Акционерное общество «Больше не курим» (сборник)
Шрифт:
После первой затяжки он сильно кашляет. После второй – на глазах выступают слезы. После третьей – кружится голова, и он едва не теряет сознание. Во рту ужасно противно.
И тут же приходит мысль: «Господи, что же я делаю?»
Позади отчаянно засигналили машины – те, что впереди, уже тронулись с места. Он погасил сигарету в пепельнице, открыл оба окна и помахал рукой, разгоняя дым, совсем как подросток, спустивший в унитаз бычок первой выкуренной сигареты.
Рывком тронувшись с места, он поехал домой.
– Синди, я дома! – объявил он, но ответа не последовало. – Синди, ты где, дорогая?
Зазвонил телефон, и Моррисон схватил
– Здравствуйте, мистер Моррисон. – Голос Донатти был деловитым и бодрым. – Похоже, нам надо обсудить одну небольшую проблему. В пять часов вас устроит?
– Моя жена у вас?
– Разумеется, у нас, – снисходительно подтвердил Донатти.
– Послушайте, отпустите ее, – залепетал Моррисон. – Это больше никогда не повторится! Я и сам не понимаю, как такое произошло. Я сделал всего три затяжки, и видит Бог, самому стало противно .
– Обидно. Так я могу рассчитывать, что увижу вас в пять?
– Пожалуйста, – чуть не плача, повторил Моррисон. – Пожалуйста… – Но в трубке уже послышались короткие гудки.
В пять часов в приемной никого не было, если не считать секретарши, которая одарила Моррисона лучезарной улыбкой, не обращая внимания на его растрепанный вид и явное волнение.
– Мистер Донатти, к вам пришел мистер Моррисон, – сообщила она, нажав кнопку селекторной связи, и кивнула: – Пожалуйста, проходите.
Донатти ждал его возле знакомой двери. Рядом с ним переминался с ноги на ногу похожий на обезьяну верзила в футболке с надписью «УЛЫБАЙТЕСЬ!» и с револьвером в руках.
– Послушайте, – сказал Моррисон, обращаясь к Донатти. – Мы же можем это уладить? Правда? Я заплачу! Я…
– Заткнись! – прервал его мужчина в футболке.
– Рад вас видеть, – произнес Донатти. – Мне жаль, что наша встреча вызвана столь неприятными обстоятельствами. Попрошу вас пройти за мной. Мы постараемся все сделать быстро. И могу вас заверить, что особого вреда вашей жене никто не причинит… на этот раз.
Моррисон был готов броситься на Донатти.
– И я бы не советовал совершать никаких глупостей, – устало предупредил куратор. – В противном случае мой коллега Мусорщик просто изобьет вас, а вашей жене это все равно не поможет. Какой тогда в этом смысл?
– Надеюсь, что вам уготовано место в аду, – сказал Моррисон.
Донатти вздохнул:
– Если бы каждый раз, когда я слышу подобные слова, мне давали монетку, я бы давно обогатился и ушел на покой. Пусть это послужит вам уроком, мистер Моррисон. Если романтик берется за доброе дело и у него ничего не выходит, то все равно его все хвалят и превозносят. Но если цели достигает прагматик, его осыпают бранью. Пойдемте?
Мусорщик взмахнул револьвером.
Моррисон вошел первым, не чувствуя под собой ног.
Маленькая зеленая занавеска была отодвинута. Мусорщик подтолкнул Дика ближе к окну, и он подумал, что так, наверное, наблюдают за казнью в газовой камере.
Он посмотрел в окно: в комнате ошеломленно озиралась Синди.
– Синди! – жалобно окликнул Моррисон. – Синди, они…
– Она вас не видит и не слышит, – вмешался Донатти. – Здесь установлено одностороннее зеркало. Давайте не будем с этим затягивать. Ваш проступок оказался не таким уже серьезным. Полагаю, тридцати секунд будет достаточно. Как думаешь, Мусорщик?
