Академия Зла. Испытание ведьмой
Шрифт:
– Анэлия, что вы делаете? – настойчиво повторил вопрос декан уже ближе.
Я поморщилась оттого, что мое умиротворение нарушено, но ответила:
– Белочку спасаю. Вы не видите?
– Здесь нет белочек, адептка, – сухо ответил он. – Отпустите… То, что вы держите…
– Она замерзла, – упрямо заявила я, гладя зверька. – Я не хочу ее отпускать, мне с ней хорошо, и я ей нужна.
– Анэлия… – выдохнул он, и я услышала его крадущиеся шаги за своей спиной. – Закройте глаза, пожалуйста.
– Вы хотите ее убить? – напряглась
– Здесь опасно, – напомнил он. – Сделайте то, что я прошу, пожалуйста.
Глаза я закрыла, но бельчонка из рук не выпустила. На мои плечи опустились теплые ладони, замерли на секунду, потом погладили, и он спиной прижал меня к себе.
– Выпустите из рук это, – шепотом попросил декан, коснувшись губами моего уха. – Только медленно и тихо.
Я отрицательно помотала головой.
– Говорите, белочка? Вы же не хотите взять ее с собой? – спросил василиск, плохо скрывая раздражение. Скользнул руками вниз по плечам, опустил ладони к локтям, потом к запястьям и осторожно попытался разжать мои руки. Я не поддалась на его уговоры и стиснула зверька сильнее.
– Витор, сможешь снять чары? – спросил магистр Гадтер куда-то в сторону.
– Я попробую, но расстояние… Ты же сам понимаешь…
– Сделай, что сможешь.
– Если она испугается, когда я закончу… – озабоченно начал вампир.
– Я подстрахую, а Берт пусть уведет адептов.
Слой за слоем с меня снимали равнодушную оболочку, искажающую восприятие. Звуки вокруг стали четче. Теперь я слышала и шум ветра, и скрип деревьев, и мужское дыхание за моей спиной, и какое-то утробное урчание прямо перед собой.
Ощущения тоже менялись. Белочка стала терять тепло, менять форму, размеры… Когда она стала влажной и неприятно липкой, я от неожиданности открыла глаза. Белочки в руках не было. Вместо нее я заботливо прижимала к себе огромного безглазого слизня, который самозабвенно пил мою энергию и уже начал светиться изнутри. Я хотела завизжать, но василиск быстро закрыл мне рот своей ладонью.
– Один резкий звук – и он проглотит нас заживо, – прошептал декан. Я недоверчиво посмотрела на противного, но размером не больше кошки слизня, и в этот момент василиск, плотнее прижав свою руку к моим губам, заставил приподнять голову.
Слизень, которого я держала в руке, оказался всего лишь одним щупальцем, причем не самым крупным, огромного белого прозрачного, как желе, тела. Чудовище в предвкушении раззявило пасть в два моих роста и ждало, когда я сама, подчиняясь его воле, переступлю границу клыков. И мне уже осталось сделать всего лишь шаг, чтобы ловушка захлопнулась. Точнее, нам с деканом.
– А теперь я повторю просьбу, – вкрадчиво и тихо повторил магистр. – Расслабьте руки и закройте глаза. И, что бы ни случилось, не открывайте их.
Какое нужно самообладание, чтобы в шаге от смерти так спокойно разговаривать! Перед моим лицом капнула тягучая слюна и зашипела, упав на землю. Теперь закрывать глаза было страшно.
– Дышать не забывай, – ласково шепнул декан с неуместной, на мой взгляд, улыбкой на губах. – И давай, девочка, не мешай мне тебя спасать. Я знаю, что сейчас тебе страшно. Но ведь внутри его пасти, наверное, страшнее?..
Слова возымели воздействие. Пасть живоглота была очень близко, и представить себя в ней получилось с легкостью. И как нас медленно переваривает его желудок, живьем, чтобы успеть впитать всю магическую силу перед смертью жертвы. Еле живая от страха, я все-таки зажмурилась.
– Что бы ни случилось, не открывай глаза, – настойчиво напомнил декан, забирая из моих ослабевших рук то, что я держала. У меня чуть ноги не подкосились, когда он перестал служить мне надежной опорой и бесшумно двинулся вперед.
Тишина. Мое бешено колотящееся сердце. Тишина. В шаге от меня истекает слюной и выжидает жертву живоглот. Тишина. Я стою одна, совершенно беспомощная. Тишина. Ни вмешаться, ни помочь, ни убежать, если вдруг потребуется. Тишина. Неизвестность на грани ужаса. Тишина!
Затем в этой сумасшедшей тишине раздался громкий треск, затем ультразвуковой визг, затем я вздрогнула, когда мокрые и холодные капли окропили мое лицо. Рядом со мной упало что-то массивное. А с другой стороны послышались возня, шорохи, чей-то рык, чей-то сдавленный всхлип…
Не знаю, сколько я так простояла, но с трудом подавила вскрик, когда меня подхватили на руки и понесли. Страх сменился облегчением, и я поняла, что все кончилось.
Он шел молча, не произнося ни единого слова. Я лишь слышала его дыхание и то непонятный хруст под ногами, то влажное чавканье, словно он шел по грязи. Только грязи здесь раньше не было.
Прижалась к нему сильно-сильно, обхватила за шею. Робко приоткрыла один глаз, но смогла рассмотреть только светлую ткань рубашки, в которую уткнулась носом.
– Я потерял очки, – нарушил он молчание. – Так что лучше не подглядывайте.
Я послушно снова зажмурилась. Невелика потеря. И все так быстро кончилось, что даже не успела поволноваться. Хотя нет, вру, на самом деле чуть с ума не сошла, и эти мгновения показались мне вечностью. Хотя и была уверена, что он справится, иначе не стояла бы столбом.
– Я ни на минуту в вас не сомневалась! – искренне и радостно выдохнула в его грудь. И восторженно спросила: – Вы убили его взглядом?
Василиск ответил не сразу, но все-таки ответил неохотно.
– Нет. Не его.
– Там был еще кто-то? – поразилась я и чуть не распахнула глаза, чтобы осмотреться и убедиться, что опасностей больше нет, но вместо этого лишь вцепилась в своего спасителя крепче.
– Я бы не хотел пугать еще больше, но в Парке всегда кто-то есть, – спокойно ответил он. – И от лакомства никто не откажется добровольно.