Ахегаум. Том III
Шрифт:
— Это как?
— Видишь ли, «этажи» Ахегаума — ну, они не в буквальном смысле этажи. Ахегаум это не какая-то колоссальная башня посреди космоса.
— Что такое космос?
— Сейчас не важно. Так вот, мир-башня, этажи — это всё абстракции, это просто названия, близкие разуму простого смертного. На самом деле каждый «этаж» — это собственное индивидуальное измерение, своеобразный карман реальности, изолированный от остальной вселенной. И все эти этажи, кусочки реальности, соединены в единое целое, в определённую структуру, называемую миром-башней, потому что куски реальности в нём идут подряд, один за другим. С таким же успехом Ахегаум можно было бы назвать миром-подземельем или миром-линей, миром-коридором, миром-лестницей. Миром-спиралью,
— Почти ничего не понял, — вздохнул Занар, — Но почему конус или пирамида?
— Ну смотри… Это только моя гипотеза, но я практически на сто процентов уверена, что так и есть. Все этажи Ахегаума из тех, которые я видела, делятся на два основных типа — «индивидуальные» и «общие». В индивидуальных всегда присутствует максимум один игрок или небольшая группа игроков-товарищей. В общих куча игроков, большая часть которых друг друга впервые видит. Так вот. Индивидуальные этажи просто не могут существовать в единственном экземпляре. Скорее всего реальность в них устроена так, что под каждого игрока или группу создаётся временная копия.
— Как локации в компьютерной игре! — воскликнул Занар, — Ну, они не существуют всё время, но когда игрок в них входит, то загружаются и как бы воссоздаются по заранее заданным алгоритмам…
— Да, это хорошая аналогия. Так вот, насчёт копий. Ваш двенадцатый этаж навёл меня вот на какую мысль. Моя подруга, Жанна, которая довольно высоко забралась, говорила, что двенадцатый этаж индивидуальный и игроки на нём не пересекаются, и у меня нет оснований ей не верить. Однако, как выяснилось, очень даже могут на нём игроки пересекаться. Но игроков у вас явно недостаточно, чтобы этаж считался «общим…» Вот только ваш этаж не может копироваться. Не могут где-то в его копиях бегать другие Занары и Милы. Вы полноценные живые существа с душами, а не болванчики в виртуальной симуляции. За попытку провернуть такой фокус как клонирование душ… Не, давай лучше не будем об этом. Воссоздаваться ваш этаж под каждую новую партию игроков тоже не может — это надо сразу создать кучу тел с искусственными воспоминаниями и запихнуть в них души. Такое не невозможно, оно просто жутко неэффективно и не один вменяемый бог, полубог или архимаг не стал бы такое делать. Так что ваших двенадцатых этажей должно быть много. И в каждом свой город, со своими жителями, может быть, с похожим на остальные версии обществом, может нет, где-то игроки пересекаются, где-то нет… Вот только «городов» должно быть очень, очень много чтобы игрокам не приходилось ждать очереди на испытание. Потому что игроков тоже много. И это навело меня на другую мысль — а сколько вообще в Ахегауме игроков? Почему я думаю, что «общие» этажи, виденные ранее, существуют в единственном экземпляре, а не являются одной из множества копий под определённое число игроков?
— Ну, это было бы логично. Если игроков действительно много, лучше разделить все этажи на несколько одинаковых копий, чем создавать одно большое вместилище для всех. Так проще обеспечить порядок, — согласился Занар.
— Вот именно. А игроков не может быть мало. И вот почему — некоторые этажи, включая ваш двенадцатый, отсеивают огромный процент. Через них наверх проходит один из десяти, а то и меньше. И таких сложных этажей, этажей-фильтров, немало. И чем выше, тем, скорее всего больший процент игроков они фильтруют. Даже из того что мне известно, получается, что через первые двадцать этажей по грубым прикидкам проходит чуть
— Да столько людей не бывает! — воскликнул Занар.
