Акселератор жизни. Финальный слой
Шрифт:
После пяти минут нарезки разных сцен с участием князя Гераса и адептов в зале образовалась тягучая тишина, которую первым нарушил Александр Невский.
— Не увидел ничего нового. Лишь в очередной раз убедился в силе избранника моей младшей дочери.
— А дело не в его силе! Вы меня будто не слышите! — Лука отчаянно затряс руками и замотал головой, демонстрируя разочарование, адресованное всем собравшимся. — Он способен по своей прихоти инициировать одарённых, которые могут составлять конкуренцию магам — сильным магам! А если он захочет создать себе армию? Или ещё хуже — начнёт работать
— Светлейший, ты бы успокоился, — посоветовал Луке пожилой Строганов, похрустывая кожей чёрных перчаток. — Если не ошибаюсь, то уважаемый князь не единожды доказывал свою лояльность Его Величеству, а наш император не растрачивает своего доверия на кого попало.
— Здесь не идёт речи о доверии! — огрызнулся Лука, напоминая ощерившегося в оскале пса. — Я разговаривал со своим братом. Говорил ему то же самое, что и вам сейчас… «Я рад, что интересы Айзека Гераса совпадают с моими и интересами Империи» — вот его слова. Речи о доверии не идёт!
— Лука Рюрикович, успокойтесь, пожалуйста, не стоит так эмоционально…- выразила общее мнение единственная представительница женского пола, но «Светлейший» напрочь проигнорировал княжну, даже не посмотрев в её сторону.
— А что потом? Сегодня эти интересы совпадают, а завтра — НЕТ! — Лука в раздражении ударил кулаком по массивному столу. — По моим данным род Мышкиных сейчас имеет почти пять сотен бойцов, оснащённых по последнему слову техники, две с половиной сотни тяжёлых комплектов штурмового обмундирования.
— Постойте, Лука Рюрикович, — перебил главного оратора Сергей Павлович Строганов. — Мы сейчас говорили о главе рода Герас… Айзеке… а не Мышкиных.
— Это одно и то же, третий, — отмахнулся брат императора, продолжая гнуть свою линию. — Почти три десятка боевых машин-собак, которых можно приравнять к тяжёлой технике. Под началом сподвижника Айзека — Сингха, находится почти три сотни этих самых «адептов», практикующих нестандартные техники, и их число продолжает расти. Люди с нестандартными способностями небольшими группками прибывают из Амритсара, а также из монастыря школы Кагью. Последними руководит Мэйли, княгиня Герас, а её муж для них что-то вроде духовного наставника и лидера. Мне ли вам напоминать, что у нас запрещены религиозные секты и то насколько опасны фанатики. И его влияние растёт! В последний месяц к нему приезжало несколько делегаций из внутренней Монголии. Не поверите, но находятся такие, кто считает его самим воплощением древнего Бога!
— Дикари существовали во все времена. — со смешком выдал седьмой, но Лука не разделял его веселья.
— Я не закончил, князь Воронцов, — произнёс он надменно. — Не далее, чем на прошлой неделе князь Айзек Герас принимал у себя посла японских сектантов из школы Сингон-сю «Истинного слова». Это те, что молитвой могут убивать и вызывать катаклизмы. Не внушает опасения? Община магов затворников, вернее — тоталитарная секта, живущая особняком в своём храме, которую опасается даже сегунат, проявляет интерес к князю Герасу. Печально известная «Врил» так же неравнодушна к Айзеку, как уже упоминал Дмитрий Евграфович.
— А должно? — упрямо рыкнул глава рода Невских, пригвоздив Луку острым колючим взглядом. — Меня больше настораживает единокровный брат Его Величества, что чуть не устроил смуту своим появлением, и то, что он пытается опорочить имя верного вассала Его Величества. Вот это настораживает.
— Да мне плевать, как вы все ко мне относитесь! — взъярился в ответ Лука, вскакивая с места. — Можете меня ненавидеть всей своей десяткой… Переживу! ОДНАКО! Тот факт, что вы обязаны служить на благо Российской Империи и моего брата — никто не отменял! Думаете, я бы обратился к вам, будь у меня выбор?! Хорошо… Потом не кусайте локти, вспоминая сегодняшний разговор. Посмотрим, когда у Айзека Гераса, помимо силы, появится ещё и власть над Петроградом, а его интересы разойдутся с интересами Российской Империи и моего брата.
— Мой тебе совет, Светлейший, — после недолгой паузы первым заговорил глава рода Невских, вставая со своего места. — Успокоительного попей… Глядя на тебя, всё настроение пропало. Господа и княжна Меньшикова, счастливо оставаться. Я не намерен больше тратить ни минуты своего времени на выслушивание бредней Луки Рюриковича. Гера, за мной, ты тоже уходишь.
— Пожалуй, последую вашему примеру, Александр Александрович. — Морозов встал, учтиво поклонившись присутствующим в знак прощания. — Был рад повидаться, господа.
— Предпочту также откланяться, — присоединился к Морозову и Невскому Ломоносов, с лёгким недовольством взглянув на Луку. — Не забыть бы сказать Величеству при следующей нашей встрече, чтобы братский подзатыльник тебе выписал, Светлейший… Может, в себя придёшь.
— Это если он раньше в допросной столичного штаба разведки не окажется за свои фортели, — мрачно предрёк глава рода Невских, одарив единокровного брата монарха более чем красноречивым взглядом, затем переключился на дочь. — А вас, Гера Александровна, ещё ожидает неприятный разговор на тему «выбора друзей». Идём.
Когда двери зала захлопнулись, внутри воцарилась тишина. Лука буравил взглядом задумчивых присутствующих, княжна Меньшикова что-то увлечённо писала в своём блокноте, а третий перст, глядя куда-то перед собой, продолжал машинально чертить пальцем круги на столешнице.
— С вами, конечно, хорошо, господа… Оленька, — Воронцов встал, вежливо поклонившись и широко улыбаясь. — Моё предложение в силе. Милости прошу в моё родовое поместье. Устроим небольшую «пирушку»…
— Давайте! Можете идти! — выплюнул с досадой и раздражением Лука.
— Светлейший, а что прикажешь делать? Нет, я конечно рад, что у Его Величества такой чуткий брат, но какого-либо конструктивного предложения мы так и не услышали. Разумного предложения, Лука Рюрикович, хочу подчеркнуть.
— А я не знаю! Это вы мне скажите, — брат императора развёл руками, обводя присутствующих взглядом, оценивая настроения. — Я обрисовал вам проблему, поделился резонными опасениями, вот и думайте. Единственное, что я знаю наверняка — Айзек Герас не должен стать Великим князем Петроградским. Российской Империи не нужна у власти сильная фигура, способная составить оппозицию моему брату.