Академия Зла. Испытание ведьмой
Шрифт:
– Анэлия, мы найдем его, – услышала я взволнованный голос Аскара.
– Найдем и уничтожим, – жарко пообещал Семар.
– С особым цинизмом, – кровожадно добавил Ресс.
И вся группа дружно загудела, в красках описывая, что означает особый цинизм в понимании каждого. Василиску даже пришлось на них цыкнуть, чтобы они успокоились.
– А кого они собрались искать? – тихонько спросила я, когда все стихло.
– Того, кто наложил на вас чары, направив прямо в пасть живоглоту, – любезно пояснил магистр.
– «Живоглот
– Но он не вызывает галлюцинации и не способен преодолеть защитный барьер, которым тренировочная площадка окружена вовсе не для красоты, – разрушил мои доводы декан. – Вот того, кто выманил вас из защитного контура на верную смерть, адепты и собираются искать. – И мрачно, но уверенно добавил: – Только они могут не стараться. Я найду его первым.
И я поверила. Найдет. И это для него стало почему-то очень важно.
Декан тем временем жестом приказал освободить проход до моего жилища. Парни отошли в сторону, а там оказалось еще одно препятствие…
– Все вон, – привычно поприветствовал нас зеленый пес, лениво развалившись прямо перед входом в мою палатку.
– Фу! – скомандовал василиск и неуважительным пинком согнал его с нагретого места.
– Я вообще-то разумный, – обиженно заявил травоядный пес.
– Так веди себя соответственно, – посоветовал декан. – И не путайся под ногами. Ты и так своим магическим фоном мне место назначения сбил, я не собирался снаружи палатки топтаться!
– А это я специально! – гордо пробасил пес, тряхнув зеленым ухом. – Охраняю, между прочим, а если хозяйки дома нету, нефиг шастать!
– А грядки без присмотра оставил? – возмутилась я.
– Обижаешь! – возмутился пес и махнул лапой в сторону. Вокруг моей палатки маршировал внушительный строй из важных помидор, робких незабудок, улыбающихся огурцов, десятка различных трав и даже толстеньких хихикающих грибов, прыгающих на одной ножке в такт остальным.
– У нас с ними договоренность, – пояснил пес ошарашенной мне. – Я их не ем и несколько раз в день выгуливаю, а они не пытаются сбежать.
– Неужели не пытаются? – усомнился василиск, тоже разглядывая марширующие мимо нас растения.
– Ну… – смутился охранник. – Здесь остались только те, которые не пытались…
– Шикарная методика педагогической деятельности! – похвалил декан.
– Вот засранец травоядный! Все почти сожрал! – разозлилась я, и магистр успокаивающе прижал меня к себе, не позволяя замахнуться на наглое животное.
– Не всех, – нахохлился любитель жестких методик и мотнул головой на моих одногруппников. – Этих не трогал, как чувствовал, что ты расстроишься…
– Ты же травоядный! – одновременно с парнями удивилась я.
Пес печально вздохнул, еще более печально облизнулся и понуро
– И чего вы столпились? – рыкнул декан на адептов. – Разошлись быстро!
Наконец он занес меня внутрь и бережно положил на кровать поверх покрывала.
Подогрел самовар, заварил травяной чай, предварительно придирчиво исследовав все жестяные банки со сборами и как-то по-своему их перемешав, потом покрошил плюшек кротику.
И все так уверенно, по-хозяйски, даже уютнее стало…
– Чтобы силы быстрее восстанавливались, – сказал василиск, присаживаясь на край кровати и протягивая мне чашку.
– Спасибо, – поблагодарила я, беря обеими руками горячую чашку с клубящимся над ней белым парком. – У меня в сумке зелье есть укрепляющее. Разрешаю достать и накапать немного мне и побольше вам.
– А точно хуже не будет? – настороженно поинтересовался он.
Я даже обиделась.
– Зелья всегда лучше всех готовила! Мертвых на ноги поставит!
– То-то некроманты обзавидуются, – снисходительно улыбнулся декан, но встал и принес мою сумку. Положил ее рядом со мной на постель. – Доставайте сами. Я по чужим вещам не лажу, это во-первых. И боюсь перепутать, это во-вторых.
– Ага, – кивнула я, передала ему свою чашку и почти с головой зарылась внутрь сумки, перебирая практически одинаковые пузырьки. Какая же я все-таки запасливая!
– Себе-то чай тоже налейте, – бросила я на гостя быстрый взгляд и, пока он молча и на удивление не споря наливал вторую кружку, нашла нужное зелье. Откупорила, понюхала, убедилась, что это то самое, что я искала, и, когда магистр сел со мной рядом, держа в руках обе кружки, накапала в одну пять капель, а в другую двадцать.
Он отдал мне ту, в которой было двадцать!
– Да я же не мужчина, мне столько не надо! – пыталась я убедить его поменяться кружками.
– Вот именно, вы девушка, вы слабее, вам надо восстанавливать потерянную энергию, – не согласился василиск. И припечатал в типично своем стиле: – И не спорьте, вы не в том положении!
Пришлось пить, обжигаясь и бросая на него косые взгляды. Он тоже выглядел изрядно потрепанным и уставшим.
– Вы не обязаны со мной нянчиться, – заметила я резче, чем планировала.
– Я много чего не обязан, – спокойно отреагировал он на мой выпад, забрал из рук опустевшую кружку и поставил на стол вместе со своей. Я внимательно проследила за его плавными движениями, он даже здесь передвигался бесшумно, ни разу не звякнул ни чашкой, ни ложкой. Многолетняя привычка, на которую я раньше почему-то не обращала внимание. Дождалась, пока он посмотрит на меня, и сказала:
– Вы сегодня спасли мне жизнь и тратите свое время на заботу обо мне, вместо того чтобы самому отдохнуть. Это я должна за вами ухаживать и обрабатывать раны, а не наоборот.