«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1
Шрифт:
«Говоришь, он молодой, – мысленно спрашивал себя генерал. И, словно желая рассеять все свои сомнения, сам же себе отвечал: – А сам-то ты что, старый? Вспомни, как ты начинал».
Действительно, в двадцать шесть лет он добровольцем отправился в Испанию, водил там на бомбежку фалангистов группы наших бомбардировщиков. В тридцать девятом попросился в Китай, бомбил там самураев, участвовал в сверхдальних, сопряженных со смертельным риском полетах на бомбежку Формозы, потопил однажды японский авианосец, и ничего. Бог не выдал
После Китая, даже не дав отдохнуть, ему приказали принять полк под Ленинградом. А там началась война с белофиннами. Окончил ее он командиром дивизии. Нынешнюю войну встретил командующим 12-й воздушной армией, и встретил достойно. В первый же день войны его летчики сбили тринадцать вражеских самолетов.
Потом был Карельский фронт, а в августе сорок второго, в самый трудный для страны период войны, по приказу Новикова он принял командование 8-й воздушной армией в Сталинграде. Никогда не забыть ему 23 августа, когда более двух тысяч немецких бомбардировщиков бомбили город. И он, собрав волю в кулак, твердо руководил своими немногочисленными частями. Именно там, в Сталинграде, он приобрел известность как мужественный, стойкий и выдержанный командир.
Так почему же новый комполка не справится с ответственным заданием?
За этими размышлениями незаметно пролетело время. «По-2» плавно пошел на посадку. Еще с воздуха Хрюкин успел заметить строй полка, вытянутый перед стоянками машин.
Весело пофыркивая мотором, маленький самолет приблизился к строю и, газанув мотором последний раз, замер в указанном ему месте. Командарм ловко выбрался из кабины, спрыгнул на землю и энергичным шагом направился к встречавшим его офицерам. Один за одним быстро сели истребители сопровождения.
Меж тем, с правого крыла строя послышалась команда:
– Смирно! Равнение на Знамя!
С левого фланга появился знаменный взвод с развевающимся впереди него алым знаменем. Четко отбивая шаг, знаменосцы прошли вдоль строя. В напряженной, торжественной тишине все всматривались в Боевое Знамя полка, под которым 16-й гвардейский полк прошел славный боевой путь.
Наконец знаменный взвод встал на правом фланге, и гвардии майор Покрышкин отдал командующему рапорт.
Потом они неспешно пошли вдоль строя, и командир полка представил личный состав.
Закончив знакомство, генерал вернулся к середине строя и обратился к летчикам с речью. Рассказав об обстановке на фронте, он поставил задачу: ни одна вражеская бомба не должна упасть на пехотинцев. Против них сейчас все – холодная вода, пули, снаряды и бомбы. Надо избавить их хотя бы от бомб. Для этого у полка есть силы и возможности, надо только проявить свое умение воевать.
Генерал закончил, начальник штаба подал команду: «Вольно», и личный состав, оживленно разговаривая, стал расходиться.
– Ну, майор, – обратился генерал к Покрышкину, – давай подумаем, как ты будешь
У Покрышкина уже все было готово, продуманно.
– Товарищ командующий, я уже над этим вопросом думал и готов сейчас вам доложить.
– Вот как! Ну, докладывайте.
– Я думаю так, товарищ генерал, – своей отрывистой скороговоркой заговорил майор, – если мы будем решать поставленную задачу путем обычного патрулирования, то тут потребуется не один, а несколько полков.
– Ну и что же ты предлагаешь?
– Одну эскадрилью выдвинуть к Сивашу, а остальные подымать по сигналу, как только появятся бомбардировщики. Но для этого мне понадобится радиолокатор РУС-2 и мощная радиостанция. И чтобы мне не мешал своими указаниями штаб дивизии…
Командующий сразу уловил его замысел.
– Радиолокатор обещаю и радиостанцию тоже. Завтра их сюда доставят. Ладно, давай пройдемся, посмотрим твое хозяйство.
С утра пошли вторые сутки, как полк перелетел в Аскания-Нова. Аэродром здесь был открытый – ни деревца, ни кустика. Но батальон аэродромного обслуживания уже энергично занимался сооружением укрытий для техники и личного состава. Опытным глазом генерал сразу заметил спокойную слаженность в работе техников и другого персонала.
Они остановились около одного из капониров.
– Леса нет, – вздохнул Покрышкин.
– Ройте больше щелей, – посоветовал Хрюкин. – А лес? Вон там, – он кивнул головой на видневшуюся на горизонте рощу. – Поищите там. Только рубите аккуратно. Ведь мы в заповеднике. Используйте больше кустарник, прошлогодний камыш на берегу озера. Вот видишь, майор, теперь тебе приходится думать не только о том, как сбивать фашистские самолеты, но и как укрывать свои. Трудно?
– Справимся, товарищ генерал.
– Не сомневаюсь. Теперь вот что, надо проследить, чтобы в штабе своевременно писали аттестации на людей, чтобы летчики без задержки получали очередные звания. Во время войны люди всегда нуждаются в проявлении к ним внимания. Ты это должен хорошо знать по своему опыту. Уметь командовать – необходимое качество любого начальника. Но не менее важно уметь по достоинству оценить подчиненного и вовремя его поощрить.
Они обошли еще несколько стоянок, где генерал побеседовал с летчиками и техниками. Потом направились к его самолету.
– Товарищ генерал, летный состав у нас в полку плохо обут, – заговорил о наболевшем Покрышкин. – Сапоги у всех так износились, что у летчиков просто неряшливый вид.
– Почему же не замените?
– Интенданты не дают. Говорят, «срок не выносили».
– Срок? – удивился Хрюкин. – Разве летчики виноваты, что здесь распутица и месяцами им приходится месить грязь?
– И мы так говорим, но интенданты нас не слушают.
– Сапоги будут!
Хрюкин крепко пожал майору руку и сел в кабину своего самолета.