Аксиома Эскобара: вес не имеет значения
Шрифт:
И теперь придётся отвлекать заметно больше людей на эту часть операции, так что наркоторговцы Колумбии пока еще поживут. Фигура Пабло Эскобара для, как минимум, одного из цэрэушников точно интереснее.
Глава 26
Сам Эскобар в этот момент меньше всего думал о ЦРУ, СССР и, тем более, о Кубе. Всё, что его в этот момент занимало, так это как же ему хорошо. И как ему продержаться подольше, потому что вид обнаженной Лины Варгас, скачущей на нем, растрепанной и такой сексуальной, вызывал внутри что-то первобытное. Хотелось вбиваться
Сам Пабло не знал, почему он порой просто теряет голову от этой женщины до такой степени, что думать ни о чем другом не может. Это при том, что родную Марию любил. Подозревал, конечно, что это подарок от его горячей сербской части. Русский был гораздо более холодным и рассудительным. А вот серб, вместе с исконно колумбийским куском души…Могучая синергия, с легкостью побеждающая во внутренней борьбе.
Несколько недель воздержания вполне очевидно привели к этой встрече с журналисткой. Тем более что, как назло, у Марии были не те дни календаря, чтобы удовлетворять сексуальный голод мужа. А Лина была под рукой…ну или не совсем рукой, если рассматривать ситуацию на «вот прямо сейчас».
Варгас сделала какое-то движение бедрами и сжала его внутри себя. Пабло, издав нечто среднее между рыком и стоном, одним движением перевернул её на спину, приподнял девушке зад, и заработал бедрами, как отбойным молотком. Лина, перебивая рык любовника, протяжно стонала, потеряв над собой последние остатки контроля, и на секунду у Эскобара мелькнула мысль, что он был прав, сделав в собственном бизнес-центре апартаменты с шикарной звукоизоляцией.
Для всех он давал Варгас интервью — и, кстати, чуть позже он его даст. Более того, Пабло честно попытался применить собственное правило: «делу время — потехе час». Вот только не вышло: садящаяся рядом журналистка поправила юбку, и мелькнувшего в длинном разрезе краешка чулка оказалось достаточно, чтобы наркобарон потащил её в спальню.
Не то, чтобы Лина возражала. Более того, она это горячо приветствовала: секс был отличным, а любовником Эскобар был щедрым. Это если серьёзно преуменьшать: у неё уже появилась шикарная квартира в премиальном жилом комплексе, дорогой автомобиль, целая куча брендовых вещей и драгоценностей. И всё, что при этом требовалось, так это быть с ним максимально честной и максимально лояльной. И быть рядом тогда, когда её звали. И быть, при этом, максимально готовой к подобным безумствам.
Конечно, Лина прекрасно понимала, что Пабло — не святой, каким его часто видят люди. И не «обычный бизнесмен». Но не был он и простым бандитом с улицы, которому слегка повезло, нет. Невероятно умный и харизматичный, наркобарон шёл к одному ему видимой цели с целеустремленностью разогнавшегося носорога. И пусть на «вообще всё» рассчитывать не приходилось, жаловаться, в общем, было не на что.
Особенно сейчас, когда Лину накрывал третий уже оргазм подряд. Неудивительно, на самом деле, потому что воздержание касалось не только Эскобара. Его женщины придерживались ровно той же «диеты». Мужчина честно, «на берегу» предупредил Варгас: если она захочет расстаться, то он поймет, примет и бегать за ней с пистолетом не планирует. Дать ей статус жены он не
Тем временем, Пабло ещё ускорился, и, несколько секунд безумной долбёжки спустя, начал заканчивать, после чего, тяжело дыша, свалился на подушку рядом.
— Ты, как всегда, фантастически хороша, красавица, — негромко проговорил Эскобар, положив журналистке руку на грудь. — Я скучал.
— Я тоже скучала, Пабло, — как-то так вышло, что если на людях Лина называла любовника не иначе чем «сеньор Эскобар», то наедине, в основном, «Пабло». И никаких эпитетов, а-ля «милый», «любимый», «зайка». — Как всё в Японии прошло?
— Сложно сказать, — Эскобар оторвался от подушки и сел в кровати, привалившись к изголовью. Затем, взяв банку колы, загодя поставленную на прикроватный столик, щелчком её вскрыл и, не отрываясь, опустошил. — Это была довольно интригующая поездка…и точно не без результатов.
— Интересно… — протянула Варгас.
— Конечно, — кивнул Пабло. — Япония — всё же не самая обычная страна. Я много где уже побывал, но у них там прямо-таки своеобразно всё. Много всего экзотичного. Или крутого: например, «Синкансэн» — скоростной поезд — опробовал.
— И как?
— Как в будущем. Гоняют сильно за двести километров в час…Разве не летает только. Едешь в поезде, а за окном картинка быстрее, чем когда на Феррари по шоссе несешься. Хотел бы я, чтобы и у нас тоже такое появилось…
— Господи, ещё один проект? — Варгас всплеснула руками. Качнувшаяся грудь со все еще твердокаменным соском намекнула Эскобару, что рано он как-то расслабился. — Будешь строить «Синкансэн» в Колумбии? По какому маршруту: Медельин-Богота? Или даже Картахена-Медельин-Богота?
— Нет, — засмеялся Пабло, — пока точно не буду. Да и потом не раньше, чем стану президентом.
— Ого, у вас-таки появились политические амбиции, сеньор Эскобар? — Лина повернулась на бок, демонстрируя себя во всей красе. Пабло, делавший глоток уже теперь простой воды, едва не поперхнулся. После чего отставил стакан в сторону и провел пальцем по бархатной коже любовницы — начав на лице, перейдя на плечо и закончив на крутом бедре.
— Детали — на интервью, красавица. — Пабло ухмыльнулся. — А оно у нас будет чуть позже. А что касается амбиций… У меня сейчас амбиции на кое-что другое.
— Да? — наигранно удивилась девушка. — И о чём же идёт речь?
— Сложный вопрос, — перекатившись и нависнув над Линой, Пабло облизнулся. — Может быть, не ударить в грязь лицом перед одной крайне симпатичной женщиной?
И, наклонившись, Пабло её поцеловал. Сначала в губы, потом в шею…До интервью в ближайшие полчаса добраться они точно не смогли бы.
Но всё когда-нибудь заканчивается, так что, в конце концов, закончился и этот перерыв — если его можно, конечно, так назвать. Развалившись в удобном кресле в «диванной» зоне своего кабинета, Пабло взглядом довольного жизнью льва рассматривал Лину, сосредоточенно пишущую в блокноте. Кончик языка, который та высунула из своего рта, показывал всё то усердие, с которым его придворная журналистка делала пометки.