Академия совершенствующихся
Шрифт:
Ничего не поняла, но, кажется, у меня есть шанс дожить до августа?
– А тренироваться я вместе с ними должна? – киваю в сторону «учеников Шаолиня».
– Нет, с ними тебе нельзя. Ты для них так же опасна, как и для своих родных, – отмахивается дядя-наставник и начинает идти вперёд по террасе.
– Почему это? Разве они не такие же, как я? – удивлённая, следую за ним.
– Ох, поверь, таких, как ты, мало найдётся, – с чего-то фыркает Лер, следовавший за нами.
– Между вами пропасть, поскольку то, что они кропотливо накапливают в себе годами тренировок, в тебе появилось
– Тот цветок… – вспоминаю радиоактивную светящуюся пыль, всосавшуюся в моё тело. – Что это вообще было?
– Пока рано об этом говорить, – останавливает меня наставник, – в любом случае тренироваться ты будешь отдельно, на протяжении целого дня – и так весь месяц. Тебе нужно наверстать всё то, что они изучали…
– …годами, да, я поняла, – заканчиваю за него нетерпеливо, присматриваясь к тренирующимся, – но вы мне объясните, о каком сроке в среднем идёт речь? Хотя бы приблизительно.
Если о паре лет, то у меня есть хотя бы небольшой, но шанс справиться со всем за месяц… хотя даже в этом случае я слишком оптимистична!
– Некоторым необходимо много времени, чтобы понять принцип движения энергии в теле, – бесстрастно отзывается наставник, ловко минуя острые углы необходимости конкретного ответа на вопрос.
Свожу брови и рассматриваю «учеников».
– Эй! А у вас тут не слишком много седых на квадратный метр?! Сколько они уже практикуются? Всю жизнь свою?! – восклицаю и замечаю, как прячет усмешку Лер и как закатывает глаза Дмитрий. – Вы уж простите за прямоту, но это как-то ни разу не мотивирует!!!
– В любом случае для тебя всё это будет длиться ровно один месяц и абсолютно бесплатно; даже питание за наш счёт! Говорят, нынче молодёжи важно услышать эти слова? – Наставник оборачивается на молодых людей позади него, после чего первый отводит взгляд, делая вид, что ничего не услышал, а второй усердно кивает с широкой улыбкой на лице.
Ха! Дядя явно недоговаривает, что это будет длиться месяц, если я не умру раньше!
– И зачем вам это – помогать мне? Да ещё и бесплатно? Это как-то подозрительно! Вы же явно не «госучреждение»… – Замолкаю, разглядывая лицо непоколебимого в своём спокойствии собеседника. – Всё дело в том цветке, да?.. Вы не хотите, чтобы я о нём кому-то рассказала?
– Что бы ты ни рассказала – тебе мало кто поверит: нашу академию за периметром никто не найдёт. Скажу как есть: помочь тебе за её периметром тоже никто не сможет, а этой ночью тебе просто повезло, что один из учеников нашёл тебя, почти мёртвую, у самой границы… Но мы тебя здесь не держим: можешь возвращаться, доживать свой срок как тебе вздумается и говорить о нас всем, кому захочешь. Только, когда будешь вредить окружающим, не забывай, что это было твоим выбором, – звучит ровный ответ.
– Неужели всё так серьёзно?.. – Ещё больше хмурюсь, никак не желая верить, что стала опасной для людей; однако, заметив, как наставник после моего вопроса своим взглядом поставил на мне крест, решаю уточнить: – В смысле я согласна на эксперимент в месяц, если вы дадите мне гарантию выздоровления!
Если это какая-то секта, в которую я случайно попала, мне звонок сделать не дадут, сославшись на всё что угодно. Но если на самом деле существует академия, в которой учат справляться со своими недугами посредством тренировок на чистом воздухе и медитаций…
Блин, ну такое же раз в жизни происходит! Шанс, о котором ты не просил, но который предлагает тебе что-то новое, неизученное и, возможно, способное повлиять на всю твою дальнейшую судьбу!
– Звонок можешь сделать и даже не один. Но для этого надо пройти на самую границу академии: там связь ещё ловит, – кивает наставник. – Что касается гарантии, тут я бессилен: всё зависит только от тебя.
– А могу я увидеть свои анализы? Или что там нужно смотреть после облучения? – решаю сыграть в эту игру.
В конце концов! У меня лето – делаю что хочу!
– Клиническая картина может напугать тебя и повлиять на мотивацию во время тренировок, – спокойно отвечает наставник, – лучше несколько дней внимательно следи за всеми процессами внутри тела и за общим самочувствием. Если беспокойство не утихнет, тебя отведут в больницу; однако ты должна знать, что обратно уже вряд ли выпустят… И все последующие события будут лишь на твоей ответственности.
– Ладно, я поняла! Анализы лучше не проверять, чтобы не поседеть, – поднимаю руки.
– Так ты ведь… – начинает было Лер, но замолкает под взглядом своего наставника.
Хмурюсь… затем провожу рукой по хвосту, с которым проснулась, и…
– Какого чёрта они седые?! – кричу на всю ивановскую.
– Так происходит после подобной встряски организма. Редко, но происходит, – пытается пояснить дядя-наставник.
– Зато ты не поседеешь от тренировок! – пытается пошутить Лер.
– Главное, ты выжила. Какая разница, какого цвета стали волосы? – произносит Дмитрий, и я успокаиваюсь.
Действительно. В сравнении со смертью это сущий пустяк.
– Так… хорошо… это я переживу… когда-нибудь… По поводу звонка… – выравнивая дыхание, пытаюсь перевести тему на более безопасную.
– Выбери, кто из этих оболтусов будет твоим старшим, и направляйся с ним в зону покрытия сети. А потом возвращайся и приступай к тренировкам, – помахав рукой, отзывается дядя в белом и уходит вдаль, не взяв с меня ни клятвы верности на крови, ни подписи под бумагами о передаче имущества.
Кажется, он и впрямь не мошенник.
Но он сказал слово «старший»?
Что за ирония судьбы!
– Я, пожалуй, по… – начинает было Дмитрий, разворачиваясь в другую сторону.
– Я выбираю его! – останавливаю потянувшегося ко мне Лера, ткнув пальцем в Дмитрия, и растягиваю на губах довольную улыбку. – Он мне сразу понравился!
– Ложь, – сухо комментирует Дмитрий, стоя ко мне вполоборота.
– Да неважно, главное – это не он, – кивнув на расстроенного Лера, отвечаю и в пару прыжков добираюсь до своего «старшего». – Где мой телефон?