Активная сторона бесконечности

Кастанеда Карлос

Он вынул из внутреннего кармана обтянутый кожей блокнот, помахал им перед моим носом, нацарапал в нем какие-то беглые пометки, снова махнул им, закрывая, и изящным и быстрым движением сунул в карман. Я был уверен, что он хотел продемонстрировать мне, насколько ловко и споро управляется с вычислениями.

– Так! Мое вознаграждение! Я возьму с тебя пятьдесят долларов в день, не считая транспортных расходов и питания. Это значит, что, когда будешь кушать ты, кушать буду и я. Что скажешь?

В этот момент он подался ко мне и почти шепотом сообщил, что нам следует перейти на английский, потому что он не хочет, чтобы окружающие узнали о характере нашей сделки. После этого

он начал говорить со мной на каком-то языке, но это был вовсе не английский. Я совершенно растерялся и не знал, как мне реагировать. От вида человека, несущего какую-то тарабарщину с совершенно естественным выражением лица, я нервно задрожал. Но он вел себя совершенно спокойно, сопровождая слова оживленными жестами и указывая то на одно, то на другое, будто объяснял мне что-то. Мне показалось, что это не был какой-то из перечисленных им языков; возможно, он говорил на языке яки. Когда мимо нашего стола проходили люди, я кивал головой и произносил: «Да, да, конечно». Один раз я сказал: «Вы не могли бы повторить еще раз?» – это прозвучало так смешно, что я расхохотался до рези в животе. Он тоже от души рассмеялся, словно я рассказал невероятную шутку.

Должно быть, он заметил, что я совершенно сбит с толку, так как, прежде чем я успел сказать ему, что ничего не понимаю, он вновь перешел на испанский.

– Не хотелось бы утомлять тебя своими глупыми наблюдениями, – сказал он, – но, если я стану твоим проводником, – а мне кажется, я им стану, – нам придется проводить за разговорами долгие часы. Только что я проверял тебя, пытаясь определить, хороший ли ты собеседник. Раз мне суждено продолжительное время быть рядом с тобой, пока ты ведешь машину, я хочу убедиться, что ты умеешь слушать и поддерживать беседу. Рад сообщить, что ты искусен и в том, и в другом.

Он поднялся, пожал мне руку и ушел. Словно по сигналу, к столику подошел владелец ресторана; он улыбался и покачивал головой из стороны в сторону, как медвежонок.

– Он замечательный парень, правда? – поинтересовался мистер Рейес.

Мне не хотелось добавлять что бы то ни было к этому заявлению, так что мистер Рейес по собственной воле поведал мне, что в данный момент Хорхе Кампос выступает в роли посредника в одной чрезвычайно деликатной и выгодной сделке. Он добавил, что некие горнодобывающие компании Соединенных Штатов заинтересованы в разработке залежей железа и меди в землях индейцев яки и на этом Хорхе Кампос собирается заработать около пяти миллионов долларов. Теперь я наверняка знал, что Хорхе Кампос – мошенник: в земле, которой владели индейцы яки, не было ни железа, ни меди. Будь там полезные ископаемые, частные предприятия давным-давно вытеснили бы индейцев с этой земли и поселили бы где-то в другом месте.

– Он действительно замечательный, – сказал я. – Самый удивительный человек из всех, кого я встречал. Как я могу снова найти его?

– Не беспокойтесь об этом, – заверил меня мистер Рейес. – Хорхе уже расспросил меня о вас. Он наблюдал за вами с того самого момента, когда вы здесь появились. Думаю, сегодня вечером или завтра он сам постучит в вашу дверь.

Мистер Рейес был прав. Пару часов спустя, когда я прилег вздремнуть после обеда, меня разбудили. Я собирался покинуть Гуаймас ранним вечером и за ночь добраться до Калифорнии. Разбудил меня Хорхе Кампос. Я объяснил ему, что уезжаю, но вернусь сюда примерно через месяц.

– Ага! Но ты должен остаться, ведь я согласился стать твоим проводником, – сказал он.

