Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев
Шрифт:
— Не дури! Дай мне руку! — повторила я. — Ты же не хочешь отправиться к Изначальным!
Очередная волна с головой накрыла Селесту. Она чудом вынырнула, фыркая и отплёвываясь, и я засунула в воду руку, поморщившись, схватила её за нашивку-крыло. Потянула к себе. Селеста больше не возражала. Она дрожала от холода и была чертовски напугана.
— Вот… давай… забирайся… — сипела я, помогая ей добраться до заветной твердыни. Всхлипнула, крякнула от усилий — лэри дей Соррен даже для моего прокачанного организма была слишком тяжёлой
Так мы и стояли на четвереньках друг перед другом, рвано дыша и клацая зубами от лютого переохлаждения.
— Н… н-не… на… вижу… т-тебя… — прошелестела она, отплёвываясь от воды.
— 3-знаю, — ответила я.
— Т-ты з-забрала у… у м-меня В-виктора…
Я внимательно на неё посмотрела и увидела на бледном, но по-прежнему прекрасном лице печать таких душевных страданий, что в груди у меня всё сжалось. Неожиданно для себя поняла одну вещь. Мы не рождаемся монстрами. Такими нас делает жизнь. И мы сами.
— Прости… — прошептала я, ощутив прилив жалости к недавней сопернице, которая обезумела от любви. — Но это н-не только моя вина. Надо л-любить тех, кто дарит свою л-любовь, а не играть с ними.
Селеста с горечью и отчаянием на меня посмотрела. Наверное, только сейчас по-настоящему поняла, что у неё с Виктором всё кончено.
И в этот момент искрящийся белый туман, что окутывал её тело, исчез. Чтобы мгновенье спустя оказаться на мне белой иллюзорной короной и длинными перчатками до середины предплечий. Изначальные приняли мою сторону. Сторону победителя. Селеста дёрнулась, как от пощёчины, а я недовольно поморщилась — и чёрно-белый туман, что окутывал меня, тотчас развеялся.
— Д-давай выб-бираться отсюда, — пробормотала, завертев головой по сторонам. От желанного берега нас отделяла не только вода, но и стена из огня. В таком состоянии мы туда своим ходом не доберёмся. — С-сможешь откр-рыть п-портал? — глянула на неё с надеждой и придвинула волшебную палочку.
В покрасневших от студёной воды глазах вспыхнули недобрые огоньки, но тут же угасли.
Селеста нерешительно кивнула и забрала утраченное. Нахмурилась, явно отдавая ментальный приказ, сделала пару взмахов, и нас обеих порталом перебросило в академию.
— С-спасибо, — проскрежетала я, стараясь встать на ноги.
Селеста кивнула. На том мы с ней и расстались. Нетвёрдой походкой я поплелась в свою башню. Во рту ощущался вкус крови, а окружающий мир отчего-то имел фиолетовый оттенок и пестрил едва различимыми разноцветными потоками сил.
«Кажется, у меня сотрясение мозга», — подумала я, понемногу отогреваясь, и продолжила упрямо двигаться к себе в комнату.
Когда там оказалась, первым делом стащила одеяло с кровати. Завернулась в него, ощущая, как блаженное тепло стало растекаться по телу. Дрожащими пальцами достала из-под кровати настойку Виктора. Поморщилась, предвкушая лавину страданий, но всё же сделала затяжной глоток.
Густая
— Твою ж! — рыкнула я, прыгая на месте и нервно размахивая ладонью около рта. От непередаваемой гаммы ощущений даже выронила одеяло. — Ну и дрянь!
Из-за адова зелья казалось, будто тысяча чертей — да что там чертей — настоящих доминионов огня! — забралась в мой желудок и устроила в нём дикие пляски. Зато я перестала ощущать вкус крови во рту. В принципе, из-за чудовищной смеси я уже ничего не ощущала. Ни щёк, ни языка…
Зато взбодрилась. Огонь.
Поднимать одеяло мне было лень, и я, пошатываясь, подошла к зеркалу. Глянула на своё отражение и поморщилась. Мокрая, растрёпанная, грязная. Лицо исцарапано в кровь. Одежда местами порвана. А глаза… фиолетовые. Вот дичь! Я моргнула, и картинка сразу же изменилась.
Точно сотрясение мозга.
«Прилично тебе досталось, Миранда», — пронеслось в голове, и я всё-таки приоткрыла рот, медленно провела кончиком языка по верхним зубам.
Один из низ безбожно шатался. Вот бездна! И что теперь делать?!
Внезапно дверь моей комнаты распахнулась, и в неё влетел возбуждённый Виктор. Голубые глаза, скулы пылали, огненные венки выпирали на руках и на шее…
— Жива… — выдохнул он и сгрёб безвольную меня в охапку. Притянул к себе, крепко обнял. — Я так испугался…
Я прижалась лбом к горячей груди и, оказавшись в коконе из божественного тепла, застонала блаженно:
— Изначальные, как хорошо… Виктор Штельм — ты лучшее, что есть в этом мире. Он коснулся губами моей макушки и тихо спросил:
— Миранда, ты как?
Подняла на него глаза. Улыбнулась.
— Кажется, я почти выбила зуб. Смотри, — радостно продемонстрировала окровавленный рот, и он усмехнулся в ответ, стиснул сильнее в объятиях и с облегчением произнёс:
— Починим. Не бойся.
— Я знаю…
Виктор опять усмехнулся. Снова ласково коснулся губами макушки.
— Какое же ты у меня бедовое создание, Лисёнок… И откуда только узнала древние жесты?..
— Какие жесты? — удивилась я, и в моей голове во второй раз перемкнуло. Перед глазами появились чёрные скалы, едва различимые в ночной мгле. И я услышала чьи-то крики, лязганье скрещённых мечей…
— Дед сказал, что ты создавала заклятья пальцами. Так делали маги в те времена, когда палочек не существовало… — долетел до меня, как сквозь толщу воды, голос Виктора.
Но я толком не поняла, что он сказал, растворяясь в кадрах чудовищного сражения. Какой-то мужчина в странных доспехах, отдалённо напоминавший отца, перерезал острым клинком шею противника и яростно крикнул:
— Уходите отсюда! Немедленно!
—…Эти движения помогают на максимуме высвобождать магию. Что невозможно сделать ментально…