Аккомпанемент для балалайки с Вечностью
Шрифт:
Творчески варьируя индивидуальный шаг дискретности самообращений, можно без труда заниматься самоосознанием, сохраняя при этом должную мотивацию даже при интеллектуальных занятиях, а не только при физической деятельности. Лишние дела при такой расстановке приоритетов отпадут автоматически.
Если же насильно принуждать себя к подобным практикам, то самомотивация будет угасать и потребуются фанатичные или же по обыкновению тривиально-социальные меры для её восполнения. Как, обычно бывает в таких случаях, человек вопрошающе разворачивается лицом к социуму, ожидая от него энергию признания в различных формах, вплоть до противостояния к нему. Фанаты, обычно, с пеной у рта готовы разорвать инакомыслящих,
Еще одно замечание по практике самоосознания.
А что собственно следует осознавать? Своё тело, дыхание, или иные элементы процесса жизни? Имеет ли это значение?
Если пользоваться мерой эгоизма на шкале проявленности себя в мире, то можно эффективно осознавать эту меру тяжести своего «Я» в различных жизненных обстоятельствах. И постоянно минимизировать свою давящую проявленность во всех взаимодействиях не только внешних, а скорее внутренних. Например, во время осознанных сновидений или момента засыпания, или медитаций. Наш ум всегда неосознанно парит, совершая нежелательное действие: сгущает эго, выставляя наше «я» в красный угол, на место самолюбования. Теперь эту работу самоосознания следует проводить в точности наоборот. Растворять эго в части реактивной деятельности ума, позиционироваться так, как будто вас нет, при любой возможности, когда это не связано лишь с необходимостью выживания. Даже пытаться растворять форму, задавая, к примеру вопрос: где граница между мной и реальностью и т.п.? Тело обычно расходует энергию в режиме системности и приобретает её в текучести.
Наше текучее бессознательное всегда в работе. И если его верно озадачить, то возможно получить навыки практики самоосознания в стремлении к утончению, при растворении нашего эгоизма. А именно, как только ощущается проявление эго как некая самосфокусированность в свете нездорового интереса определенной привычки, тут же прикрываем этот горячий гейзер «Яя» в ряду иных пульсаций сознания. Тут требуется долга практика различения туманностей и сгущений своей субъективности на лунной дорожке меж звезд, которой нет конца. Так, с одной стороны, мы постоянно взламываем бункера бетонных привычек и размываем свои излюбленные приемы, схемы поведения, а с другой, создаётся новый действующий центр второго внимания. К тому же эта работа проводится осознанно, мы творим свой внутренний мир в отличие от бесконтрольного парения ума.
В итоге формируется самоосознающий наблюдатель, у которого нет характерных черт, присущих определенной личности. Нет подтверждающего его личность разговора с самим собой. Есть лишь некое присутствие без формы и названия, не оставляющее следов в неведомом.
– Ускользающая игра, намеренно стирающая конкретику форм прошлого и смывающая волнами импровизации свои «следы на песке». Индивидуальность в любом случае как-то проявится, но уже где-то в сферах абстрактного. Так можно постепенно перейти на язык ощущений и энергий в непрерывное, не отягощающее осознание самого себя.
Отметим одно проявление в жизнедеятельности социума. У его приверженцев имеется интересная особенность в их стиле жизни. Они культивируют полное отсутствие осознанности в своих снах и максимальное увеличение характерной осознанности в бодрствовании. Первое им необходимо для максимального и быстрого набора энергии, а второе для её траты на различные дела: работу, учебу, получение удовольствий. В мире людей развита культура весьма специфического бодрствования, и совершенно забыта
Наверное, оттого все поголовно хвалятся, как они лихо «оттянулись» днём, где им «море по колено», а потом «продрыхли как убитые». После бурного бодрствования всё им «сошло с рук», всё им ни почём, или «как с гуся вода». Они попадают в замкнутый круг серенькой обывательской магии, в которой восстановлении энергии происходит за счет уменьшения осознанности в сновидениях, при увеличении их стихийной текучести. Таким образом, совершенно игнорируется задача интеграции осознания. Но фрагментированная беспорядочная явь начинает, в конце концов, портить всё менее восполняющие энергией сны.
Явь, выстроенная социумом без усилий по её внутреннему упорядочиванию со стороны личности, сродни болезни как чуждое внешнее образование. Внешняя сторона жизни для многих совершенно не интегрирована с их внутренним мироощущением. В итоге, человек все чаще прибегает к успокоительным средствам (снотворным), чтобы глубже спать, и больше использует различные тоники, чтобы активнее проявляться в бодрствовании. При этом, не замечая, что свою жизнедеятельность он основывает на пороховой бочке, так как взбудораженная и распоясанная жизнь его бодрствования не позволяет ему полноценно расслабляться и отдыхать. Явь и сновидения окончательно приходят в конфликт и соответствующие возрастные проблемы вместе с этим тоже. Это плохо диагностируемая сегодня болезнь. Старость есть не что иное как выталкивание Т.С. на поверхность в ограниченные области бодрствования и сна с потерей способности стяжания благодати и отдохновения. Мы не находим себе места отдыха в наших снах, пытаясь завершить там мелкие проблемы яви. Неглубокий сон протекает по избитой схеме. В итоге, наше восприятие «заражается» локальными проблемами бодрствования на всех уровнях, и крепко-накрепко «цементируется» в его растворе, окончательно останавливаясь к приходу смерти.
Отдельно можно выделить другой вид препятствий в творчестве самоосознания. Его можно классифицировать как недовольство и неудовлетворенность собой, своей жизнью. Когда хочется бежать от себя, впасть в забвение, «убить время». В таком состоянии удрученной саморефлексии осознавать себя и свои несчастья совсем не хочется. Но, любое состояние или занятие может использовать впрок, то есть с пользой для себя. Если созидательно подходить к делу, то недовольство и даже отсутствие энергии можно перевести в поисковое движение, в желание изменить существующее положение дел. Важно не ставить на себе крест, что является высшей степенью индульгирования в своей, якобы уникальной мрачности.
Когда же препятствия осознания распознаны, то при желании их легко обойти, а в дальнейшем остается лишь непрерывно самоосознавать процесс жизни, разумно управляя своими пульсациями самоосознанности, для того чтобы эти отдельные всполохи осознания, интенсивно учащаясь, когда-нибудь переросли в бесконечное зарево жизни
Путешествие в неизвестном –
это свобода от собственного «я».
________________________
* * *
Бла-бала как-то мягко похлопывая себя по животу после обеда, глубокомысленно подметил:
– В организме нам хорошо. А без него мы жить не умеем, - нам смертельно плохо. Организм фиксирует и определяет наше осознание.
И, почесав затылок, добавил к этому:
– Организм- это кодовая комбинация определенных вибраций. И когда в этом коде мы что-то меняем, то можно сказать - это магия.
– В этом Мир мы, как сгусток осознания входим через организм и уходим через него.