– Мне очень жаль, но с этим придется подождать. Сейчас у меня очень мало времени, – ответил я.

Я знал, что Хорхе Кампос – плут, и все же решил рассказать ему,

что у меня уже есть источник информации, пожелавший поработать на меня, и что я познакомился с ним в Аризоне. Я описал ему старика и сказал, что его зовут Хуан Матус, а другие люди говорили о нем как о шамане. Хорхе Кампос широко улыбнулся в ответ. Я спросил, знаком ли он с этим стариком.

– О да, я его знаю, – весело подтвердил он. – Можно даже сказать, что мы хорошие приятели. – Не дожидаясь приглашения, Хорхе Кампос вошел в комнату и присел за столик возле балкона.

– Он живет где-то рядом? – спросил я.

– Конечно, – уверенно сказал Хорхе.

– Вы можете проводить меня к нему?

– Почему бы и нет, – ответил он. – Мне понадобится пара дней, чтобы навести кое-какие справки – просто убедиться, что сейчас он здесь. Потом мы сможем навестить его.

Я понимал, что он лжет, и все же мне хотелось в это поверить. Я даже подумал, что мое первоначальное недоверие было совершенно необоснованным: в этот миг он, казалось, был вполне искренним.

– Однако, – продолжал он, – я запрошу с тебя плату за то, что приведу к этому человеку. Мой гонорар составит двести долларов.

Эта сумма превышала все, что было в моем распоряжении. Я вежливо отказался и заявил, что у меня нет таких денег.

– Мне не хотелось бы выглядеть торгашом, – сказал он, расплываясь в обаятельной улыбке, – но скажи тогда, сколько ты можешь себе позволить? Учти, что мне придется потратиться на взятки. Индейцы яки очень замкнуты, но определенные способы всегда существуют. Любые двери открываются одним золотым ключиком – деньгами.

Несмотря на все мои дурные предчувствия, я был убежден в том, что Хорхе Кампос вхож не только в мир индейцев яки, но и в дом того старика, что так меня заинтриговал. Мне не хотелось торговаться, н я испытал легкий стыд, предложив ему лежащие в моем кармане пятьдесят долларов.

– Я уже собирался уезжать, – сказал я, будто извиняясь, – так что с деньгами у меня туговато. Осталось только пятьдесят долларов.

Хорхе Кампос вытянул длинные ноги под столом, скрестил руки за головой и сдвинул шляпу на лоб.

– Я возьму эти пятьдесят долларов и твои часы, – без тени смущения заявил он. – Но за эту плату я отведу тебя только к .младшему шаману. Не волнуйся! – предупредил он, словно я уже начал протестовать. – По этой лестнице следует подниматься осторожно – с нижней ступеньки до самого этого человека, который, смею тебя заверить, занимает чрезвычайно высокое положение.

– Когда же встретимся с этим младшим шаманом? – спросил я, протягивая ему деньги и часы.

– Прямо сейчас! – воскликнул он, выпрямился и нетерпеливо схватил часы и деньги. – Пойдем! Не будем терять ни минуты!

Мы уселись в машину, и он сообщил, что мы направляемся в город Потам – один из старинных центров племени яки на берегу реки Яки. Пока мы ехали, он рассказал, что познакомит меня с Лукасом Коронадо – человеком, известным своим колдовским искусством, шаманистскими трансами и великолепными масками, которые он делает для праздников яки на Великий Пост.

Затем разговор перешел на тему о старике, и слова Хорхе полностью противоречили всему, что говорили о нем другие. Хотя его описывали как отшельника и шамана в отставке, Хорхе Кампос изобразил старика самым выдающимся целителем и колдуном в этом районе – человеком, слава которого превратила его в совершенно недосягаемую личность. Хорхе сделал театральную паузу, а потом нанес свой последний удар: он сказал, что непринужденный разговор со стариком – тот вид беседы, к какому стремятся все антропологи, – обойдется мне по меньшей мере в две тысячи долларов.