Академия для старшей дочери графа
Шрифт:
— Прошу Вас, ответьте мне, что с Сиерленом! В Bашей памяти все перемешено и я не знаю, жив ли он! — маску безразличия Ричард не удерживает, когда дело касается моего дракона.
Похоже, чтение мыслей — вещь гораздо более сложная, чем мне казалось. Я уже было подумала, что Ричард знает все мои тайны, а он, оказывается, даже не разобрался, что было вначале — ранение Сиерлена, или то, как я его лечила?
Стоп. Хватит мучить мальчишку, он, наверное, Сиерлена уже в живых не числит…
— Сиерлен в безопасности, эльфы выделили нам домик в эльфийском поселении, он сейчас спит, с ним ваш второй дракон,
Ой! Кажется, Ричард все же не знал, чем он был болен. Я уж думала, что это драконье сокровище страх испытывать не умеет, как и положено образцовому дракону.
Даже за Сиерлена он беспокоился, сохраняя чувство собственного достоинства! Но известие о том, что он болен драконьей лихорадкой, похоже шокирует драконьего оборотня настолько, что он отшатывается и от меня, и от эльфийки. Бросает на нее взгляд, полный отчаяния и откровенного ужаса, что-то быстро говорит на эльфийском, указывает на меня, затем на дверь…
Ну и ну! Похоже, дракон решил предотвратить «заражение» своей Избранной… И меня заодно! В то, что он болен драконьей лихорадкой, он мне поверил сразу, недаром так внимательно рассматривал свои ладони. Наверное, с симптоматикой этой лихорадки мальчишка все же знаком…
Глава 17
Ричард, успокойся! Я знаю, как лечить драконью лихорадку! — говорю юному дракону.
Не верит. Взгляд — испуганный, но, кажется, беспокоится он в основном за свою эльфийскую Истинную. Ну и за меня, конечно.
Себя он в своих мыслях уже успел похоронить, смирившись с неизбежной смертью. Драконий оборотень снова что-то говорит эльфийке, в голосе — мольба. Не нравится ему, что и эльфийка и я игнорируем его приказ бежать без оглядки. Ну как ему объяснить…
— Ричард, подумай! Ты раньше валялся в этом доме в забытьи. Сейчас — пришел в сознание. Наверняка был болен несколько дней. Если не недель.
Эльфийка кивает, подтверждая. Подхожу к драконьему оборотню вплотную, беру за руку, смотрю в глаза. Стараюсь не замечать панику во взгляде мальчишки. Нам же потом общаться, а «драконы ничего не боятся, ага?»
— Ну, подумай сам! Разве заболев драконьей лихорадкой, можно очнуться? Да и даже если ты заразил нас, это ничего не значит! Ты что, совсем не слушаешь, что я говорю? Я умею лечить драконью лихорадку! Прекрати психовать!
Ричард смотрит на меня недоверчивым взглядом, а потом ошарашивает: «Ты из другого мира, Каэри?»
Что-то мне не по себе от его взгляда. Если бы Ричард обо всем догадался, то и назвал бы меня моим настоящим именем. А так…
— С чего ты это взял? — спрашиваю почти равнодушно.
— В предсказании это есть… мудрость и знания из других миров… люди из чужого мира сумеют лечить смертельные для всех болезни. И проклятие сумеют снять. С черных драконов. У Терсаля надо спросить, я наизусть не помню всего, —
— Ну, если не помнишь… — тяну я разочарованно. А сама думаю. Сколько же мне драконaм скоро придется рассказать!
Все же болезнь не побеждена до конца. Конечно, Ричард чуть старше Сиерлена, и откровенно говоря, лучше владеет собою. Но я все равно замечаю по слишком осторожным движениям драконьего оборотня, по его прерывистому дыханию, по тени, мгновенно пробежавший по лицу юного дракона и почти сразу пропавшей… мальчишке больно!
Эльфийка тоже это замечает. Достает из сумки настойку каких-то трав. Мальчик безропотно пьет из маленькой бутылочки эльфийскую настойку… что-то не похоже, чтобы это помогло бороться с болью. Теперь, когда Ричард выяснил, что его Истинной ничего не грозит, а Сиерлен — жив, его собственное самочувствие выходит на первый план.
Я четко понимаю: то, что антибиотики начали действовать, еще не значит, что мальчишка выздоровел. Ночка нам с эльфийкой явно предстоит суматошная. Ричард смотрит на меня, его взгляд немного расфокусирован и затуманен, как при высокой температуре.
Похоже, мальчишка и сам понимает, что до полного выздоровления ему еще далеко. Этому драконьему оборотню тоже тяжело терпеть боль, как и Сиерлену. Но дракону удается еще раз изумить меня. Да, ему больно, но он отвлекается от собственного недомогания и торопливо, словно боясь, что передумает, говорит: «Я благодарен Вам за спасение, Каэри! Никто кроме Вас не сумел бы меня спасти. Драконья лихорадка для драконов смертельна. Без исключений. Вы — великий маг… не допустите, чтобы заболела моя Истинная! Без нее мне не жить!»
Дракон мягко касается плеча эльфийки, которая всего несколько минут назад опустилась на колени рядом с его кроватью и все время нашего с ним разговора нежно гладит его по волосам.
Оюшки… Мальчик, ты только выздоровей, пожалуйста! А профилактику я и для себя, и для твоей эльфийки проведу, не беспокойся. Чтобы мы по эльфийскому поселению не разнесли заразу, как две «тифозные Мэри».
Интересно, это у черных драконов так принято, беспокоиться друг о друге или эти трое юных дракона — необычные драконы?
Вечер проходит относительно спокойно. Эльфийка успевает даже покормить Ричарда, приготовив с помощью магии из своих эльфийских запасов что-то наподобие геркулесовой каши. Разваренной. Надеюсь, по вкусу это все же лучше, чем по виду. Но попробовать этот «эльфийский шедевр» не осмеливаюсь, ограничившись тем, что создаю себе две чашки черного кофе. Эльфийка на это магически созданное питье смотрит с таким же подозрением в несъедобности, как я — на ее «кашу».
Связываюсь магически с Терсалем, с помощью магического поисковика по имени и поясняю ему, что Сиерлена нужно разбудить и покормить. И напоминаю, что ничего, кроме паштетов и бульонов ему пока нельзя. И рассказывать ему, где сейчас я и Ричард тоже не следует. Терсаль кажется смышленым парнем, кивает мне и обещает приглядеть за другом. А ведь я успела мешок колостомы у Сиерлена только один раз опустошить. Чувствую, что разрываюсь между желанием немедленно отправиться к Сиерлену и пониманием, что я все же могу быть заражена. Ну не могу я быть в двух местах одновременно, с двумя разными драконами!