Актриса года
Шрифт:
— Сценарию?
— Да, представь. О парне, который хочет похудеть и едет на ферму. Вообще-то он писал его для Джона Кэнди, но тот помер. И сейчас ему кажется, что я прямо сплю и вижу, как бы сняться в этом его придурочном фильме!
— Умереть — не встать!..
— Знала бы ты, какие там дебильные диалоги! Да после такого фильма вновь возродится немое кино!
— Может, заскочим сегодня в «Небеса»?
— Конечно, почему бы нет. Заедешь за мной?
— В одиннадцать.
— О'кей, заметано. Ладно, теперь пора звонить этому Эрнесту Хемингуэю. Иначе потом
— Пока.
— Пока.
Эмбер снова переключилась на другую линию. И, делая это, услышала в трубке не один, как обычно, а два щелчка.
Что само по себе было ничуть не удивительно, поскольку Теду удалось подслушать ее разговор с Татьяной — вопреки всем заверениям телефонных компаний, что это якобы совершенно невозможно.
«Все, моя жизнь кончена», — спокойно подумал он, опуская трубку. И расправилась с ним дешевая актрисулька-наркоманка, использующая такие выражения, как «балдеж», «доза» и «жрачка». Словом, те самые выражения, которые употреблял и он, описывая жизнь самых разнообразных персонажей в своем журнальчике. «Да, конечно… В том случае, конечно, если я покончу с собой, — подумал он. — А почему бы, действительно, нет?.. Что меня держит на этой земле?..»
Затем он вдруг подумал: а может, позвонить на нью-йоркское отделение и сказать, что хочет внести кое-какие поправки в материал об Эмбер и других номинантках, который он направил им электронной почтой меньше часа назад? Но чем он это объяснит? Тем, что Эмбер Лайэнс — всего лишь маленькая лживая сучка, обманувшая его, намекавшая на то, что влюблена и хочет купить у него сценарий? Нет, не годится…
Зазвонил телефон. Тед мрачно смотрел на него, каждый гудок вонзался в израненную душу, вернее, в то, что от нее осталось. Ну прямо Барбара Стэнвик в «Извините, ошиблись номером». Звонки все продолжались. «Неужто эта стерва вообразила, что я буду с ней говорить… после всего, что произошло?» А телефон все звонил. Звонил, звонил… В ярости Тед сгреб со стола все бумаги и книжки и запустил ими в аппарат. Он с грохотом свалился на пол вместе с остальными предметами. Трубка отлетела в сторону, и Тед услышал в ней голос Эмбер.
— Тед! Тед! — кричала она. — Ты меня слышишь?
Тед подскочил к трубке и принялся топтать ее, с хрустом давя пластик. Голос Эмбер исчез, уничтоженный его ботинками на толстой подошве от Дока Мартенса.
Тут на столе зазвонил второй аппарат. Черт бы побрал эту стерву! Ну ладно, сейчас он ей покажет. Тед схватил трубку.
— Пошла ты к дьяволу! — рявкнул он.
— Что? — спросил чей-то незнакомый испуганный голос.
— Пошла к черту! Отсоси у него, ясно!
— Скажите, Тед Гейвин у себя?
У Теда похолодело в животе: так значит, это звонит вовсе не Эмбер…
— Кто это? — слабым голосом осведомился он.
— Я что, ошиблась номером? Мне нужен Тед Гейвин.
— Тед Гейвин у аппарата, — устало выдохнул он. — Кто говорит?
— Ида Гункндиферсон, преподавательница Карен Кролл. Обучала ее актерскому мастерству еще в колледже. Да вы мне на прошлой неделе звонили, помните? Ну, насчет той
— О Господи, миссис Гункндиферсон!.. — пробормотал Тед. — Ну конечно, помню. Вы звонили и как раз застали меня в разгар репетиции. Мы тут занимаемся постановкой Бернарда Шоу, «Ученик дьявола». — Тед даже поморщился, настолько неубедительно прозвучало это объяснение.
— Должно быть, это какая-то новая, совершенно незнакомая мне версия, — сказала миссис Гункндиферсон. — Впрочем, не важно.
— Чем могу служить? — спросил Тед, испытывая облегчение при мысли о том, что старушка не собиралась укорять его за плохие манеры.
— Дело вот в чем, Тед, — начала миссис Гункндиферсон. — Я готова рассказать вам кое-что о Карен. Возможно, это вас заинтересует, пригодится для статьи…
Глава 32
Тед объезжал каньон Лаури. Горная дорога вилась у самого края обрыва, и машина медленно ползла по ней, словно приклеенная к полотну с помощью какой-то липучки. Он проезжал здесь сотни раз и прежде, но никогда им не овладевало такое нетерпение и беспокойство. Сама его жизнь, его судьба зависели от того, что произойдет совсем скоро, там, за горным выступом, на относительно ровной и пустынной дороге Малхолленд.
Он никогда не уставал удивляться переменчивости судьбы. Казалось бы, всего час назад все было кончено — он подслушал телефонный разговор Эмбер с Татьяной и понял, что жестоко обманут, что мечта снять фильм по своему сценарию не сбудется никогда. Теперь же он спешил на встречу с Карен Кролл, белокурой богиней секса, от которой зависело воплощение его мечты в жизнь. Он чувствовал себя приговоренным к казни на электрическом стуле, которого вместо этого стула вдруг посадили в шезлонг у бассейна и подали высокий бокал с прохладительным напитком, украшенный таким же зонтиком, как тот, под которым он сидел, но только крохотным.
Он выехал на Малхолленд, проехал мимо особняков, где жили Джек Николсон, Уоррен Битти и Аннетт Бининг. Скоро он вполне может оказаться их соседом, который запросто так заскакивает одолжить стаканчик муки или поделиться способом выведения тараканов. «Привет, Джек, как детишки?» Он даже содрогнулся в сладострастном предвкушении и быстро затормозил, увидев впереди одиноко стоящий у обочины серебристый «мерседес» Карен. Сама она стояла, привалившись к машине спиной, в коротеньком, плотно облегающем черном платье и больших темных очках. Следовало признать — эта дамочка всегда умела одеваться.
— Странное вы выбрали место для встречи, — заметил Тед, выпрыгивая из машины.
— Руки вверх! — скомандовала Карен, наблюдая за тем, как он подходит к ней.
Тед повиновался, и Карен быстро обыскала его, проверила в карманах, похлопала по штанинам.
— Что сие означает? — шутливо осведомился Тед.
— Ты что же, считаешь, я буду рисковать, зная, что у тебя вполне может быть припрятан магнитофон? — огрызнулась она.
— Я ведь уже говорил по телефону, — ответил Тед, — все это строго между нами.