Аккорды сердца
Шрифт:
Я каждый новый год езжу туда с Таей и байкерами, чтобы порадовать их, и если бы ребята действительно получали такое финансирование, они бы точно не жили в подобных условиях, а значит, всё идёт директорам на лапы.
– А теперь, прекрасная Доминика, - звучит, как приговор, а из его уст — и подавно.
– Она не только красива, но и поёт прекрасно. Кто готов провести чудесный вечер?
Мне плохо и, кажется, я прямо сейчас отключаюсь. Эль заранее всё спланировал? Когда успел втянуть меня
Самое пугающее, что со мной правда хотят провести время, и если взглянуть на лица страждущих, сразу можно понять, каким они этот вечер видят. Отвратительно.
Нахожу глазами сталкера, и обещаю ему все кары. Только попробуй не впрячься, слышишь? Я тебе откручу то место, которым ты думаешь, если меня уведёт отсюда кто-то другой!
Не знаю, понимает ли он моё телепатическое послание, но уже поднимает руку, когда его перебивают.
– Миллион, - летит вдруг с другого конца зала, и я узнаю голос.
Александр.
Он скалится, глядя на разозлённого брата, и тот ухмыляется ему в ответ.
– Два миллиона.
Их отец всё ещё держит улыбку, но в его глазах я читаю что-то нездоровое. Мне точно крышка, да и девушки, до которых не дошла очередь, поглядывают враждебно, будто я украла у них всё внимание.
– Пять, - вновь встревает главный антагонист этого вечера, не обращая внимания на призывные взгляды девиц, а у меня в голове из-за них всплывают слова старой песни Джокера.
«Маньякам нынче скучно — все сами лезут на ножи».
– Семь, - идёт наперекор братцу сталкер, а мне уже реально плохо, потому что я вижу, как Михаэль напряжён — возможно, ему придётся просить деньжат у бабушки, а она может и не дать их.
– Восемь, - не желает уступать Александр.
Эль злится, явно собираясь назвать какую-то запредельную сумму, и я замираю, не веря, что останусь наедине с этим монстром, когда в зловещую тишину вмешивается новый голос.
– Десять миллионов.
Все поворачивают головы к входу, но мне сложно поверить не в названную цифру.
Евгений Константинович, Вы совсем дурак?
8
Михаэль
Весь день я готовлю себя к этой встрече, и всё равно не могу совладать с нервами при виде отца и брата.
Это сильнее меня.
Это как вернуться на место жуткой катастрофы, в которой выжил, но зачем-то снова туда сунулся…
Ника выше всех похвал.
Если поначалу я почти не жалею, что втянул её в это с бабушкиной лёгкой руки, то уже через пару минут после нашего появления хочется завернуть её в пальто и унести прочь. Потому что стервятники уже наметили цель. Особенно один.
– Дашь поиграть с твоей девочкой?
– шипит мне на ухо братец, спустя минуту после нашего семейного воссоединения.
Ненавижу уёбка…
Впрочем, он отвечает
Ненавидят не тех, кто нагибает, а тех, кто не нагибается, и меня не сумели сломать до конца.
«Я поиграл с твоей девочкой», - сказал он в тот день пару лет назад, который навсегда разрушил мою жизнь, а потом я получил звонок, окончательно меня добивший.
Но Нику он не получит.
Не так и никак вообще, потому что на этот раз я не позволю отнять у меня моё…
Она стоит на сцене бледная, будто фарфоровая статуэтка в этом платье, смотрит на меня, как на зверя, и мне впервые перед ней совестно. Все эти мужики, пускающие на неё слюни, бесят одним своим присутствием и жаждой в наглых лупалках, только им птичка тоже не достанется.
Так я думаю ровно до момента, пока наше с братом противостояние не прерывается тем, кого здесь точно быть не должно. Я точно знаю, что в списке его не было, так какого этот несчастный учитель оказывается ещё и наследником?
– Спокойно, - предостерегает бабушка, крепко хватая меня за уже дёрнувшуюся руку.
– Я знаю этого мальчика, и семью его знаю. Пусть лучше он, чем твой брат. Успокойся. Он уже не будет лезть.
Успокоиться?
– Я с ней приехал, и я с ней уеду!
– Не твори дичь хотя бы на людях.
Хватка у неё бульдожья, но я всё равно пытаюсь отвоевать свою конечность, правда быстро вспоминаю, что лавэ у меня хоть и есть, да только имеется небольшая проблема.
Я осёл? Ну разумеется…
– Ба, займи денег до завтра!
– Видал, как ёжики чихают?
– демонстрирует мне фигу, шевеля большим пальцем, и я сразу возвращаюсь в детство, ощущая себя полнейшим кретином.
– Бабушка!
– Всё, не позорься — она в надёжных руках.
И пока мы спорим, сделка завершается, однако даже унылая рожа брата не радует меня в данных обстоятельствах.
Костик едва заметно лыбится, кивая мне, а просто смотрю на него и думаю, как бы не убить за одно вмешательство. Какого хрена? В конце концов, есть правила — я лизнул это, значит, оно моё! А Нику я пробовал, как минимум дважды…
– Что ж, - распинается отец, явно выдохнувший от того, что никто из его сыновей сегодня не набьёт друг другу морду из-за девицы.
– Это было интересно…
Остальные девушки тоже достаются своим покупателям, но это происходит уже как-то без огонька — моя птичка тут сама сочная, и даже батя это понимает. Ника по-прежнему стоит со всеми на сцене и, по-моему, так же охреневает от происходящего, как я, глядя на своего препода иными глазами. Теперь, небось, и я уже для неё не котируюсь.