Лежавший под боком блондина волк, привлечённый криком, поднялся и принялся вылизывать парню лицо. Занар пытался сопротивляться, но потом сдался.
— Бывает, — сказала Эш, — Вселенная, лежащая за пределами Ахегаума, имеет просто невообразимые размеры. Даже если в Ахегауме одномоментно находится сотня-две триллионов разумных — это ничто, это меньше капли воды в этом озере.
— Да быть не может…
— Так вот, возвращаясь к моей гипотезе. Чтобы до вершины Ахегаума доходил хоть кто-то в хоть сколько-то адекватные сроки, игроков должно быть колоссальное количество. А поверь мне, чтобы наверх доходило как можно больше — в интересах хозяйки этого мира.
— Тогда почему не сделать отсев менее жёстким?
— Потому что это убьёт весь смысл. Вендуа нужны те, кто достиг определённого уровня развития, и испытания Ахегаума построены таким образом, чтобы именно к этому уровню приблизился прошедший их все.
— Ей нужны сильные слуги, чтобы отстаивать свои интересы в большой вселенной?
— Скорее ей нужны лояльные и следующие той же что и она философии боги… Но это тоже только моя гипотеза, и не спрашивай, на чём она основана, — сказала Эш, невольно вспоминая разговор Якса и Тэнтэрии на одиннадцатом этаже.
— Так вот, чтобы вместить такое количество игроков, копий нижних этажей, где игроков больше всего, тоже должно быть очень много. А наверху количество копий уже может сокращаться, потому что игроков становится меньше. В итоге получается мир-пирамида.
— Ты вывалила на меня столько безумной и не поддающейся осмыслению информации просто чтобы проиллюстрировать, почему Ахегаум скорее пирамида, чем башня? Серьёзно, Эш? Нет, извини конечно, я тебе очень благодарен за всё, но… Серьёзно?
— Радуйся, что Система не запрещает говорить аборигенам всё что угодно. Был бы ты уже игроком, она бы меня заткнула на полуслове, я уверена.
— Эх… — вздохнул Занар.
Остаток времени до окончания наказания Милы Эш и Занар провели молча. Пару раз пили из фонтанчика, Эш искупалась в озере, а Занар просто пребывал в своих мыслях и тискал кошек и волков. С Эш успела спасть демоническая трансформация.
Вдруг, словно что-то щёлкнуло в головах брюнетки и блондина. Система звала — перерыв кончился, наказание Милы вот-вот подойдёт к концу.
Эш и Занар покинули рощу и вернулись в игровую комнату. Мила появилась на своём месте аккурат к их возвращению. Видок у неё был… Тот ещё. Абсолютно ошалелое лицо, растрёпанные волосы, одежды не было вообще, а всё тело мулатки было покрыто белыми подтёками и выделениями однозначной природы…
Но словно этого было мало, после возвращения Милы, активировались ещё две карты наказаний. В девушку ударили оранжевые лучи, и она закричала. Секунда, и всё закончилось. Вот только на лбу и на груди Милы теперь были выжжены символы, однозначно переводившиеся Системой как «шлюха» и «безмозглая».
— Мы берём таймаут, — объявила Эш, мгновенно сориентировавшись.
Мэт, кажется, хотел что-то возразить, но Страж опередил его, сказав:
— Ваше право.
И Мэт решил промолчать.
Эш же взяла Милу за руку и осторожно повела едва живую и явно не соображающую девушку в рощу.
— Ты идёшь с нами, — скомандовала Эш замешкавшемуся Занару.
Оставлять блондина наедине с Мэтом она опасалась — противник точно попытается вывести блондина из себя, и чёрт его знает, чем это закончится.
Занар остался на краю рощи, решив оставить Милу наедине с Эш.
Брюнетка практически силком дотащила мулатку до озера и скинула в воду, после чего прыгнула следом. Минут через десять Мила была полностью чистой — вода в озере на удивление хорошо отмывала грязь, при этом оставаясь кристально чистой, словно все смытые с Милы выделения растворялись без остатка.