Академия М Ч С. Попасть и не пропасть

Солнечная Юлия

Мы разом потеряли от такого дар речи и смогли только кивнуть.

— У меня дельное предложение, думаю, что оно может вас заинтересовать.

Она на мгновение замолчала, продлевая интригу, а потом продолжила.

— Недавно птичка мне начирикала, что одна известная нам девица использовала твою, — она посмотрела на меня, — личину, чтобы передвигаться по неположенной территории в позднее время.

— И? — поторопила ее Элая.

— Предлагаю ей отомстить, — сверкнула девушка белозубой улыбкой в полной уверенности, что мы сразу возьмем и согласимся. Предложение было заманчивое, особенно учитывая сколько неприятностей мне принесла Азиза,

но...

— А тебе-то что?

Улыбка девушки увяла, и она с плохо скрываемой злостью пояснила:

— Мне из-за нее пришлось вручную мыть пол на кухне. Мне! Потомку древнего знатного рода! Этого я так не оставлю.

— Это когда было? — спросила, уже зная ответ и в следующее мгновение получила подтверждение своим догадкам.

— Помнишь, когда вас к ректору вызвали из-за меня? Так вот, я действительно видела как ты, а точнее сказать, эта тварь с накинутой иллюзией, уходит из общежития. Я в тот момент как раз собиралась к Селиции идти, а перед тем как дверь открыть шаги услышала в коридоре. Приоткрыла немного, чтобы щелочка только была, да тебя и заметила. А когда поняла, что ты не просто по общежитию передвигаешься, а выходишь из него, то к ректору пошла.

— И вместо меня драить кухню пришлось тебе, — задумчиво протянула я. Так вот как все было. Решила на радостях настукачить, а только себе хуже сделала. Не удивительно, что она захотела отомстить Азизе за такой облом и унижение.

— Ладно, твои мотивы мне понятны, но конкретно от нас ты что хочешь?

И мне поведали план. Согласно нему, во время назначенного в качестве наказания дежурства Азизы, которое проходило дважды в неделю в архивах академии, мы незаметно проникнем к ней в комнату и подменим ее форму на качественную иллюзию, которая в течение завтрашнего дня должна будет развеяться, а сама красавица предстанет перед всеми в нижнем белье. После чего так же незаметно под иллюзией невидимости мы удалимся. И все было бы хорошо, если бы не одно но.

— А я-то тебе зачем? Сама придумала, сама и кради платье.

— Я не умею иллюзии делать.

То есть она хочет, чтобы всю работу я за нее сделала? А потом меня же и сдаст. А она так, мимо проходила. Ага, бегу и спотыкаюсь. Тем более, несмотря на неприязнь к Азизе, такого я даже ей не желаю. Поэтому...

— Ничем не могу помочь, — развела я руками и вернулась к прерванной трапезе. Вторя мне, друзья сообщили, что они вообще ничего в иллюзиях не понимают, поэтому, деточка, выкручивайся сама, раз такая деятельная.

Кандида поджала губы в видимом недовольстве, но молча развернулась и гордой походкой отправилась к своим подружкам.

— Знаете, а ведь информацию, полученную от нее можно использовать с пользой, — Элая дожевала бутерброд и пояснила:

— Можно осмотреть ее комнату. Есть вероятность найти зацепки. Зачем-то ведь она использовала именно твою личину. А завтра, если верить этой гадине, у нее дежурство.

Я была с ней не согласна, выбор личины объяснялся просто — общалась она чаще всего со мной, вот и воспроизвести мой облик ей было легче, но полностью отвергать другие варианты не стала. Вдруг что интересное, связанное с артефактами обнаружим. Верилось мало, но что мы теряем?

— Я за, — согласилась, не давая себе времени, чтобы одуматься. — Только ты уверена, что мы с Кандидой не столкнемся?

— Каким образом? — отмахнулся Энберг, — она ведь сказала, что всю основную работу по маскировке оставила за тобой. Теперь у нее нет шансов.

И то верно, значит завтра намечается

новая операция. Хоть какое-то развлечение.

— Ребят, нам двигаться пора, — поставив точку в очередном стихотворном признании в любви, которое клепал во время еды, напомнил Ромка. — Если опоздаем на травологию, то имеем все шансы не дожить до завтрашнего дня, и плакали тогда все ваши планы.

Рыжик вообще в последнее время побаивался профессора Мятлик. А все дело было в том, что один раз ему не повезло стать наглядным учебным примером по неправильному обращению с цветами зубатки, которая вместо того, чтобы спокойно дать удобрить почву, покусала парня за руку. Конечность обзавелась швами, а сам друг незабываемыми впечатлениями. Но здесь он сам был виноват, – плохо прочитал инструкцию по обращению с зубаткой, вот и лопухнулся, когда именно его вызвали продемонстрировать усвоенные навыки.

Второй случай произошел совсем недавно. Тогда Ромул съел что-то с хорошим слабительным эффектом, из-за чего всю перемену общался с фаянсовым другом и опоздал на занятие. Поэтому, когда явился с опозданием в двадцать минут, то именно на нем показывали действие растения-хамелеона, нахлобученного на бедовую голову.

Вот и сегодня Ромке не повезло. Сначала все было отлично, мы записывали лекцию, рассматривали листики и пестики, изображенные в учебнике, а потом пошли смотреть на пупырышник вживую. Название он получил за яркие наросты на стебле, которые со временем набухали и лопались, выделяя ядовитый сок, используемый в зельях от плодожерки, жрущей все овощи подряд. Друг присел на корточки, чтобы получше разглядеть пупырышки, но вдруг запнулся и, махая руками, завалился спиной на то самое растение. 

От такого издевательства наросты лопнули и обдали парня жидкостью, имеющей горьковатый запах. Минуту ничего не происходило, и я подумала, что все обошлось. Но профессор Мятлик была взволнована, и вскоре я поняла почему.

В тех местах, куда попал сок, кожа стала краснеть, а потом чесаться. Причем очень неслабо. На потянувшегося ногтями к руке Ромку она прикрикнула, чтобы и не думал трогать пораженные участки, так как от этого зуд стал бы еще сильнее, и отправила бедолагу к лекарям.

А когда колокол известил об окончании последней пары, которой и была травология, ко мне пришел зверек. Не белочка, а северный пушной мерзавец. Я вышла из аудитории, прошла с друзьями сто метров, а потом увидела, как я, но в то же время не я, иду дальше в сторону лестницы на верхние этажи. А мое настоящее тело мне не подчинялось. Обездвиженное, оно стояло посреди коридора, огибаемое выходящими, но не замечающими меня студентами. Попытки закричать также оказались безуспешными, так как ни звука изо рта не вырывалось. Мне стало жутко, но ровно до того мига, как последний студент скрылся из виду. Просто потом я неосознанно почесала нос и поняла, что способность двигаться вернулась. Рано радовалась. Невидимый ранее, из тени вышел ректор.

— Иди вперед, — приказал он, и я пошла. Думала, что в его кабинет, но когда поняла, что свернули совсем в другой коридор, где вообще никаких кабинетов не было, застыла посреди коридора и решилась спросить.

— Куда мы идем?

И услышало пугающее:

— Ко мне.

Из груди вырвался судорожный вздох, колени мелко задрожали, а голос... Уверена, что голос тоже бы дрожал, если бы смогла издать хоть звук. Молчание ректора уверенности не добавляло, а наоборот дико пугало. Я боялась представить, что произойдет, останься мы одни.