Академия совершенствующихся
Шрифт:
– Ты влюбилась там, что ли? Поэтому решила остаться? – спрашивает мама озабоченным голосом.
Поднимаю голову и смотрю на небо.
Влюбилась? В кого? Мне не в кого здесь влюбляться.
– Да, мама, ты, как всегда, права. Влюбилась, – дежурно отзываюсь в трубку.
– Дочь… не наделай ошибок, ладно? Сейчас тебе лучше отдохнуть, а после – сосредоточиться на учёбе. Не ломай себе жизнь, – звучит осторожный совет, от которого на душе становится гадко.
Мама боится, что я залечу от какого-нибудь безответственного красавчика, как она в своё время.
Не
– Хорошо. Я буду взвешивать каждое решение, – отвечаю мягко и прощаюсь.
Желание помыться от собственной лжи вынуждает начать растирать руки. Может, если бы того эпизода боли не было, я бы продолжила бодро тренироваться под присмотром старшего, но сейчас я не могла думать ни о чём, кроме тех ужасных ощущений. Я поняла по лицам Дмитрия и наставника, что такие моменты будут случаться в жизни совершенствующего не раз… Думаю, они оба были уверены, что я к подобному привыкну.
Но я не выносила боли. Я старалась избегать её. Я всегда находила возможность обойтись без неё…
И я не готова впускать её в свою жизнь на постоянной основе.
Сейчас моё тело противится всему, чему Дмитрий пытается меня обучить, и этот психологический блок – что-то новенькое в моей практике наблюдения за собой. Однако если я с ним не справлюсь, я провалю единственную возможность выжить.
И это тупик.
Глазами ищу своего старшего, тактично оставившего меня для разговора с мамой наедине, и не нахожу. Я так далеко ушла во время разговора? Когда он только начинался, я могла различить серую форму Дмитрия среди цветущей зелени летнего леса…
– И куда мне идти? – спрашиваю непонятно у кого и убираю телефон в карман удобных тренировочных штанов.
Ради каждого своего звонка мне было необходимо пройти к самой границе академии, которая мною не ощущалась совсем, зато отрезала возможность проникновения внутрь посторонним. И, поскольку я всё ещё не была «своей», несмотря на заверения наставника в обратном, если я случайно перейду границу, вернуться на территорию академии без Дмитрия я не смогу…
А я вот сейчас совсем не была уверена в том, что всё ещё на её территории, а не брожу по незнакомому лесу, полному опасностей!
Словно в ответ на мои мысли позади меня раздаётся хруст опавших старых веток…
Медленно оборачиваюсь и смотрю на скалящуюся морду большой серой собаки. Это же собака, да?..
Рычание древнего друга человека не оставляет сомнений – даже если это просто собака, лично мне она точно не друг.
Да что ж такое-то?! Вселенная решила меня добить раньше собственного отравленного организма? Почему из всех опасностей мира это должен быть именно злой волк с красными глазами?!
У волков вообще бывают красные глаза?! Или, до кучи ко всему, мне встретился именно заражённый бешенством зверь? А если это так…
Дыхание резко сбивается, пот выступает на лбу, висках и ладонях.
Не хотела боли?.. Получай разорванную ногу и смерть от заражения крови!
Не о том я думаю,
«Я опаснее, чем ты! И больше! В теле моём буквально больше массы! Ты не станешь бросаться на меня: это глупо!» – транслирую в голову представителя семейства псовых, но того мои доводы, кажется, совсем не впечатляют: зверь начинает готовиться к прыжку, не переставая скалиться и припадая на передние лапы…
Матерь Божья, я не верующая, но разве ж это может помешать тебе спасти меня, когда я того прошу?!
Услышав свирепый рык, отшатываюсь к дереву! Закрываю лицо здоровой рукой и готовлюсь ощутить на себе клыки и когти голодного зверя, но даже представить не могу ту боль, что сейчас взорвёт моё тело! Это будет явно хуже сломанных пальцев! Но будет ли хуже соприкосновения с Цветком Звёздной Пыли, когда я горела изнутри, буквально седея от ужасающих душу ощущений?.. Не знаю, но как же не хочу узнавать!!! Едва не вою от отчаяния и безысходности, как вдруг слышу звук глухого удара и собачий скулёж…
Медленно убираю локоть от лица и смотрю на молодого человека, стоявшего напротив меня: около метра восьмидесяти ростом, спортивного, но не перекачанного телосложения. Облачён в свободную тёмно-серую рубаху и такие же свободные штаны из лёгкого хлопка. Обладатель чётко очерченных губ и тёмных бровей, длинных пепельно-серых волос и чёрных, глубоко посаженных, но невероятно цепляющих за душу глаз – этот индивид осматривает меня незаинтересованным взглядом, задерживаясь на повреждённой руке, затем переводит взгляд на четвероногого хищника, кое-как переставлявшего слабые лапы в попытке подняться с земли и покинуть место действия… и собирается оставить нас разбираться с последствиями моего спасения самостоятельно, как я его останавливаю:
– Постой! Спасибо… в смысле… благодарю за спасение жизни! Для меня это было очень важно, поэтому не уходи, пожалуйста, сделав вид, что ничего не сделал!
Ох, начинается… словесный понос после сильного испуга. Моя отличительная черта.
Хочется пожалеть себя, но несчастная псина так скулит, что её жальче…
– Она выживет? – спрашиваю у седого молодого человека.
Звучит ужасно даже в мыслях. Буду звать его просто спасителем.
– Это волк. И он выживет, если ты его не добьёшь, – отвечает низкий и немного хриплый голос, словно мой спаситель очень давно не разговаривал и его речевой аппарат пришёл в легкую негодность.
– Я не собираюсь его добивать, – отступаю на шаг, врезаясь спиной в дерево.
– Он бы тебя добил, – слышу равнодушный ответ.
Вновь смотрю на волка. Серьёзно? Добил бы? Даже если бы я плакала так же жалко?..
Ладно, кого я пытаюсь обмануть? Разумеется, никакие слёзы бы меня не спасли!
– А чем ты его?.. – решаю задать самый бессмысленный из вопросов.
– Палкой, – звучит такой же бессмысленный ответ.
– В твоих руках нет палки, – замечаю очевидное.
– Я ею бросил в волка. Удачно получилось, – отзывается мой спаситель и вновь собирается уйти.