Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев
Шрифт:
Серебристые глаза вспыхнули белым пламенем — и вокруг друга закружился мощный воздушный поток.
Пальцы Кэсс соскользнули, и Нэт вырвался из захвата, вскочил на ноги.
— Так это и есть та самая Кэсси Мерц? — произнёс он, оправляя белоснежный фрак. — Наслышан… Прекрасная дама, прошу прощение, не с той стороны зашёл. Давайте по новой знакомиться. Меня зовут… — Он галантно протянул ей руку, но Кэсс, глянув брезгливо, его оборвала:
—
Нэт вскинул брови.
— Серьёзно?.. Не напомнишь, при каких обстоятельствах?
— Охотно. Когда юный принц этим летом не рассчитал своей дозы в одном ныне разрушенном баре Ингалии и ураганом пронёсся по четверти континента.
Нэт помрачнел.
— А, ты была в том отряде…
— Это был мой отряд, — с нажимом сказала Кэсс. — И мои люди.
Нэт смущённо почесал затылок.
— М-м-м… Но им же выплатили компенсацию, верно?
— Разумеется, — хищно улыбнулась она. За своих людей Кэсс готова была глотки порвать и, если бы не статус кронпринца и сила доминиона ветра, Нэтом бы уже вовсю занимались целители.
— Тогда дело улажено! — обрадовался друг, словно не понял истинного смысла слов собеседницы. — Не стоит поминать старое!
— Действительно…
В этот момент двери кабинета деда открылись, и он вышел в коридор.
— Добрый вечер, Кассандра, — поздоровался Максимилиан, неспешно к нам приближаясь. — Хорошо, что вы уже здесь.
— Ваше величество, — она присела в глубоком поклоне, и взгляд Нэта утонул в её декольте. Дед это заметил. Впрочем, как и помятый вид друга. И серьёзно сказал:
— Хочу напомнить вам, Натаниэль, что под крышей моего дома принято уважительно вести себя с дамами… Вне зависимости от их возраста и сословия.
Нэт напрягся. Он знал деда. Тот мог его преспокойно выставить из замка. Ещё и отправить в Ингалию порицательное письмо.
— Прошу прощение, ваше величество, — мрачно процедил друг. — Я вас услышал. Кассандра, вы простите меня?
— Разумеется, — небрежно сказала она, с благодарностью и восхищением глядя на деда.
— Отлично. Тогда, Натаниэль, вы можете идти в бальный зал. А вы, мои дорогие, — он обратился к нам с Кэсс, — пожалуйста, проследуйте в мой кабинет. Нам с вами нужно многое успеть обсудить. А времени почти не осталось.
Портал перенёс нас в комнату
— Какая красота! — ахнула я, заметив, что стены полюбившейся мне комнаты украшали ползущие кустарники с распустившимися бутонами роз.
А под потолком порхали кентианские бабочки, осыпая нас серебристой пыльцой. Я улыбнулась, ощущая себя невероятно счастливой.
— Так и знал, что тебе понравится, — тихо произнёс Виктор и ласково поцеловал мою шею.
— Хочешь перекусить?
Я отрицательно мотнула головой.
— Тогда выпей нектар.
Я вскинула бровь, игриво спросила:
— Нектар? Теперь это так называется?..
Виктор усмехнулся, но вместо ответа подошёл к столу и откупорил бутылку, украшенную позолоченной виноградной лозой. Разлил искрящуюся розовую жидкость по бокалам.
Оказавшись возле огневика, медленно провела пальчиком по этикетке с изображением дракона. В точности, как на фамильном гербе дей Штеллемов. С удивлением прошептала:
— Сто пятьдесят лет выдержки? Надо же… Где ты его раздобыл?
Виктор обернулся, с загадочной полуулыбкой протянул мне бокал.
— Угощайся. Для моего Лисёнка только самое лучшее, — тихо произнес он, пожирая меня своими удивительными голубыми глазами.
— Спасибо, но я…
— Попробуй. Тебе точно понравится.
Я смутилась. И от его тона, и от жаркого неотрывного взгляда. Неожиданно стало труднее дышать, словно в комнате сделалось душно. И я облизала губы, немного отпила из бокала. Во рту тотчас разлился вкус чего-то нежного, сладкого…
— Вкусно, — чуть слышно ответила я, опуская бокал. — И впрямь, словно цветочный нектар…
И в этот момент губы Виктора накрыли мои. Хрустальный бокал выпал из моих ослабевших пальцев и раскололся на части, обрызгав нас. Но Виктор этого не заметил.
— Лисёнок… — хрипло прошептал он, прижимая меня к себе, поднимая на руки и бережно укладывая на постель. — Ты такая красивая… Я весь вечер тобой любовался…
Пальцы Виктора зарылись в мои кудряшки, что разметались по подушке золотыми волнами. В то время как его горячие губы скользили от моей шеи к ямочкам возле ключиц и ниже. Сдавленно охнула, когда ткань в районе выреза платья натянулась. А Виктор удовлетворённо рыкнул и продолжил меня ласкать. Длинные умелые пальцы уверенно, и в то же время томительно медленно двигались по моему телу, оглаживая, изучая каждый его сантиметр… Слишком настойчиво, слишком нежно. Не так, как прежде.
Шёлк платья заскользил вверх, и я напряглась. Запаниковала.
— Виктор, подожди. А как же Марк?
— А он не придёт, — рвано выдохнул огневик, устраиваясь между моих бедёр. — Я договорился…
Он снова поцеловал меня в губы, и я неохотно ответила. Страх нарастал, и я отчаянно соображала, что предпринять, чтобы всё прекратилось.
— Родные меня убьют…
— Не убьют. Я им не позволю, — Виктор медленно, с наслаждением укусил меня за мочку уха, а потом хрипло прошептал: — Не бойся, Миранда. Я тебя не обожгу. Обещаю.