Академия проклятий и любви

Волкова Юлия

В моей жизни все было четко и ясно, только отношение к матери было всегда неустойчивым и сумбурным. Я и ненавидела её, и любила… болезненной любовью, граничащей с обидой. А еще я пыталась её понять. Возможно, я и поступила сюда просто для того, чтобы её понять, чтобы найти ответы. Но, с другой стороны, я боялась этих ответов. Что, если они могут все изменить? Или всё обесценить?

— Да, она бросила нас, когда я была совсем маленькой. — сказала я.

— Печально слышать, — вздохнула Леорнора, избегая встречаться со мной взглядом.

— Да, я могу идти?

— Конечно.

Когда

я почти вышла из аудитории, преподавательница нерешительно и поспешно сказала:

— Лина была хорошей женщиной, прекрасным другом и превосходным магом. Если она бросила свою семью, то исключительно по уважительной причине. Коралина, не держите на неё зла, прошу вас.

Я вылетела из аудитории, чувствуя, как бешено колотится сердце, а в голове роятся новые вопросы.

Я догадывалась, что в академии, которую закончила мама почти двадцать лет назад, я как-то соприкоснусь с образом этой женщины, что бросила меня и обрекла на ненависть отца. Но я и представить не могла, что будет так сложно.

Я вернулась в комнату в подавленном состоянии. Было ощущение, что запертые навсегда уголки моей души разворотили и всё только усложнилось. Я увидела Эсму, которая снова куда-то собиралась.

— Ты опять на свою вечеринку? — спросила я. — А не рано?

— Чем раньше я уйду, тем раньше я приду. Кстати, что такого хотела от тебя эта старушенция? Она мне так не понравилась, ужасно нудно говорила.

— Она меня просто с кем-то перепутала, — ответила я и не удержалась от нравоучения. — А ты случайно не хочешь заняться докладом? Это ведь важно. Мы можем сходить вместе в библиотеку. Хоть узнаешь, что это такое.

Мне почему-то захотелось помочь сестре. Все-таки будет чуть жаль, если она схлопочет проблемы с учебой в первую же неделю.

— И да, об этом… — Эсма вдруг отложила косметичку и развернулась ко мне. — Тебе действительно пора в библиотеку. Два доклада сами себя не сделают…

— Два доклада? — я сразу поняла, на что намекает Эсма. — А ты случайно головой нигде не ударилась? Я не буду делать за тебя доклад, даже не проси… — Я фыркнула и почти засмеялась от такой наглости.

— Я давно хотела с тобой об этом поговорить. Понимаешь, Лина, ой, прости, — она ухмыльнулась. — Понимаешь, Кора, тебе же лучше, чтобы я продолжала здесь учиться. Потому что мы с тобой одно целое, мы с тобой сестры. И если из академии вылечу я, то вылетишь и ты.

— Что за бред, Эсма? — я скептически выгнула бровь, не понимая, что она имеет в виду.

— Это не бред. Это предупреждение о том, что одна домой я не поеду. У отца здесь большие связи, и поверь мне, если я его попрошу, то он сделает так, что ты не будешь здесь учиться.

Мне показалось, что я ослышалась. Слова сестры были настолько двуличными и мерзкими, что мой мозг просто не хотел их осмысливать.

— Отец так не сделает.

— Сделает. Во-первых, он мне ни в чем не отказывает, а во-вторых, он всегда хотел выдать тебя замуж. Ему даже выгодно выдать тебя за какого-то там богатенького вельможу. Так что… Сама понимаешь.

— Какая же ты отвратительная… —

выдохнула я.

— Я такая, какая есть. И признай, ты ведь мне завидуешь. Потому что такой, какая я, ты никогда стать не сможешь. Для этого ведь нужно быть любимым ребенком.

Её последние слова затянулись вокруг моей шеи невидимой удавкой. Я с ненавистью посмотрела на Эсму, сдерживаясь, чтобы не залепить ей пощечину.

— Я, кстати, написала отцу. Сообщила, что у нас все хорошо и попросила его дослать твой оставшийся чемодан. Видишь, какая я хорошая и заботливая сестра. — она усмехнулась. — А ты мне грубишь… Получается, тебе все-таки придется спасать мою задницу. Потому что, спасая меня, ты спасаешь себя, сестренка. И будь добра мой доклад сделать поинтереснее и попроще. Не скучай!

Я отмерла только тогда, когда за Эсмой закрылась дверь. До этого стояла истуканом, сгорая от бессильной ярости и страшного осознания, что я не в силах противостоять сестре. Я опустилась на ковер и прижала ладони к губам, чтобы сдержать беззвучные рыдания.

— Ты не заплачешь, ты не заплачешь, ты не заплачешь, — зашептала я, как мантру.

Я уже столько лет не плакала, поэтому сейчас слез бы себе не простила. Я вскочила на ноги и пошла к выходу. Мне было невыносимо находиться в комнате, пропитанной духами Эсмы.

Я знала, что Эсма не блефует. И я ненавидела в этот момент ей так сильно, как никогда прежде. Только у сестры была возможность мной управлять, меня шантажировать. Она всегда терялась в конфликтах с другими, но зато со мной могла обращаться так, как ей вздумается. Потому что она была любимым ребенком…

Я вышла в академический сад, который уже тонул в сумерках. По дорожкам вдоль постриженного газона прогуливались студенты, а у фонтана, сидя прямо у воды и не боясь промокнуть, многие читали, разговаривали и уютно проводили вечер. Наверное, они не были в такой безвыходной ситуации, в какой была я.

Мне были необходимы свежий воздух и одиночество, поэтому я направилась искать укромное место, чтобы спрятаться от чужих глаз и остаться наедине со своими мыслями и жалостью к себе.

Я зашла в лабиринт, в который плавно перетекал сад, и прошла по узким тропинкам меж аккуратно постриженных кустов, потом выбралась на округлую полянку со статуей грифона посередине. Грифон застыл с широко раскрытыми клювом и распрямив крылья.

Я была так погружена в свои мысли, что шаги за собой услышала не сразу, а, когда развернулась, увидела, как ко мне направляются двое парней и фиолетовых мантиях, что выдавало в них студентов старших уровней.

Но шли они за мной явно не об учебе поговорить. Я раздраженно повела плечом, стремясь стряхнуть с себя их липкие взгляды.

Нет, ну вот что за день сегодня такой невезучий, а? Еще и странные типы привязаться собираются. Хотя чего именно они хотят? Сделать они мне ничего не смогут, потому что я не так далеко ушла от многолюдного сада, да и в лабиринте наверняка многие тоже гуляли.

— Какая красивая девушка и совсем одна. — произнес один из парней, демонстративно облизывая губы.