Актриса

Минчин Александр

— Вас! — поправила она.

Дама, встречавшая нас и жившая в сказочном местечке Бахчисарайский фонтан, оказалось, ничего не смогла устроить и предложила в компенсацию свое такси, на котором приехала — нас встречать, Я поблагодарил и вышел на вокзальную площадь в зыбкой, однако твердой надежде договориться сам. Отважная пятерка бросилась на меня — с безумными ценами. И только один сидел спокойно и ждал, никуда не бросаясь. С ним я и договорился. До Лисса нужно было ехать через перевал полтора часа. Мы сидели сзади, обнявшись, и я крутил головой во все стороны,

разглядывая проносящиеся мимо окрестности. Мне все нравилось, я был в восторге! Возврат в детство — это всегда восторг.

— После перевала увидите море, — сказал наш молчаливый акванавт.

— Да здравствует Лисс! — закричал я.

Тая томно улыбнулась, разморенная солнцем, свежим воздухом, рвущимся в окно, рвущим ее волосы, и убаюкивающими зигзагами машины.

На порог «Загрантуриста» меня пустили, но о номере и речи не шло, надо было заказывать за три месяца, все было забронировано (какое чудесное слово, Набоков не дожил…) на целое лето.

А взятка? От американца с синим паспортом боялись брать. Я достал красный — испугались еще больше. Уже час, как я бился с администрацией дебилов, без успеха.

Тая сидела на большой веранде, где вечером подавали жажду утоляющие напитки, и напоминала «Даму с корзинкой», только современный вариант.

При мысли, что надо опять искать-ловить машину, торговаться, ехать — неизвестно куда, искать — неизвестно что, мне стало совсем хорошо.

Видя мое удрученное лицо, Тая решительно встала:

— Ждите, Алеша! — И ушла в неизвестном направлении. Впрочем, в каком бы направлении она ни пошла, они все были неизвестны для меня.

Через час она вернулась. Я думал, не только гостиницу, но и девушку потерял. Канула в Лету.

— Я договорилась.

— Ура! ура! ура! — вскинул я в воздух сжатый кулак.

— Только…

— Как всегда — «небольшая проблема»…

— Это Дом актера. Вы должны пользоваться только красным паспортом, а также стать моим новым мужем.

— А существовал старый?

— Два. Но кто считает!

Я внимательно посмотрел на нее.

— Пойдемте, нас ждут.

Теперь я перевел взгляд на сумки, чемодан, корзины, торбы, пакеты и прочее. Поверите или нет, было еще и прочее.

— Здесь под горку, будет не так тяжело.

Думаю, что эти полкилометра (или: полмили?) я буду помнить всю свою оставшуюся жизнь: в бреду, во сне, в аду. С меня текло, как будто я только что выплыл — из штормового душа.

— Нам очень повезло, — поет моя ласточка (да что вы!), — какая-то заслуженная актриса задерживается на двадцать четыре часа и нам дают ее номер. С верандой, ванной, прихожей.

— А остальные два дня?

— Будем спать под кипарисами. Это очень романтично. Вам, я уверена, понравится. Вы не пробовали?!

Я не пробовал и, главное, не хотел. Но кого это волновало в этой стране бескрайних, беспредельных просторов. Здесь все могли лечь спать на улице.

После туманно-странного улаживания наших «паспортно-супружеских» отношений и долгого ожидания (хотя что было ждать, они ж не строили номер!) нам наконец вручили ключи. Сказать, что

я был рад, — ничего не сказать!.. Теперь мне нужно было тащить чемодан, сумки, корзины и торбы по крутым, перепадающим лестницам, вниз, в корпус № 2. Интересно, а где был № 1? Ниже или выше? Все мне интересно, ну все!

Номер, как ни странно, оказался неплохой, две скорее монашески узкие кровати, между которыми расстояние — целая комната. Но кипарисы своими высоченными верхушками касались балкона, и мне это обалденно нравилось. За дополнительную цену (с ума сойти!) нас присоединили к домотдыховскому «ресторану-кафе». Хотя я думаю, это слишком резкое, если не опрометчивое название. И я не мог дождаться вечера и первой трапезы — с местными гастрономическими изделиями.

Переодевшись, как два белых гриба, мы вышли на пляж. Камни прокалывали ноги, грязная вода, замусоренное море, войти и выйти из которого было равносильно подвигу. За пляжами следили, как на Багамских островах…

Я попробовал подальше — сплавать на край их моря (может, там почище), меня тут же освистали. Тая встревоженными глазами следила за мной.

— Алешенька, я надеюсь, вы не хотите сбежать в Турцию от меня?

Я улыбнулся ее шутке: она, наверно, была актриса «Театра смеха и иронии». У нее, естественно, нашлись приятели, среди них — стройный комик, с которым она пролюбезничала полчаса.

Пока я разглядывал окружающих в поисках приличной женской фигуры, на которой можно было отдохнуть глазами или мог полежать глаз, но так ничего приличного и не нашел.

От скуки я опять сплавал, мне засвистели, я приплыл назад. Я не гордый. Наконец вернулась Тая.

— Похоже, вам весьма по вкусу пришелся молодой человек.

— Алешенька, я не знала, что вы ревнивый. Я польщена! Пойдемте, я вас познакомлю.

— Как-нибудь в другой раз.

— У него милая жена…

— Это еще никогда никому не мешало.

— Идемте, мой мальчик, я вас выкупаю в ванне, отдохнете с дороги, вы переутомились.

В ванной — вода лилась мимо ванны, и цвет ее был похож на мою жизнь. Потом начался потоп, туалет слезился и рыдал, на корабле это называется авралом. Однако никто не пришел нас спасать, и Тая ликвидировала все последствия сама. Хотя стало понятно, что лучше брать шампунь и мыться в душе на пляже. А туалетом вообще не пользоваться. Или лучше пользоваться в столовой. Впрочем, местные это звали рестораном. Хотя в моем понимании… Пардон, здесь абсолютно никого не волновало мое понимание.

Я лежал поверх кровати, выкупанный, и Тая, вымытая, делала мне массаж. Ее руки скользили по моей спине.

Мы едва не опоздали на обед, за… массажировавшись.

Естественно, что их еду надо было проталкивать вилкой в горло. Очень сильно. Тая ни к чему вообще не прикоснулась: белая кость, голубая кровь.

Мне же была интересна сама обстановка, процедура, атмосфера. Блюда, люди, как они едят, обращаются. Мне это нужно было, видимо, для чего-то, для какой-то будущей писанины.

— Так и будем проводить время, питаясь в местной столовой? — спросила она.