Академия чаросвет. Тень

Ярошинская Ольга

– Не припоминаешь? – спросил Первый. – Я убил эту тварь, когда она была в шаге от тебя.

Я сглотнула и огляделась, пытаясь вспомнить хоть что-то. Обои покрылись плесенью, у окна вырос пышный куст тьмошника. Две узкие кровати стояли у стены, разделенные тумбочкой, и я подошла ближе.

– Почему вы не приводили меня сюда раньше? – спросила я.

– Не было нужды, – с безжалостной откровенностью сказал он. – Раньше я не считал тебя полезной.

– Зачем же вы вообще меня спасли? – спросила я.

– Я пытался спасти твою мать, – ответил он. –

Не успел.

В изголовье одной из постелей я заметила тряпичную игрушку и, взяв ее в руки, узнала черного щенка. Перед глазами вспыхнул сон: колыбель, игрушки, голоса…

– Моя мать была чаром?

– Нет, – сказал Первый. – Она по-другому сияла. Улыбка, глаза, волосы…

«Я люблю тебя…»

Голос из сна прозвучал в моей голове снова, и я его вдруг узнала.

– Вы мой отец? – вырвалось у меня, но Первый криво усмехнулся и покачал головой.

– Он был чаром, студентом, приезжал к нам на практику. Заодно поразвлекся с сумеречной девчонкой. Чаросветы берут, что им вздумается. Повелители жизни. Ты уже знаешь, как у них все устроено, так?

– Зачем же вы хотите снова отправить меня туда?

– Ш-ш-ш, – шикнул один из мужиков, дежурящий у окна, и Первый быстро погасил лампу.

Я осторожно выглянула в окно и увидела широкую гладкую спину твари. Она выпрастывала вперед лапы с широкими присосками и подтягивала следом тело, оставляя на брусчатке густую бурую слизь. Раньше я не видела мокрощупа вживую. Он медленно прополз через площадь, обогнув статую чаросвета. Руки, которые каменный чар протягивал в сторону тьмы, защищая людей от ночи, казались обрубками.

– Ты выполнила задание, Мэди, справилась просто отлично, – зашептал Первый мне на ухо. – Схемы, что Строк отправил, крайне занимательны.

– Это по учебе, – неуверенно пояснила я. – Он собирает студентов, и они упражняются в архитектуре света. Как лучше распределить лучи…

– И как их убрать, – кивнул Первый. – Он искал дыры в схемах освещения.

– Это всего лишь задачки…

– Одной из них была схема Правых Порожков, – не дал мне договорить Первый. – Они хотят погасить свет. Опять.

***

Бастиан заметил Фелицию возле тренера и подбежал к ней, оставив базу посреди матча.

– Что происходит, Питер? – и без того звонкий голос девчонки-комментаторши, усиленный артефактами, прозвенел над трибунами. – Себастиан Альваро покидает поле?

– Думаю, он хочет обсудить тактику с тренером, – пояснил Питер. – Хотя мы и так видим стратегию его команды. Псы стараются провести мяч по всем шести базам перед тем, как забить гол в центральный дом, и набрать максимум очков.

– Коты действуют более осторожно…

– Трусливо.

– Продуманно, – возразила девчонка. – Да, пусть они отстают, но все их подачи были результативны. Тише едешь – дальше будешь.

– Псы ведут, – возразил Питер. – Очевидно, что смелость

берет города, а в нашем случае – центральную базу.

Они продолжили болтать, зрители шумели, девчонки прыгали, размахивая флагами домов, Мэдерли не было. Она так и не пришла на уроки, и Бас не нашел ее ни в библиотеке, ни в столовке, ни в парке, нигде. Она просто исчезла без следа, и он с ума сходил от волнения. Оглядев еще раз сектор псов, Бастиан вдруг встретился взглядом с такими же серыми, как у него, глазами и вздернул брови от удивления. Его отец, Артирес Альваро собственной персоной, поднял ладонь, приветствуя сына. Бас махнул ему в ответ и подбежал к Фелиции.

– Ты увидишь ее вечером, – недовольно сказала она, не дав ему и рта раскрыть. – А сейчас соберись и не психуй.

– Где она?

– Узнаешь в свое время.

– С ней все хорошо?

– Ну… – Фелиция замялась, и у Баса в глазах потемнело. – В целом, да.

– Давай на поле! – рявкнул на него Алеф. – Пас, передача и в центральную базу. Победа в первом сете у вас в кармане, не рискуй.

– Ага, – кивнул Бастиан и снова повернулся к Фелиции. – Вы ведь можете сказать точно, что у нее было с Монтегой?

– Бастиан, милый, – с оскорбительной жалостью произнесла она. – По-хорошему, я вообще не должна тебе ничего говорить. И когда будешь беседовать с папой, очень тебя прошу не упоминать мое имя, идет?

– Артирес Альваро здесь? – заволновался Алеф. – Почему не сказала?

Поняв, что ничего больше не добьется, Бастиан побежал назад на свою базу. Монтега уже стоял у центрального дома в защите, и после того, как Рет вкинул мяч, Бас со всех ног понесся в центр поля.

– Розыгрыш на третью базу, передача назад на Рета в четвертую, пас на Альваро! – Питер так орал, что его было бы слышно и без артефакта.

– Теперь псы играют трусливо, так?

– Сейчас им нет смысла обходить все базы по кругу. Сет почти завершен.

Бас поймал мяч и рванул еще быстрее прямиком на Монтегу, краем глаза заметив еще двоих защитников. Обманное движение, и Кей отклонился чуть влево для перехвата, Бас зацепился за выставленную ногу, перекатился кубарем по траве, но, поднявшись, вкинул мяч в кольцо.

– Го-о-о-ол! – заорал Питер. – Аль-ва-ро! Аль-ва-ро!

– Всего два очка.

– Первый сет за псами. А Монтега поставил подножку. Надеюсь, судья это заметил.

– Это было случайно!

– Кажется, Себастиан так не думает.

Поднявшись и стряхнув приставшую траву, Бастиан подошел к Кею.

– Похоже, я тебя серьезно зацепил, – с фальшивым сочувствием произнес тот. – Больно?

Отчего-то показалось, что говорит он вовсе не о банальной подножке, а о другой ситуации, которая действительно была очень болезненной.