Одной рукой Мусорщик нажал на кнопку, а второй – уперся дулом револьвера в спину Моррисона.
Это были самые долгие тридцать секунд в его жизни.
Когда все
– Вас не стошнит?
– Нет, вряд ли, – едва слышно ответил Моррисон. Он прижимался лбом к стеклу, чувствуя, что подкашиваются колени. Обернувшись, увидел, что Мусорщика в комнате больше нет.
– Пойдемте со мной, – позвал Донатти.
– Куда? – безучастно поинтересовался тот.
– Мне кажется, вам нужно кое-что объяснить. Разве не так?
– Как же я посмотрю ей в глаза? Как скажу, что я… я…
– Полагаю, вас ожидает сюрприз, – сказал Донатти.
Из мебели в комнате был только диван, на котором лежала, всхлипывая, Синди.
– Синди? – тихо окликнул он жену.
Она подняла залитые слезами глаза.
– Дик? Ты? О Господи… – прошептала она, и он крепко ее обнял. – Двое мужчин… – продолжила она, уткнувшись ему в грудь. – Сначала я подумала, что это грабители, потом, что они хотят меня изнасиловать. Они забрали меня, завязали глаза и куда-то отвезли… а потом… был настоящий ужас …
– Все кончилось, – успокаивал он, – теперь все хорошо.
– Но почему? – спросила она, поднимая глаза. – Зачем они…
– Это все из-за меня, – ответил он. – Выслушай меня, Синди… – Закончив рассказ, он помолчал и добавил: – Наверное, ты меня теперь ненавидишь. И я это заслужил!
Отвернувшись, он смотрел в пол, но она, прикоснувшись к его лицу, заставила его смотреть ей в глаза.
– Нет! Никакой ненависти я к тебе не испытываю.
– Правда? – От удивления он едва не потерял дар речи.
– Да, – подтвердила она и поцеловала его. – Поехали домой? Сейчас мне намного лучше. Честно!
Через неделю Донатти позвонил снова, и Моррисон, узнав его голос, сказал:
– Тут какая-то ошибка! Я не притрагивался к сигаретам!
– Нам это известно. Но надо кое-что обсудить. Вы можете заехать завтра после обеда?
– А это…
– Нет-нет, ничего особенного. Надо кое-что уточнить. Кстати, поздравляю с повышением в должности.
– Откуда вы про это знаете?
– Просто знаем, и все, – уклончиво ответил он и повесил трубку.
Когда они вошли в маленькую комнату, Донатти сказал:
– Не надо так нервничать – никто вас не укусит. Пройдите, пожалуйста, сюда.
Моррисон увидел обычные напольные весы.
– Послушайте, я действительно немного поправился, но…
– Да, это случается с семьюдесятью тремя процентами наших клиентов. Встаньте-ка на весы.
Моррисон подчинился, и весы показали сто семьдесят четыре фунта.
– Отлично. Можете сойти. А какой у вас рост, мистер Моррисон?
– Пять футов восемь дюймов.
– Что ж, давайте посмотрим. – Куратор вытащил из нагрудного кармана маленькую ламинированную табличку. – Совсем неплохо. Я выпишу вам рецепт на очень эффективные таблетки для контроля веса. Не увлекайтесь ими и принимайте строго по инструкции. Я поставлю вам максимальный вес в… минутку… – Он снова сверился с карточкой. – Сто восемьдесят два фунта. Согласны? И раз сегодня первое декабря, я буду ждать вас каждое первое число месяца на взвешивание. Если не сможете явиться именно первого, не страшно, только, пожалуйста, позвоните и предупредите заранее.
– А что будет, если я окажусь тяжелее ста восьмидесяти двух фунтов?
– Мы пришлем кого-нибудь к вам домой отрезать у жены мизинец руки, – ответил Донатти с улыбкой. – Вы можете выйти в эту дверь, мистер Моррисон. Всего вам доброго.