Ахульго
Шрифт:
Не полагаясь лишь на донесения помощников, Шамиль обходил позиции, вдохновляя своих воинов. В одном из переулков он встретил группу подростков, которые ослушались приказа и спрятались в родном ауле, в котором знали все потайные места. Старшие с трудом их отыскали и теперь уводили из села. Пока горцы здоровались с Шамилем, мальчишки бросились врассыпную. Их кинулись ловить, но большинство успело исчезнуть в перекрытых завалами улочках. Одного из мальчишек успел схватить Султанбек.
– Пусти! – отбивался мальчишка.
– Разве тебе не велели оставить
– Пусть трусы бегут куда хотят, а я не уйду! – отвечал мальчишка, извиваясь в руках Султанбека.
– Шамиль приказал, значит надо исполнять, – внушал мальчишке Султанбек.
– А почему мой отец остался? – спорил мальчишка.
– Я тоже хочу защищать аул, как мюриды!
– Если хочешь быть мюридом, тебе нужно еще подрасти и научиться слушаться имама, – наставлял Султанбек.
– Отпусти его, – велел Шамиль.
Он пожал мальчишке руку, похлопал его по плечу и спросил:
– Как тебя зовут?
– Маиндур, – опустил глаза мальчишка.
– Так вот, Маиндур, – сказал Шамиль.
– Не для того мы пришли в ваш аул, чтобы тут воевали дети. Но, раз ты такой храбрый, я назначаю тебя наибом.
– Наибом?! – замер от восторга мальчишка.
– Над твоими друзьями, – продолжал Шамиль.
– И вот тебе мой первый приказ: вы соберетесь все, кто остался, и отойдете от аула. Когда потребуется, я вас вызову.
– А где нам ждать? – спросил Маиндур.
– В Тлярате, куда ушли ваши семьи. Вы будете их охранять. Ты хорошо меня понял?
– Да, имам, – закивал Маиндур.
– А если друзья не поверят?
– Султанбек подтвердит, – улыбнулся Шамиль.
– Давай, собирай своих безусых мюридов, – велел Султанбек.
Мальчишка, созывая своих друзей, побежал вверх по улочке, влез на завал, оттуда забрался на крышу. И со всех сторон начали появляться головы мальчишек, удивленно глазеющих на Маиндура.
– Собирайтесь за мечетью! – кричал Маиндур.
– Имам дал нам приказ, а меня назначил наибом!
Шамиль смотрел вслед мальчишкам и вспоминал своих сыновей, всех детей, оставшихся на Ахульго. Если Граббе прорвется к столице Имамата, им уже некуда будет уйти. Нужно было во что бы то ни стало остановить генерала. Уже немало аулов принесли себя в жертву, и настала пора решающих битв.
Шамиль чувствовал, что Граббе еще очень силен, и знал, что генерал не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего. Но имам считал позицию при Аргвани достаточно крепкой, в своих воинах не сомневался, а кроме того, очень надеялся на Ташава, который должен был ударить в тыл Граббе.
Снова загрохотали пушки. Теперь они били залпами, от которых сотрясалось все вокруг и испуганно откликалось эхо.
Горцы занимали свои позиции, готовясь встретить неприятеля.
Артиллерия продолжала обстреливать аул, когда колонны Граббе двинулись на приступ, охватывая Аргвани с двух сторон. Защитники аула встретили их шквальным огнем. Солдаты падали под пулями, но колонны продолжали надвигаться на передние завалы, за которыми
Солдаты, бывшие на стороне Шамиля, в дело пока не вступали. Да и нелегко бы им было целиться в прежних друзей, с которыми они почти сроднились за десятки лет службы. Перебежчики занимали позиции в тылу, а между собой решили в своих не стрелять, пока не останется лишь выбор: драться или погибнуть. Под «своими» каждый понимал бывшую родную роту, с которой ел из одного котла. С другими ротами он готов был драться, тем более что это случалось и раньше, хотя дрались лишь на кулаках.
< image l:href="#"/>Понимая, что без большой драки дело не обойдется, солдаты по привычке прощались друг с другом:
– Не поминайте лихом, братцы, коли больше не свидимся.
И друг другу же отвечали:
– Молите Бога за нас.
Тем временем Юнус сообщил Шамилю, что на дороге, ведущей из Аргвани в сторону Чиркаты и Ахульго, собирается кавалерия казаков и милиционеров.
– Они готовятся к атаке, – предположил Юнус.
– Пусть нападают, – кивнул Шамиль.
Конница выстроилась по эскадронам и с гиканьем и пальбой бросилась на Аргвани. Но неожиданно наперерез им вылетели из лощины всадники ополченцев, которыми командовал Балал Магомед. Он давно ждал этого случая. Шамиль предупреждал его, что такое непременно случится, и они договорились, как будут действовать.
Атака Балал Магомеда была неожиданна. Кроме того, за всадниками неслась толпа пеших горцев, а с фронта нападавших встречали пули защитников Аргвани. Лошади падали, подминая под собой людей. Все смешалось, милиция бросилась в шашки, казаки кидались на завалы. Одни мешали другим, а пехота ополченцев добивала выбитых из седел противников.
Потерпев неудачу и потеряв много людей, казаки и милиция с трудом сумели уйти под прикрытие своих пушек. Горцы не стали их преследовать до лагеря и тоже отошли. Но теперь они уже не скрывались в лощине, а поднялись на окрестные возвышенности, куда не доставали ядра.
Граббе еще дважды бросал войска на штурм, но результат был тот же: мюриды оставались на своих позициях, а перед завалами оставались десятки убитых.
Шамиль молил всевышнего, чтобы атаки прекратились, потому что защитники Аргвани понесли большие потери. Но, несмотря на ощутимый урон, горцы чувствовали себя победителями.