Аксиома Эскобара: вес не имеет значения
Шрифт:
Выехав с однополосных дорог на одну из центральных улиц города — Calle-33, 33-й проспект — конвой из пяти машин резко ускорился. Видя столь представительную колонну, автомобили простых медельинцев сами прижимались к обочине, освобождая дорогу. Не только и даже не столько из страха — Гордовски был в курсе, что Эскобара в Медельине любили. И чем дальше, тем больше. Если экстраполировать текущий рост популярности колумбийца в родном городе, то можно было легко понять, что всего через пару лет за просто плохое слово в его адрес можно будет не иллюзорно отхватить по лицу. И сейчас-то
Американец держался позади, практически на максимальной дистанции. Конечно, в идеале надо было бы вести слежку несколькими автомобилями, но учитывая, что эта операция была немножечко «черной», ресурсы выделить по-настоящему не получалось. Несколько волновало, что Очоа с Эскобаром могут выехать из города, и тогда слежку надо будет прекращать — на загородных дорогах траффика будет явно недостаточно, чтобы в нём прятаться. А рисковать обнаружением… Не та страна, не те люди — не хотелось как-то бесследно исчезать в колумбийских джунглях, предварительно будучи запытанным до смерти.
Впрочем, не доезжая до конца проспекта, конвой повернул на север и, чуть погодя, снова на запад. И у Гордовски возникло подозрение, что все ещё хуже, чем поездка за границы города — судя по всему, «Эскобар и Ко» направлялись в Сан-Хавьер. Он же «13-й район» — место, где иностранцу появляться не следовало. Там и медельинцам-то появляться было опасно, если он не местный, а уж американцу…
Здешние фавелы, где жили самые нищие и бесправные. Место, где Эскобар правил безраздельно. Если в остальном городе его популярность еще только формировалась, то 13-й район принадлежал ему полностью. Там просто не было человека, который сказал бы про «эль Патрона» хоть что-то плохое.
Именно здесь Эскобар открывал свои первые больницы и футбольные поля. Именно здешним школам он помогал в первую очередь. И именно здесь уровень преступности годами держался на уровне, делающим всякое наблюдение невозможным. К тебе прицепятся быстрее, чем пройдет полчаса.
Понятно, что лет через пятнадцать-двадцать — если всё будет идти как идёт — район изменится. Но сейчас соваться туда было просто идиотизмом. Всё, что будет происходить и обсуждаться там — там и останется. Ни один полицейский ни из кого там вытащить не сможет и грамма информации. Законным путём, по крайней мере. Да даже и пытаться не будет.
— Дерьмо, — выругался американец, поняв, что был прав. Рисковать он не собирался, так что пришлось слежку прекратить. В конце концов, рано или поздно, но паззл он соберёт. Хотелось бы, конечно, пораньше, но тут уж как получится.
Припарковавшись у Iglesia La America, католической церкви неподалеку от поворота в Сан-Хавьер, Гордовски вздохнул. Было чертовски интересно, что именно Эскобар будет обсуждать с Очоа в 13-ом районе, и не появится ли на этой встрече кто-нибудь ещё. Но сейчас надо было просто расслабиться и, зайдя помолиться, будто именно за этим он сюда и ехал (отыгрывать роль нужно было безупречно всегда), отправляться спать.
Однако, уже захлопывая дверь своего Форда, Гордовски вдруг понял, что знает человека, проехавшего мимо него несколько
А ещё, пока опершийся на капот американец боролся с желанием закурить, ровно по этой же дороге проехали кубинцы.
— Интересная тут вечеринка намечается, — пробормотал себе под нос Гордовски, неторопливо идя ко входу в храм. — Кто следующий? Парни из КГБ? Моссад? МИ-6? Штази? Или, может, китайцы какие-нибудь?
Идею попробовать всё-таки что-нибудь разузнать, отправившись следом, он почти сразу отбросил, поскольку суицидальными наклонностями не обладал. Очевидно, что как-то всё это начинало пахнуть…неприятно. Очень неприятно — чуйка уже не шептала, а буквально орала, что надо валить.
Гордовски, уже в двух шагах от входа в храм, решил прислушаться и остановился, захлопав себя по карманам, будто что-то забыл. Шлепнул себя по лбу и, развернувшись, быстрым шагом отправился к машине. В его сфере деятельности не слушать интуицию было чревато самыми неприятным последствиями для здоровья. И если хотелось сохранить все собственные части тела при себе, игнорировать её не стоило.
Уже заводя машину, американец увидел, как в сторону 13-го района проехало еще несколько автомобилей, в том числе и микроавтобусов — Фольксваген Т1, «хиппимобиль». Шли они довольно плотно, обращая на себя внимание. За рулем второго сидел максимально колоритный персонаж, разукрашенный татуировками буквально полностью и светя золотыми зубами «во все тридцать два».
— Какого хера? — американец пытался осознать, что происходит, непроизвольно увеличивая скорость. — Кали собрались атаковать Эскобара? В Тринадцатом, серьёзно? Я, блин, иностранец, не из Медельина — и то знаю, что это самоубийство. Зачем им это надо вообще?
Конечно, оставалось вероятным, что бойцы картеля ехали по своим делам, никоим образом не связанным с «эль Патроном», но выглядело это, честно говоря, совсем нереалистично.
Гордовски не знал, что вся эта банда в «фольксвагенах» изначально принесена в жертву. Просто мясо, которое должно отвлечь на себя охрану и пошуметь. Реальную работу поручили Вилмеру, у которого в машине была спрятана снайперская винтовка. По иронии судьбы — ровно такая же Steyr SSG 69, из которой Эскобар стрелял по людям в Кали.
Авторитета Вилмера хватило на то, чтобы убедить главарей картеля в том, что за нападением на Пачо стоит Пабло. Не то, чтобы Пиджак потратил много сил: один из лидеров, Хосе Сантакрус Лондоньо по прозвищу «Чепе», поверил Вилмеру легко. И именно он, будучи самым, пожалуй, жестоким из лидеров «Джентльменов из Кали», отдал приказ на операцию.
Конечно, сначала надо было дождаться возвращения жертвы из Японии — потому что впопыхах отправлять в Страну Восходящего Солнца киллера конкуренты медельинцев не рискнули. Мало времени и информации. А вот атаковать Эскобара в момент, когда тот будет расслаблен — то, что надо.