Акт 1 - Испытательный

Амосов Михаил

— Разнообразное однообразие, я бы сказал, но есть, на что посмотреть. Что думаешь, Янко?

«Очень интересно» — коротко ответил он, поправляя очки.

В этот момент раздался шум. Кто-то неаккуратно вел крупную, тяжелую телегу по дороге, толкнул соседний маленький фургон, отчего тот накренился и принялся заваливаться на бок. Хозяин фургона — маленький, бородатый старичок запаниковал, принялся кричать и пытаться своим незначительным весом остановить падение, но у него не получалось.

Янко резким жестом направил усилие мысли на фургон. Тот мгновенно перестал

падать и медленно вернулся в первоначальное положение. Так как мы стояли довольно далеко и посреди все сгущающейся толпы, наше вмешательство не было заметно. Старичок был явно в шоке, оглядывался, но ничего не мог понять. Пожав плечами, он повел свое средство передвижения дальше.

— Габариты не соблюдают. ГАИшников на них нет! — посетовал Эрик.

Хотя он ошибся. Через некоторое время, пока мы прогуливались по площади, я увидел, как два человека в форме что-то говорят хозяину той крупной телеги, причем в приказном тоне, судя по лицу первого.

Скоро я опять услышал шум. И исходил он от того самого места, куда направился наш учитель. Ридли, как я понял, до поры до времени просто разговаривал с начальником, который отличался от рабочих тем, что был одет не в спецовку, а строгий деловой костюм, что довольно забавно смотрелся на нем вкупе с такой же каской, как и у всех остальных.

По каким-то причинам Ридли сейчас очень жарко спорил с подошедшим к нему человеком. Это был какой-то странный тип — не старик, но и не молод. Жидкие седые волосы тянулись до плеч, сам был одет в какую-то простую, но явно дорогую темную одежду. Он стоял с гордо поднятой головой и на повышенных тонах что-то высказывал ни то самому Ридли, ни то начальнику бригады. Начальник молчал с каменным выражением лица, изредка открывая рот. Ридли же вполне громко и часто выкрикивал что-то и размахивал своими руками, смотря на человека сверху вниз.

Через некоторое время Эрик и Янко присоединились к моим наблюдениям. Мы долго смотрели на этот театр, быстро превращающийся в цирк. Когда спор между нашим учителем и тем человеком чуть ли не перешел в драку, на сцене неожиданно появился еще кое-кто. Это был молодой парень со светлыми, но короткими волосами, в похожем темном костюме. Он суетливо подбежал и что-то прошептал спорщику на ухо, затем стал звать за собой, настойчиво утягивая за рукав. Когда человек все же ушел, юноша поклонился и, кажется, извинился, после чего поспешил следом за своим, как мне лично показалось, родственником. Я проследил их путь, они подошли к какой-то дальней карете, откуда изредка выглядывал морщинистый, словно изюм, коротышка с очень длинным острым носом и злобно-скептическим взглядом.

Ридли подошел к нам весьма раздраженным и даже несколько взбешенным. Таким я его никогда не видел раньше, скорее всего потому, что мы не давали ему повода так разозлиться. Мне на секунду даже стало интересно, а хватило ли бы нашего потенциала не нечто подобное.

— Безобразие! Просто уму непостижимо! — донеслось до меня его ничуть не скрываемое возмущение.

— Что-то случилось? — поинтересовался Эрик.

— Нет! Ничего не случилось! Как могло что-то случиться!

— Тогда

почему ты выглядишь так, словно сейчас кому-то крепко достанется?

— Потому что так оно и есть, если вы не перестанете задавать лишних вопросов! — рявкнул он.

Пару минут он приходил в себя, разминая виски и тяжело дыша. Все это время мы стояли и смотрели на него настолько ошарашено, насколько могли.

— Вот скажите, почему всякая пустышка всегда мнит себя чем-то вроде пупа всего мира!? — воскликнул Ридли, обращаясь как будто бы даже и не к нам, а к чему-то высшему со своим риторическим вопросом.

— Очередной заносчивый дворянин?

— Что? Тьфу! Дворняга, а не дворянин! — выругался Ридли. — Эти знатные придурки ничего и сделать-то сами не могут! Как же жаль, что нельзя научить его хорошим манерам моим способом!

— Так что случилось-то? Может, посвятишь нас, повозмущаемся вместе, — сказал Эрик.

Ридли только отмахнулся от него и зашагал куда-то в сторону, все еще красный и сердитый. Мы поспешили за ним.

— Ничего особенного. Просто напросто отсутствие всяких манер и уважения, — ответил он с пятиминутной задержкой.

— И куда мы теперь идем?

— В обход, мост по неизвестным причинам разрушен. На его восстановление понадобится время.

— Не понял. А какой такой обход тогда может быть? — спросил Эрик. — Река же вроде довольна широкая. Где-то есть другой мост?

— Нет, — ответил Ридли. — Мы воспользуемся другим методом.

— Каким?

— Этот мост мы сожжем, когда подойдем к нему.

— По-моему, кто-то так и сделал.

Наша команда отдалялась от площади и моста все дальше и глубже в лес вверх по реке. Мы шли до тех пор, пока за деревьями не стало видно даже столбов сломанного моста. Здесь уже не было утеса, река шла вплотную к берегам.

— Пришли, — объявил Ридли. — Теперь достаточно.

— Чего еще достаточно?

— Помолчите-ка немного и послушайте меня. Итак, равняйсь!

Мы построились, а наш учитель принялся расхаживать, излагая следующее:

— Итак, что мы видим? Правильно — препятствие! Что нужно сделать? Правильно — преодолеть его. А как?

Ридли остановился, выразительно посмотрел на нас с высоты своего роста. Я поскреб в затылке и ответил:

— Лично я могу просто перелететь на другой берег, но почему мы отошли так далеко?

— С тобой и так все ясно! Другие предложения есть?

Других вариантов у нашей группы не было, подобных упражнений еще не было, а значит, не было и решений для такой проблемы.

— Может, мы можем переплыть? — предположил Эрик.

— Хороший варрант, но давайте допустим, что это невозможно, — сказал Ридли. — Допустим, что это не река, а болото.

После очередной минуты нашего умного молчания, он вздохнул и сказал:

— Хорошо, я покажу.

Ридли на секунду замер, затем резко подобрал под себя ноги, оставшись висеть в воздухе, словно индийский йог (других сравнений я просто не знаю). Мы удивленно уставились на него.

— Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, мы это не проходили, — предположил Эрик.