Аландский крест
Шрифт:
— Так добавьте к ним еще столько же или призовите демонов из самых глубин ада, но, чтобы эти непробиваемые монстры в июле уже громили русские форты и корабли!
— Я постараюсь сделать все, что в силах человеческих.
— В средствах я вас не ограничиваю. Дополнительные ассигнования вы получите, тем более что разгром нашей эскадры в Черном море высвободил изрядную сумму из бюджета на их содержание. Далее, сколько канонерок вы сможете выставить?
— Двадцать восемь.
— Всего?! — непритворно изумился Пальмерстон. — Русские весной
— Их проект — жалкая подделка. Наши суда обладают и большей скоростью хода, и лучшей мореходностью.
— И все же их недостаточно!
— Следующую партию в сто канонерок мы заложим на стапелях летом следующего, 1855 года. Они будут готовы к осени.
— Почему не сейчас?
— Сегодня мы решаем задачу переоснащения линейных кораблей, тех самых бронированных батарей, строим канонерки первых серий. Больше наши верфи просто не успеют. Но кроме винтовых мы задействуем еще двадцать парусных бомбардирских судов с новейшими тяжелыми мортирами. Их совокупная мощь будет поистине сокрушительной.
— Думаете?
— Без сомнения.
— Что наши адмиралы говорят о противодействии подводным и шестовым «адским машинам» русских? Они принесли нам очень много хлопот в уходящем году.
— Их надо собирать сетями и тралами. А для защиты вывешивать сетки и выставлять боновые заграждения.
— А митральезы? Наши оружейные заводы освоили их производство?
— Еще нет, но работа в этом направлении идет. Думаю, к лету появятся первые образцы. Но наши адмиралы полны скепсиса. Машинки эти ненадежны и сложны, при весьма сомнительной полезности. Карронада выдаст картечи больше и чаще в залпе…
— Меня не интересует мнение флотских начальников, митральезы должны быть сделаны и поставлены на вооружение!
— Как вам будет угодно, но воевать ими все же придется морякам…
— Ваша задача, сэр Чарльз, убедить их отбросить сомнения. Пусть учатся использовать новинки и убивают этих русских как можно больше! — Пальмерстон помолчал, успокаиваясь, потом добавил уже другим тоном. — Надеюсь, скоро у меня будут для вас и всего Флота Ее Величества хорошие известия. Принц Константин очень старательно оберегает свою главную тайну, но там, где нельзя решить вопрос деньгами, ключом становятся большие деньги.
— Неужели…
— Тсс, об этом больше ни слова, я и без того наговорил вам лишнего. Не хочу спугнуть удачу, она девица капризная…
[1] Об начале работ над первыми броненосцами читайте в книге «Гроза над Бомарзундом» в 5 и 9 главах.
Глава 13
Застывшая постройка первого русского броненосца со всей очевидностью показала, что проблемы в Морском ведомстве носят системный характер, а следовательно, решать их надо системно. То есть не заниматься руководством в ручном режиме, как я это делал до сих пор, а полностью менять структуру. Не то чтобы я не осознавал этого раньше, просто при покойном родителе,
Первым делом нужно было составить списки, названные впоследствии каким-то чрезмерно образованным шутником «проскрипционными», в которые вошло почти полсотни престарелых адмиралов, генералов по адмиралтейству, крупных чиновников и тому подобных персон, видеть которых в своем министерстве я более не желал.
— Куда же их девать? — изумленно посмотрел на меня Александр, обладавший, как и большинство Романовых, отменной памятью, и потому более или менее знакомый практически со всеми фигурантами.
— Что хочешь. Мне они не нужны.
— Так ведь и выгнать их не за что…
— Появится, если доверить им что-то важное!
— Вот тогда и выгоняй!
— Можешь мне поверить, было бы сейчас мирное время, так бы и сделал, но сейчас война, и на совершение ошибок у нас нет ни времени, ни денег!
— Государственный совет и сенат, как ты говоришь в таких случаях, не из каучука!
— А кому легко?
— Ладно, посмотрю, что можно будет сделать. Не думаю, что нельзя найти этим заслуженным людям никакого применения…
— Верю в тебя, Саша. И преклоняюсь перед твоей государственной мудростью!
— Прекрати балаган. Тем более что льстец из тебя, прямо скажем, отвратительный. Слишком очевидна ирония.
— Прости, не хотел тебя обидеть.
— Я вовсе не обижаюсь, ибо прекрасно осведомлен о мере своих талантов. Кстати, ты слышал, что граф Клейнмихель написал прошение об отставке?
— Слава Богу, нашелся среди всей этой камарильи один разумный человек и ушел сам! Еще бы наш «любимый» канцлер последовал этому примеру — цены бы ему не было!
— О нет. Довольно мне и одного скандала с матушкой.
— Сильно ругалась из-за графа?
— Боюсь, словами это не передать.
— Сочувствую. Впрочем, ты никогда его не жаловал, так что все к лучшему.
— А ты разве нет?
— И я тоже. Но знаешь, тут подумалось, что от Клейнмихеля, каким бы дурным человеком он не был, по крайней мере, осталась железная дорога, которой еще многие годы будут пользоваться люди и государство. А вот большая часть тех, кто в моем списке, могут похвастаться разве что сборником придворных анекдотов.
— Ты сейчас про Меншикова? — ткнул пальцем напротив его фамилии в списке царь.
— И не только.
— Александр Сергеевич, — со значением в голосе заметил Саша, — долго и верно служил нашему отцу.
— Пожалуй ему знак отличия «За беспорочную службу». Если не ошибаюсь, в следующем году будет ровно пятьдесят лет, как он в строю.
— Мы еще вернемся к этому разговору, — мягко улыбнулся император, и я понял, что он не отстанет.
Впрочем, без компромиссов в этом деле все равно не обойтись, зато я смог избавиться от самых одиозных и замшелых ретроградов в своем ведомстве. Благо у меня было, кем их заменить.