Академия безмолвия
Шрифт:
– Неважно, - я говорю все быстрее и быстрее, почему-то внутри нарастает ощущение стремительно уходящего времени.
– Габ, родители помогут тебе, не нужно вот этого благородства... Я - более удобная фигура. Взяв все это на себя, я смогу вас отмазать... Но вы не должны спорить.
– Ты там перегрелся, видимо. Никто из нас не позволит тебе отдуваться за всех в одиночку. И ты думаешь, после всего услышанного мне так хочется обращаться к родителям?!
– его разноцветные глаза вспыхивают.
– Зная, что они сотрудничали вот...с этим? С такими?!
– Ты еще ничего толком не знаешь... Зачем так легко ей верить? Она может врать.
– Но ведь и ты, Джейми... Что ты нам
– теперь Габ смотрит на меня в упор.
– По поводу своей магической родни?
– Магическая родня? Мистер Джон?
– почти с ужасом спрашивает Ларс, а меня пробирает на неуместный смешок.
– Отец тут не при чем. А вот мать у меня, похоже, отличилась. Сам узнал совсем...недавно.
– И ты ничего не рассказывал?! Что за мать?
Габ протягивает руку и проводит по моим волосам - без нежности, просто оценивая цвет. Мне жаль,что нигде поблизости нет зеркала и я не могу увидеть сама себя.
– Твоя мать была магом?
– Ларс подходит ближе, почти вплотную, так, что Габ вынужден опустить руку.
– Была. И училась здесь, - со вздохом признаю я.
Заслушившийся призрак встряхивает головой, и исполинские длинные пряди взметаются вверх, как крылья, ухватывают нас за затылки и начинают выталкивать к двери.
– Анна, прекрати!
– прикрикивает Габ.
– Сами выходим уже...
– Обсуждайте все у себя в комнатах!
– шипит призрак.
– И не смейте подозревать в чем-то нехорошем сэра Лаэна!
Я вырываюсь из призрачных пут, наклоняюсь, чтобы поправить спавшие с ног ботинки.
Свет в целительском зале начинает подрагивать, сначала чуть-чуть, потом ритмичнее, сильнее и резче.
– О нет, - свистит призрак.
– Нет, нет, нет, не успели...
Призрак словно истлевает, сносится в сторону, размазывается по стене и исчезает. Свет гаснет. Повсюду.
Глава 51
Внезапная темнота кажется какой-то особенно зловещей. За окном и то светлее, но время все еще не чувствуется.
– Эй, ребят...
– неуверенно говорит Ларс, а мы с Габом одновременно хватаем его за руки и дружно шикаем.
Где-то вдалеке скрипит дверь, ветер за окном завывает так сильно, что, кажется, вот-вот выдавит стекло. В темноте глаза мальчишек блестят, вместо того, чтобы идти к выходу из зала, мы одновременно пятимся назад - к окнам и стенам. Ступаем тихо, очень тихо, совершенно бесшумно. Но полная тишина вдруг прерывается мягкими шлепающими звуками.
Шлеп. Шлеп. Шлеп.
Шаги. Со своим обострившимся за долгие месяцы безмолвия слухом мы понимаем - шаги приближаются к нам.
Ларс быстро подходит к одному из маленьких окон и пытается поднять оконную раму, потом бросается к другому окну... Габ снимает светильник со стены - не знаю, что он там с ним делает, но теперь комната озаряется слабым светом. И в этом свете мы отчетливо видим, как в полуоткрытую дверь проходит мальнькая, мне по пояс, фигурка.
***
"Не сегодня", говорила Анна, не сегодня... Полночь уже явно давно миновала, настало двадцать четвертое число. Проклятие ректора продолжает действовать, но почему сейчас, почему именно сюда? Словно сбились какие-то неведомые настройки гигантского мирового клавишника, и он теперь выдает фальшивую мелодию. Я почти даже не испугалась, после всего, пережитого за сегодня, страх отступил. Остается только смотреть на маленького ребенка, пятилетнего мальчика, умершего много лет назад. В первый момент он не показался мне чудовищем, полуразложившимся монстром, отнюдь. Черные волосы, тонкие и влажные, прилипли ко лбу. Черты лица, их выражение сразу не разглядеть в
И все же это не лабораторный монстр, не искусственный результат безумных экспериментов, это человек, ребенок... Что осталось в нем от человека и осталось ли?
Тело Лукаса шло, двигалось, подрагивало, словно вот-вот собираясь откинуться на спину в конвульсивном припадке, как потравленная крыса, но все же удерживаясь в вертикальном положении и продолжая упорно двигаться. Зачем, зачем, кому это нужно? Месть? Мне даже не хватит воображения представить себе, кто может так ненавидеть ректора, чтобы обязать его долгие годы ежемесячно смотреть на это... Тем временем, Лукас, вышедший на середину зала, задрал кверху нос, словно выслеживающая добычу собака - и утробно захрипел, недовольно, гневно. Внезапно я поняла, что глаза у него есть, и они смотрят куда-то между мной и Габом - просто они были темные, одноцветные, почти сливавшееся с кожей.
Не нашедшее в комнате, очевидно, сэра Лаэна существо разозлилось, опять же, очень по-звериному. Оно закружилось на месте, неловко, будто пытаясь увидеть собственный несуществующий хвост - и вдруг, не удержавшись, рухнуло и покатилось. Прямо мне под ноги.
Я не удержалась от короткого визга и прыгнула - в последний момент осознав, что прыгать на руки Габриэлю не надо - и чуть ли не в воздухе изменила направление прыжка к входной двери.
Существо поднялось мгновенно, упруго и гибко - и вдруг пошло на меня. Свисающие руки казались слишком длинные, или ноги коротковаты: крепко зажатая в руке книга почти касалась пола. Нарушенная координация, мнимая неуверенность в движениях никак не влияли на скорость и планомерность перемещения. То ли из-за того, что я заговорила и задвигалась, то ли по каким-то другим причинам, но Лукас шел за мной, ко мне.
Честно сказать, в тот момент я испугалась не за себя - за парней. Вряд ли они смогут долго смотреть на то, как мертвое тело приближается ко мне, а та история про собаку с оторванной головой... И я побежала прочь по коридору, сначала просто пошла, а увидев, что тело сына ректора движется за мной, ускорилась и перешла на бег, выскочила из целительского корпуса и помчалась в лес, мысленно от всей души благодаря утренние тренировки - мчалась, не имея никакого определенного плана, просто видя перед собою лес. Сердце колотилось безумно, я ожидала, что парни выскочат за мной - но их почему-то было не видно и не слышно. Я даже обернулась, чуть не споткнувшись о какой-то горбатый корень, подумав, что Лукас отстал - и вдруг увидела его одноцветное лицо совсем рядом. Да что ж такое, когда я уже перестану нарываться на неприятности?! Сама виновата, сама, сама...
"Двигай быстрее, повезло с сестрицей, ничего не скажешь"
" Заткни-и-и-ись"
Что-то дернуло сзади за плащ, словно он зацепился краем за расщелину, я упала, ощутив звенящую боль в пояснице и ниже. Маленькая, крепкая и очень, очень холодная рука с острыми длинными ногтями ущипнула меня за щеку...легонько...больнее...еще больнее. В нос ударил влажный земляной запах.
Внезапный топот, удар - и я покатилась, таким же валиком, как и Лукас по полу целительского зала, проехалась лицом по неровной каменистой дорожке. Села, пытаясь удержать на месте гудящую, ноющую голову на плечах, напряглась, выдавая огонь на руке.