли там все... Или запрет наложили. Он туда, он сюда - а тут сама Мельтиса письмецо прислала: так и так, мол, отец, я теперь маг. И муж мой, и дети, и вся наша улица. И почитай, что весь город. Все, кого дракон магией окатил, сами вельхо стали...
– И про это молчат?!
– Само собой, молчат, дурак, что ли? Кто про такое сказывать будет, если Наставники другому учат? И ты молчи.
– Знамо дело, промолчу.
– Целый город магов...
– зачарованно повторяет девочка.
– Вот бы куда попасть.
Лидо, город, в полумерке от несостоявшегося Вельхограда.
Одноименный Питари и к своему имени, и к своему прозвищу относился равнодушно. Имя его на древнем означало "камень", что не так уж плохо, а прозвали его Деревяшкой, что тоже не выводило из себя.
Прозвище Питари дали не за медлительность или, спаси Пятеро, тупость. Когда надо, боец-силовик из десятки Меча был не хуже других и в быстроте, и в умении добраться куда надо, и чаровать затаиться, насколько нужда велит.
Просто даже среди силовиков Питари выделялся исключительным равнодушием и бесчувственностью. Он жил приказом и по приказу, искренне недоумевая, чем порой бывают недовольны бойцы его десятка и вообще сотни Меча.
Приказано отловить внезапно снявшихся с места сектантов? Пожалуйста, ничего сложного. Приказано принять помощь Ловчих? К лучшему. Приказано расплатиться с ними за помощь какой-нибудь девицей из отловленных? Ничего трудного. Поймать и передать Наставнику беглых личинок? Само собой. Не слушать их жалобы на помянутого Наставника? Не будем слушать.